НОЯБРЬ И ДЕКАБРЬ 1902 г.
Линiи — это жизнь матерьяльная, идущая все усиливаясь, потомъ она идетъ ровно, потомъ къ старости спускается. Точки — это духовная жизнь.
Духовен[ству].[1564]
10 Декабря 1902. Если вы не можете верить Богу, который открывается вамъ и въ вашей душе и въ мiре, то какимъ же вы можете верить чудесамъ и чудесникамъ?
Къ Хад[жи] Мур[ату].
Вся жизнь его, отъ того страшнаго часа, когда люди присягали ему, и до того часа, когда онъ лежалъ съ отпускомъ греховъ по голову, — была сплошнымъ неперестающимъ рядомъ прегрешенiй.
13 Дек. Какъ то прочитано[1565] мною въ книге Revue des deux Mondes предисловiе père Didon къ его Vie de Jésus[1566] я читалъ, что онъ заявляетъ то что «веритъ» не какъ либо иносказательно, а прямо безъ объясненiй, что Христосъ вознесшiйся на небо, селъ одесную отца. P[ère] Didon говоритъ что веритъ въ то, что Христосъ вознесся и сидитъ одесную отца и я не имею право прямо отрицать его утвержденiе.
Самарскiй же хорошо нравственно живущiй мужикъ, какъ мне разсказывалъ его духовникъ, на вопросъ о томъ веритъ ли онъ въ Бога, прямо и решительно отвечалъ: нетъ не верю. Когда же удивленный священникъ спросилъ: какъ и почему онъ думаетъ, что не веритъ въ Бога, мужикъ отвечалъ: разве я сталъ бы такъ жить, какъ теперь, если бы верилъ въ Бога: и изругаешься, и нищему пожалеешь, и завидуешь и объедаешься, опиваешься, — разве такъ сталъ бы делать, если бы верилъ въ Бога?
ère] D[idon] веритъ только, что надо говорить, что онъ веритъ въ то, во что не веритъ. Самъ же мужикъ хотя и говоритъ, что не веритъ Богу, истинно веритъ въ него и въ томъ самомъ смысле, который составляетъ истинную веру.
25 Дек. 1902.
Мой дiагнозъ верный. Просто Богъ по душу посылаетъ. Разъ прислалъ ангела, а онъ меня оставилъ, не успелъ, другiя дела были, — а теперь его опять Богъ послалъ. Да онъ и такъ заболтался, пора.
Никитинъ говоритъ: зачемъ такъ мрачно?
Какое же мрачно, напротивъ чудесно, очень хорошо, и не то что «вотъ видите какъ хорошо», когда две семерки, а правда хорошо.
Напротивъ — проверить принятыя вами за истину верованiя по принятымъ вами и всеми за несомненныя знанiямъ и по требованiямъ простого здраваго смысла.
Къ Дух[овенству], къ Х[-ой гл.].
И не говорите, что вы не можете взять на себя ответственность за лишенiе людей теснаго единенiя съ большимъ или малымъ числомъ вашихъ единоверцевъ.
Это неправдиво. Внушая имъ свою исключительную веру, вы делаете именно то, чего не хотите делать: лишаете людей единенiя со всемъ человечествомъ, заключаете ихъ въ узкiя рамки своего одного исповеданiя, невольно и неизбежно ставя ихъ этимъ если не во враждебное, то во всякомъ случае въ отчужденное положенiе по отношенiи ко всемъ другимъ людямъ.
Къ Хад[жи] Мур[ату].
Вся жизнь его, отъ того страшнаго часа, когда люди присягали ему и до того часа, когда онъ лежалъ съ отпускомъ греховъ по голову — была сплошнымъ неперестающимъ рядомъ прегрешенiй.
Le but de notre existence n’est pas en elle même. Il est au delà.
Notre vie est une mission dont nous pouvons connaître les devoirs mais point le but.
La raison et l’amour nous ont été donnés pour remplir notre devoir celui de nous rendre meilleurs et nous les employons à chercher notre bonheur personnel; nous employons la hache à raboter la manche.
Nous ne pouvons pas comprendre le but de notre existence. Le but de notre existence nous sera toujours inconnu. Il est au delà de cette vie. Mais les devoirs de cette vie le sont. Notre vie[1567] est une mission dont nous connaissons les devoirs mais pas le contenu.[1568]
Думалъ обо всехъ этихъ писателяхъ: Андрееве, Скитальце и т. п. почему они имеютъ успехъ и пишутъ.
Знаете шутку, если спросить у кого нибудь: играете ли вы на скрипке. И ответъ: не знаю, я никогда не пробовалъ. Это шутка, и мы смеемся. А если спросить: вы пишете? И ответить: не знаю, я не пробовалъ — то мы не смеемся, это не кажется намъ шуткой. И вотъ они все пробуютъ и думаютъ, что пишутъ, и люди читаютъ.
Можетъ быть дикари, слушая пробующаго въ первый разъ скрипача и останутся довольны и будутъ даже плясать подъ эту игру, но эту какофонiю мы понимаемъ. Какофонiю же писательскую не понимаемъ и принимаемъ за настоящее.[1569]
И можете вы передать свою веру, только какъ та крестьянка, которая угощала меня своимъ затертымъ на затхлой муке квасомъ, приговаривая: кушай на здоровье. Квасъ хорошiй, только не раскушивай.
Действительно проглотить этотъ квасъ можно было только не раскушивая. Точно также и вашу веру могутъ принять люди только не думая.
Отвратительно развращенное состоянiе человека.[1570]
И не говорите, что вы не можете взять на себя ответственность за лишенiе людей единенiя и общенiя съ большимъ или малымъ числомъ вашихъ единоверующихъ. Это неправильно. Внушая имъ свою исключительную веру, вы делаете именно то, чего не хотите делать: лишаете людей общенiя, единенiя со всемъ человечествомъ, заключаете ихъ въ узкiя рамки какого либо одного исповеданiя, невольно и неизбежно, ставя ихъ этимъ, если не во враждебное, то во всякомъ случае отчужденное положенiе по отношенiи ко всемъ другимъ людямъ.