В семейном альбоме Толстых среди множества других снимков находится несколько запоминающихся любительских фотографий Льва Николаевича и членов его семьи, сделанных домашним врачом Д. В. Никитиным.
Дмитрий Васильевич был приглашен к больному Толстому в Гаспру в конце марта 1902 года по рекомендации близких друзей писателя не только как опытный и знающий врач, но и как скромный и умный человек «приятного обращения», любящий Толстого. Никитин оправдал возложенные на него надежды. Толстые его полюбили и верили ему как врачу. Он вместе с ними покинул Гаспру и приехал в Ясную Поляну, где остался на два года домашним врачом. Лев Николаевич, скупой на похвалу, особенно врачам, писал о Никитине: «Он очень внимательный человек и знает все, что знает теперь медицина».
Одна из первых фотографий Л. Н. Толстого была сделана Д. В. Никитиным 25 июня 1902 года в Севастополе «Л. Н. Толстой в лодке у причала». Это уникальный снимок и по сюжету и по месту съемки. Молодым артиллерийским офицером Лев Николаевич оборонял этот город и принимал участие в его последней защите в конце августа 1855 года. Позднее Толстой посетил Севастополь, по существу, дважды. В первый раз через 30 лет, в 1885 году, когда сопровождал в Крым больного друга Л. Д. Урусова, и во второй раз через 40 с лишним лет, в 1901—1902 гг.: по дороге в Гаспру в сентябре 1901 года и на обратном пути в Ясную Поляну в июне 1902 года. 25 июня 1902 г. — день отъезда из Крыма.
Л. Н. Толстой был еще очень слаб после перенесенных болезней (воспаления легких и брюшного тифа) и не мог бы выдержать утомительную дорогу на лошадях до Севастополя. Было решено плыть на пароходе. Из Гаспры до Ялты Толстой доехал в коляске, потом пароходом до Севастополя. На пароходе он познакомился с А. И. Куприным, на которого произвел впечатление очень старого и больного человека, но не утратившего наблюдательности и жадного интереса к людям и окружающей обстановке.
В Севастополе Лев Николаевич пересел с парохода в лодку (на снимке запечатлен этот момент), в которой его, чтобы избежать тряски по мостовой, довезли до железнодорожного вокзала.
Следующие две фотографии Л. Н. Толстого были сняты Никитиным уже в Ясной Поляне в 1903 году. Под одной из них в альбоме сделана надпись сыном писателя Львом Львовичем «лето 1903 г.» и приписка в скобках рукой С. А. Толстой «негатив Д. В. Никитина». На террасе, увитой зеленью, сидит Толстой, облокотившись на плетеный столик. Дмитрий Васильевич одновременно снял два кадра, которые на первый взгляд ничем не отличаются друг от друга. Но при более внимательном их рассматривании видны различия: писатель снят не поколенно, а погрудно, у него иное положение кистей рук и что важнее — другое выражение лица: Толстой как будто с напряженным вниманием всматривается в объектив.
дочь Толстого Александру Львовну, помогавшую ему при приеме больных крестьян в Ясной Поляне. Заметив интерес Александры Львовны к медицине, Никитин научил ее делать уколы, перевязки, приготовлять лекарства, читал импровизированные лекции по ходу приема больных крестьян. Фотографировал он также друга семьи Ю. И. Игумнову и других из близкого окружения Толстого. Подруга старшей дочери Льва Николаевича Татьяны Львовны по школе живописи, ваяния и зодчества, художница Ю. И. Игумнова подолгу жила в Ясной Поляне, одно время была неофициальным секретарем Толстого, ухаживала за ним во время болезни в Крыму и вообще приходила всем на помощь в трудную минуту.
Коллекция любительских фотографий Д. В. Никитина очень невелика — около десяти снимков. Трудно назвать более точную цифру, так как его фотографии очень похожи на работы дочерей Толстого М. Л. Оболенской и А. Л. Толстой, которые фотографировали в Ясной Поляне тоже в эти годы. Все это затруднило поиск снимков Никитина, их выявление из общего музейного собрания фотографий разных авторов, их атрибутирование. Большинство никитинских фотографий было сделано летом и в начале осени 1903 года.
Л. Н. Толстой в Севастополе. 25 июня 1902 г.
Фотография Д. В. Никитина.
Психологически этот период занятий фотографированием обоснован. Дмитрий Васильевич 3 июня 1903 г. вернулся в Ясную Поляну после четырехмесячного отсутствия (по болезни и смерти матери), а 28 сентября он опять покинул Ясную, чтобы уехать за границу для совершенствования своего медицинского образования. Понятно, что перед отъездом ему хотелось снять на память яснополянских обитателей. Летом 1903 года Толстой хорошо себя чувствовал, был здоров, так что на душе у домашнего врача было спокойнее и он мог позволить себе немного пофотографировать.
Фотография Д. В. Никитина.
Почти на каждой фотографии захвачен уголок яснополянской усадьбы или интерьера дома Толстых. Фотографии привлекают своей домашней простотой и непосредственностью.
Жизнь в Ясной Поляне рядом с Л. Н. Толстым и его близкими Д. В. Никитин понимал как счастье, дарованное ему судьбой. Он мечтал остаться в Туле земским врачом, чтобы быть ближе к Ясной Поляне. Однако его не избрали в Тульскую земскую больницу, потому что он находился под негласным надзором полиции как человек из окружения Толстого. С грустью расставался он с Толстым, уезжая в Звенигород, где в течение двадцати пяти лет заведовал земской больницей.
В семье писателя его сменил Д. П. Маковицкий, но при каждом серьезном заболевании Льва Николаевича Никитина вызывали в Ясную Поляну и он приезжал с готовностью. Он лечил Толстого в предсмертной его болезни в Астапове в 1910 году и Софью Андреевну в Ясной Поляне в год ее смерти в 1919 году. Никитин участвовал в первой империалистической войне и был ранен. Недолгое время он служил старшим врачом в одном санитарном отряде с А. Л. Толстой, которая в 1914 году при его поддержке сдала экзамены на звание сестры милосердия.
Дмитрий Васильевич Никитин (1874—1960) прожил долгую жизнь, богатую встречами с великими людьми и драматическими событиями. В 1933 году он был сослан в Архангельск, что воспринял как испытание, посланное ему за то, что он «видел много хорошего и прекрасного и близко знал таких замечательных людей, как Лев Николаевич Толстой». И хотя по ходатайству друзей и родственников Толстого ссылка была сокращена до одного года, Дмитрий Васильевич не вернулся в Москву, а остался в Архангельске сначала врачом, затем преподавателем в медицинском институте. Когда в 1936 году была создана кафедра инфекционных заболеваний, Никитин был избран ее заведующим. Он читал прекрасные лекции и подготовил не одно поколение врачей, многие из которых участвовали в Великой Отечественной войне. Умер он в Москве, куда вернулся незадолго до смерти. До конца дней сохранил лучшие качества своей души: доброту, отзывчивость, неприхотливость к жизненным благам и желание приносить людям пользу.