По поводу статьи П. Струве

По поводу статьи П. Струве
Варианты

[ПО ПОВОДУ СТАТЬИ П. СТРУВЕ.]

Друзья мои, зная, что я не читаю журналовъ, указали мне на статью, отзывъ Г-на Струве о моей статье «Неизбежный переворотъ». А такъ какъ мысли, высказанныя мною въ этой статье, кажутся мне очень важными и нужными людямъ и выражаютъ то, чемъ я живу, жилъ чуть не полвека и буду жить до смерти, то я и прочиталъ отзывъ Г. Струве и, прочтя его, и удивился и, признаюсь, огорчился. Удивился я потому, что разсужденiе Г. Струве не можетъ не представиться явно несправедливымъ для всякаго, кто прочтетъ мою статью хотя бы и въ томъ урезанномъ виде, въ к[акомъ] она была напечатана въ «Р. В.» Огорчился же я потому, что желанiе, очевидно руководившее Г-омъ Струве и приведшее его къ такому странному и неосновательному выводу, было нехорошее, не доброе, имевшее очевидной целью сбить съ толку техъ немногихъ людей, на которыхъ моя статья могла бы произвести хоть отчасти желаемое мною впечатленiе.

― А что такое было Толстого въ «Р. В.»?

― «Безконечная перемена»138 или что-то въ этомъ роде.

― Нетъ, это «Неизбежный переворотъ». Онъ тамъ опять все свою старую песенку. Но ты прочти въ «Р. М.». Струве прямо носомъ ткнулъ его въ кричащее противоречiе.

― Вотъ какъ. А Дубровина то, кажется, заберутъ таки».

И молодой человекъ, который можетъ быть прочелъ, подумалъ бы, теперь спокоенъ и можетъ заняться политическими вопросами, соцiализмомъ, вообще наукой и не зачемъ читать всякiя глупости, которыя пишетъ очевидно выжившiй изъ ума старикъ, такъ какъ самъ Струве ясно и прямо показалъ ему, что то, о чемъ онъ думалъ полвека, явное, только ему одному по его умственной слабости невидимое противоречiе. Это огорчило меня. То же, что Г. Струве видитъ противоречiе тамъ, где никакъ невозможно найти его, и въ доказательство того, что противоречiе лезетъ въ глаза, говоритъ что-то такое, чего никакъ понять нельзя, и что журналъ печатаетъ эти слова, это удивило меня.

«истинное благо дается только тому, кто исполняетъ законъ своей жизни. Законъ же этотъ ты знаешь и по разуму, и по ученiямъ всехъ мудрецовъ мiра, и по влеченiю своего сердца», ― пишу я. «Законъ этотъ ― любовь, любовь къ высшему совершенству, къ Богу и ко всему живому, и въ особенности къ подобнымъ тебе существамъ ― людямъ. Только пойми это каждый изъ насъ, и онъ тотчасъ же пойметъ и то, что причина страданiй и его, и всего мiра не въ какихъ либо злыхъ людяхъ, виновныхъ въ томъ зле, которое совершается, а только въ одномъ: въ томъ, что живутъ люди въ условiяхъ жизни, сложившихся на насилiи, условiяхъ противныхъ любви, несовместимыхъ съ ней, и что потому причина того зла, отъ котораго мы все страдаемъ, не въ людяхъ, а въ томъ ложномъ устройстве жизни на насилiи, которое люди считаютъ необходимымъ.

Выделивъ курсивомъ последнiя строчки, Г-нъ Струве пишетъ следующее: «Въ этомъ противоречiи, которое въ нелитераторскомъ изложенiи Толстого само лезетъ въ глаза, не прикрытое никакими фразами, заключается основной и роковой вопросъ совершенствованiя человеческой жизни.

«Возражая противъ идеи, что совершенствованiе жизни можетъ быть произведено «внешнимъ» ея устроенiемъ, Толстой незаметно для самого себя подчиняетъ свою мысль именно этой соблазнительной идее. Я говорю «соблазнительной» не въ смысле «производящей соблазнъ». Идея возможности совершенствованiя жизни путемъ ея «внешняго» устроенiя соблазнительна въ иномъ смысле: эта идея, если предположить, что она верна, означаетъ, что великiй переворотъ замены жизни насильнической жизнью мирной, любовной не только возможенъ, но и очень легокъ. Созданiе такого убежденiя въ легкости коренного преобразованiя человеческой жизни могло бы быть даже признано полезнымъ, если бы оно не было ― и на это указывалъ неутомимо самъ Толстой, въ чемъ его великая заслуга ― неразрывно связано съ выборомъ совершенно негодныхъ «внешнихъ» средствъ для осуществленiя такого преобразованiя».

Прочелъ я это разсужденiе и перечелъ и, несмотря на все усилiя, не могъ даже понять, въ чемъ Г-нъ Струве видитъ противоречiе. Я говорю, что я говорилъ много и много разъ, что повторялъ несколько разъ и въ этой статье, что причина дурной жизни людей въ нихъ самихъ, и что для того, чтобы людямъ избавиться отъ жизни, основанной на насилiи, и установить жизнь, основанную на любви, имъ надо освободиться отъ всего того, что препятствуетъ руководствоваться свойственнымъ всемъ людямъ чувствомъ любви. Препятствуютъ же этому во 1-хъ суеверiя, во-вторыхъ соблазны, въ З-хъ грехи. И потому первое, отъ чего нужно людямъ стараться освободиться, это отъ суеверiй, какъ религiозныхъ, такъ и научныхъ и государственныхъ, сущность которыхъ состоитъ въ вере въ необходимость насилiя.

Почему Г-нъ Струве находитъ, что я считаю этотъ переворотъ очень легкимъ, и почему необходимо ― какъ вероятно предполагаеть Г. Струве ― нужно непременно считать этотъ переворотъ не легкимъ, а труднымъ? Я ничего не говорю ни о легкости, ни о трудности, а говорю только, что переворотъ этотъ долженъ начаться въ сознанiи людей и долженъ состоять въ освобожденiи себя, людей, отъ суеверiя необходимости насилiя.

Это желанiе видеть во всемъ какой-то таинственный, неразрешимый, роковой вопросъ, и, главное, недоброе чувство къ людямъ, недопускающимъ никакихъ роковыхъ вопросовъ, а мыслящимъ просто и прямо о томъ, о чемъ свойственно мыслить существамъ, одареннымъ разумомъ: о томъ, какъ наилучшимъ образомъ прожить свою жизнь, а для этого какъ освободиться отъ связывающихъ насъ суеверiй.

Недоразуменiе и недоброе чувство Г-на Струве объясняется для меня только темъ, что Г-нъ Струве и подобные ему ученые люди воображаютъ себе, что они очень хорошо по науке знаютъ, въ чемъ состоитъ роковой, основной вопросъ жизни, и даже съ разныхъ сторонъ обсуждали и обсуждаютъ этотъ вопросъ и спорятъ о немъ и потому никакъ не могутъ безъ чувства некоторой досады смотреть на людей, которые, минуя все эти научныя разсужденiя, говорятъ, какъ умеютъ, о томъ, какъ желательно бы было, чтобы жили люди и что бы делали и чего бы не делали. n'y a pas de pires sourds que ceux, qui ne veulent pas entendre. 139

Примечания

Статья Толстого «Неизбежный переворот» вызвала отклик со стороны П Б. Струве, в 1890-х годах примкнувшего к только что возникшему тогда движению русских легальных марксистов, но скоро открыто перешедшего в лагерь буржуазии и сделавшегося выразителем ее идеологии. Помимо научных работ, Струве писал много публицистических статей на разные темы — общественные, литературные, философские и проч. В августе 1909 г., будучи редактором и издателем журнала «Русская мысль», Струве приезжал в Ясную Поляну и беседовал с Толстым о сборнике «Вехи» (см. в книге А. Б. Гольденвейзера — «Вблизи Толстого», т. I, стр. 288—290), а в октябрьской книжке «Русской мысли» (№ 10, стр. 216—220) появилась его статья: ,,Роковые вопросы. По поводу статьи Л. Толстого «Неизбежный переворот»“. Частично соглашаясь с Толстым, что дело — не во «внешнем устроении» человеческой жизни («Когда я понял это, я перестал быть социалистом в обычном смысле», говорит Струве), он, вместе с тем, утверждает: «Люди не просто «не умеют» устраивать своей жизни. Пусть они не «злы» и не «виноваты», но они несомненно — слабы». При этом он указывает на «роковое противоречие», имеющееся в рассуждениях Толстого о способах достижения правильной и справедливой жизни. Это последнее указание возмутило Толстого — и он решил, вопреки своему обычаю не отвечать на статьи о себе, ответить.

Ответ на статью Струве Толстой начал писать 13 октября 1909 г. — об этом свидетельствует его запись в Дневнике от 14 октября: «Вчера, 13-го, встал все слабый, написал ядовитую заметку на статью Струве и письма... Нынче как будто посвежее, но утром ничего не делал, кроме изменения ответа Струве и нескольких писем». 15 октября записано: «Ходил и ясно понял, как я плох, желая отвечать Струве, как далек от божеской, для души, жизни. Бросил». Таким образом, статья Толстого осталась не законченной и публикуется впервые.

«ядовитой». В дальнейшей обработке тон статьи значительно смягчен.

В Рукописном отделении ГТМ (AЧ, папка 121, №№ 1—4) хранятся следующие рукописи, относящиеся к статье Толстого в ответ на статью П. Б. Струве:

№ 1. Автограф. 3 листка почтовой бумаги. Нет ни заглавия, ни даты. Начало: «Прочелъ отзывъ Г-на Струве»...; конец: «непонимающiй того, что говоритъ Г-нъ Струве». Рукопись лежит в конверте, на котором рукой А. Л. Толстой написано: «1 Черновик статьи по поводу статьи П. Струве (Русская Мысль Окт. 09). 13 Окт. 09 г. Я. П.».

№ 2. Машинописная копия с № 1, с авторской правкой (чернилами и карандашом). 5 листов разной бумаги. Л. 2 — новый автограф (вставка). Начало: «Друзья мои, зная, что я не читаю журналовъ»...; конец: «не очень уменъ, ясенъ для всякаго». На обороте л. 4 рукой А. Л. Толстой написано: «Черновые статьи против статьи П. Струве. 13 окт. 09 г.».

№ 3. Машинописная копия с № 2, с новой авторской правкой. 8 листов разной бумаги. Лл. 4—5 — новый автограф (вставка). Лл. 1, 2, 3 склеены из срезков, взятых из рукописи № 2. Начальные и конечные слова — те же, что и в предыдущей рукописи.

°. Лл. 6—8 предыдущей копии не вошли в эту редакцию — их текст мы даем в варианте.

Сноски

138. Зачеркнуто: Невозможная преграда.

139. [Самые глухие те, которые не желают слушать.]


Варианты