Дневник 1907 г.

Дневник 1907
Примечания

ДНЕВНИКИ

1907—1908

[1907]

14 Янв. 1907. Я. П.

Все эти две недели б[ылъ] нездоровъ и сейчасъ еще не поправился. Все это время читалъ: Плутарха. Montaigne,[1] Валышевского, вчера о Павле и нынче окончилъ Memorabilia. Очень интересно сличить высоту нравственнаго пониманiя съ простотой жизни, съ малой степенью развитiя технической стороны. Теперь эта сторона такъ далеко ушла, а нравственная такъ отстала, что безнадежно возстановить правильное отношенiе. Кое что записывалъ за это время, но ничего не могъ работать. Начатый и детскiй и большой новый Кругъ чтенiя кажутся мне непосильной взятой на себя работой. Записать надо много и, кажется, порядочнаго.

1) Нынче думалъ о томъ, что невозможно спокойно жить съ высокимъ о себе мненiемъ, что первое условiе и спокойной и доброй жизни это — то, что говорилъ про себя Францискъ, когда его не пустятъ. И нынче все утро б[ылъ] занять этимъ уменьшенiемъ своего знаменателя. И, кажется, не безполезно: живо вспомнилъ въ себе все то, что теперь осуждаю въ сыновьяхъ: игрецкую страсть, охоту, тщеславiе, развратъ, скупость... Главное, понять что ты — самый ниже средня[го] уровня по нравственности, слабости, по уму, въ особенности по знанiямъ, ослабевающiй въ умствен[ныхъ] способностяхъ человекъ, и не забывай этого, и какъ легко будетъ жить. Дорожить оценкой Бога, а не людей. Признавать справедливость низкой оценки людей.

2) Есть только два пути жизни: жить для радостей тела, ставить выше всего эти радости, или жить для души, ставить выше всего радости духа. При следованiи первому пути радости есть, но они кратковременны, и чемъ дальше, темъ оне слабее и реже, и кончается ужасомъ смерти и самымъ[2] губительнымъ для радост[ей] тела концомъ: страданiями и смертью. При следованiи второму пути радость не прекращается, и чемъ дальше, темъ радости больше, и кончается высшей радостью — смертью.

3) Какъ страшно должно бы быть человеку чувствовать себя однимъ среди мiра, отделеннымъ отъ всего! Если бы — какъ онъ ни заблудился — человекъ не чувствовалъ бы свою духовную связь съ мiромъ, съ Богомъ, онъ не могъ бы жить. Если же онъ теряетъ сознанiе этой связи, онъ не можетъ жить и убиваетъ себя. Это объяснен[iе] почти всехъ самоубiйствъ.

4) То, что многiе люди, огромное большинство людей, называютъ поэзiей, это только неясное, неточное выраженiе глубокихъ мыслей (Walt Whitman и др.). Стихотворецъ скажетъ неясно и неопределенно то, что ясно и определенно выражено у Канта,[3] н[а]п[римеръ], что Бога мы познаемъ только по сознанi[ю] закона Его, — и[4] люди въ восхищенiи отъ произведенiя стихотворца, въ особенности п[отому], ч[то] оно не обязываетъ. (Не вышло).

5) Рабочiе, вообще бедные, не добрее, a скорее, злее богатыхъ — осуждаютъ, завидуютъ имъ. Этимъ-то они жалки больше, чемъ своей бедностью. Богатые же всегда безнравственнее бедныхъ, пользуются ихъ трудомъ, живутъ въ праздности и этимъ-то, главное, жалки.

6) Ошибаюсь или нетъ, но мне кажется, что только теперь — хороши ли, дурны ли? — но созрели[5] плоды на моемъ дереве.

7) Строй жизни общества основанъ на религiозномъ пониманiи жизни большинства этихъ людей. Строй жизни такъ наз[ываемыхъ] христiанскихъ народовъ основанъ на еврейскомъ и ветхозаветномъ и мнимо-христiанскомъ павловскомъ религiозномъ пониманiи жизни. Но этимъ ли[6] объясняется преуспеянiе Евреевъ во всехъ отрасляхъ нашей жизни?

8) Записано такъ: жизнь не движется, а трепещетъ, дрожитъ въ каждомъ существе.

То, что мне кажется, что жизнь движет[ся] во времени, есть иллюзiя. Жизнь только все больше и больше проявляется во времени. Солнце не движется, когда закрывавшiя его облака открываютъ его.

9) Радуйся, и паки реку: радуйся. Если хорошо живешь, то[7] радость неперестающая. На старости я вижу это. Старость радуетъ меня.[8] Бываютъ хорошiя минуты, когда радуетъ и приближенiе къ смерти. (Не точно).

10) Сознанiе ограничено пространствомъ и временемъ, но оно само въ себе независимо. Оно свободно, но можетъ выражаться, проявляться только въ пространстве и времени.

11) Не хотелось бы умереть, не выразивъ того, что нынче особенно ясно чувствовалъ и понималъ. Смешно писать такую всемъ известную истину въ конце жизни, а истина эта для меня, какъ я ее теперь понимаю,[9] скорее,[10] чувствую, представляется совершенно новой. Истина эта въ томъ, что надо всехъ любить и всю жизнь строить такъ, чтобы можно было всехъ любить. Хотелось бы написать такой законъ Божiй для детей.

12) Да, спасать надо не Россiю, а то, что в милiонъ милiоновъ разъ дороже[11] воображаемаго существа Россiи — свою душу.

людей, установившихъ религiозную основу ея, не можетъ не быть радостной и совершенно свободной отъ заботы о своей религiозности.

Думать такъ все равно, что думать, что люди съ государственно-научнымъ мiросозерцанiемъ будутъ только то и делать, что говорить о политике и науке.

14) Религiозное ученiе должно быть осново[й] воспитанiя. Воспитанiе безъ религiознаго ученiя (какъ это происходитъ у насъ) есть не воспитанiе, a непременно и развращенiе и притупленiе высшихъ способностей.

15) Для того, чтобы жить не мучительно, надо иметь надежду радости впереди себя. Какая же можетъ быть надежда радости, когда впереди старость и смерть? Есть только одинъ выходъ изъ этого положенiя: положить свою жизнь въ духовномъ совершенствованiи, въ все большемъ и большемъ[12] соединенiи съ Богомъ. Только тогда жизнь есть неперестающая радость и такая же радость смерть.

16) Евреи более дома въ нашемъ мiре, пот[ому] ч[то] живутъ въ[13] мiре талмудистско-павловскомъ, христiане же — въ непоследовательномъ, внутренно противуречивомъ мiровоззренiи Ветхозаветно-христiанско-павловскомъ. Ихъ мiровоззренiе цельно, наше противоречиво.

17) Гляделъ на портреты знакомыхъ писателей 1856 года, всехъ умершихъ, живо представилъ себе, что это все тотъ одинъ Онъ, к[оторый] во мне, к[оторый] проявлялся различно во всехъ ихъ, к[оторый] проявляется теперь во всехъ людяхъ, встречающихся мне, и въ Великанове, и въ Shaw. Ахъ, если бы всегда не только помнить, но чувствовать это!

18) Помере остаренiя все менее и менее чувствуешь реальность людей. Въ детстве все люди, к[оторыхъ] я зналъ, были, казалось, неизменны, такiе, какiе были, но по мере движенiя жизни они все более и более изменяющiяся духовны[я] проявленiя. И теперь для меня маленькая Таничка есть уже не определенное существо, a изменяющая[ся] форма проявленiя духа.

19) Все думалъ о томъ, что время есть, какъ говоритъ Амiель, вращенiе передо мной сферы. Но я-то где? И вдругъ мне ясно стало, что я вращаюсь вместе со сферой (безконечной) и вместе съ темъ стою надъ ней (или въ ней), созерцая ее. И мне вдругъ пришла удивительная мысль по своей простоте и п[отому], ч[то] она никогда не приходила мне, — именно, что если есть движенiе (а мы все сознаемъ движенiе жизни), то движенiе можетъ быть только относительно чего нибудь неподвижнаго. И это неподвижное духовное и есть то я, к[оторое] созерцаетъ движущуюся жизнь.

Какъ удивительно ясно и просто — не доказательство, а уясненiе той безсмертной духовности, к[отор]ая составляетъ сущность я человека, да и всякаго существа. Жизнь трепещетъ въ каждомъ существе именно отъ того, что каждое существо движется вместе со всеми и вместе съ темъ неподвижно, какъ сознанiе.

———————————————————————————————————

Чувствую себя умственно бодро. Но теперь вечеръ, и не стану работать.

16 Янв. 1907. Я. П.

Ночью думалъ о томъ, что такое время. Я представлялъ себе это вращенiемъ сферы (Амiель), но проще представить себе это усиленiемъ зренiя духовнаго. Я вижу себя все яснее и яснее, и если бы я былъ одинъ въ мiре и я бы не состоялъ изъ открывающихся мне существъ,[14] я бы не зналъ движенiя: былъ бы только я, какимъ я вижу себя[15] сейчасъ. Но вместе со мной открываются моему зренiю другiя существа: иныя скорее, иныя медленнее.[16] Эфемериду,[17] при мне рождающуюся[18] и при мне[19] умирающую,[20] я вижу всю въ то время, какъ я только вижу[21] маленькую открывающуюся часть себя,[22] — и дубъ,[23] только 1/10 частью[24] открывающiйся мне. (Все, кажется, даже наверное, чепуха).

Читалъ статейку, присланную Bolton Наll'омъ, о непротивленiи. Авторъ говоритъ, что нарушаетъ свойственное людямъ единство, единенiе отдельная воля каждаго, что надо отречься отъ своей воли (и въ этомъ онъ правъ) и нетольк[о] не противиться, но исполнять все то, что отъ тебя требуютъ, п[отому] ч[то] предъявляемыя къ тебе требованiя, это — требованiя жизни мiра. А жизнь знаетъ, что ей нужно. И въ этомъ онъ не правъ, п[отому] ч[то] жизнь мiра есть жизнь существъ, руководящихся свойственными каждому — органами. Въ числе органовъ человека высшiй есть разумъ, и человекъ не можетъ, не долженъ отказаться отъ него, такъ какъ жизнь мiра складывается изъ деятельности людей, руководимыхъ разумомъ. Единенiе людей совершится не отказомъ людей отъ разума, а признанiемъ всеми его законовъ.

2 Февр. 1907. Я. П.

Не писалъ больше полмесяца. Былъ нездоровъ — и теперь не поправился вполне. Вчера б[ыло] письмо отъ сына Льва, оч[ень] тяжелое. Я прочелъ только начало и броси[лъ].[25] Я написалъ б[ыло] ответъ серебряныхъ словъ, но, успокоившись, предпочелъ золотыя. Ездилъ верхомъ, и только тогда опомнился. Именно на эти-то случаи и нужна любовь къ Богу — добру, правде, и если не любовь, то не нелюбовь къ людямъ. Удивительное и жалостливое дело — онъ страдаетъ завистью ко мне, переходящей въ ненависть. Да и этому можно и должно радоваться, какъ духовному упражненiю. Но мне оно еще не подъ силу, и я вчера былъ очень плохъ — долго не могъ (да и теперь едва ли вполне) побороть недобраго чувства, осужденiя къ нему. Соблазнъ тутъ тотъ, что мне кажется главнымъ то, что онъ мешаетъ мне заниматься моими «важными делами». А я забываю, что важнее того, чтобы уметь[26] добромъ платить за зло, ничего нетъ. Заботиться о томъ, чтобы исправить его, даже помочь ему, нельзя и не нужно. Одно нужно: не чувствовать къ нему недобраго чувства, вызвать простое, независимое отъ его поступковъ доброжелательство. И это я, къ счастiю, сейчасъ но только сейчасъ (после 24 часовъ) испытываю.

За это время написалъ очень мног[о] писемъ: Bolton Hall’y, роднымъ Crosby, Daniel’амъ и Baba Baraty (к[оторому] не послалъ еще) и много небольшихъ русскихъ писемъ. Записать есть кое что, но селъ за дневникъ затемъ, что[бы] записать показавшееся мне очень важнымъ то, что я, гуляя утромъ, думалъ. Именно:

учителей: а на богатаго мужика, у к[отораго] 10 лошадей ходятъ въ извозъ или работается кирпичъ[30] и т. п., можно или нельзя работать? Если можн[о] еще,[31] то где надо остановиться? И если установимъ,[32] на какихъ нельзя работать, то какъ мы установимъ, утвердимъ это? Установимъ законы, приводимые въ действiе насилiемъ? Но ведь тогда опять будуть злоупотребленiя властью. —

И это[33] разсужденiе мне вдругъ съ совершенной ясностью (никогда прежде не испытанной мною) показало ужасное заблужденiе устройства человеческой жизни. Всякое устройство основывается на насилiи и поддерживается насилiемъ. Ведь совершенно ясно, что ни на какое устройство жизни все люди никогда не будутъ согласны, такъ что заставить ихъ исполнять установленное устройство можно тольк[о] насилiемъ, т. е. правомъ насилiя, даннымъ некоторымъ людямъ. Устройство общества, основанное на насилiи, имеетъ целью препятствовать насил[iю] людей другъ надъ другомъ.[34] А между темъ, какъ и разсужденiе, такъ и опытъ и вся исторiя показываютъ намъ, что право[35] насилiя, данное некоторымъ,[36] не могло помешать и не мешаетъ людямъ отступать отъ установленного устройства и совершать насилiя другъ надъ другомъ.[37] И выходитъ, что установленное насилiемъ устройство только увеличиваетъ[38] теми, кто пользуется насилiемъ, количество людей, насилующихъ другъ друга.

Казалось, должно бы быть ясно, что[39] если общенiе животныхъ руководимо одними телесными чувствами, — что мы называемъ инстинктомъ, то общенiе людей, имеющихъ, кроме телесныхъ чувствъ — инстинкта — еще свойства разума, не можетъ быть руководимо и инстинктомъ и разумомъ, а должно быть руководимо вполне или темъ или другимъ. Вотъ эти-то два начала, руководящiя жизнью людей, и производятъ то заблужденiе насильническаго устройства, отъ к[отораго] страдаютъ люди. Всякое устройство, основанное на насилiи, есть неправильное смешенiе двухъ несовместимыхъ началъ: чувственныхъ, инстинктивныхъ стремленiй и разума, между кот[орыми] всегда было и не можетъ не быть противоречiя. Въ первобытныхъ обществахъ, при низкой степени развитiя разума, когда люди руководятся однимъ инстинктомъ,[40] противоречiе это незаметно; но чемъ дольше живутъ общества, чемъ больше получаетъ значенiя разумъ,[41] темъ противоречiе это становится очевиднее и невыносимее. Въ настоящее время въ христ[iанскомъ] мiре оно дошло до последней степени.

——————————————————————————————————

За это время читалъ превосходную книгу Baba Baraty — Кришна.

Да, въ прибавленiе къ мысли о невозможности устройства общественнаго безъ насилiя сказалъ бы еще то, что какъ древнiя общества были немыслимы безъ рабовъ, оне также немыслимы были безъ еще несчастнейшихъ чемъ рабы, существъ, безъ властителей. Теперь освободили рабовъ, пора освободить и этихъ несчастныхъ.

Это вписалъ нынче, 10 Февр. 1907. Первый день чувствую желанiе писать.

Нынче 13 Февр. 1907. Я. П.

Я, кажется, не записалъ о томъ, что написалъ длинное письмо Baba Barati. Боюсь, что онъ славолюбивъ. За это время пробовалъ писать уроки для детей, и все неудачно. Вчера читалъ имъ два урока и обоими очень недоволенъ. Написалъ письмо Рейхелю. Перевелъ Д[ушанъ] П[етровичъ]. Не знаю, пошлю ли? Не отчаиваюсь въ зак[оне] Б[ожьемъ] для детей и радъ, что при этой работе не имею никакихъ внешнихъ целей. Только хочу, какъ умею, наилучше употребить данную мне въ этомъ мiре отсрочку. Записать надо многое:

1) Для того, чтобы ясно понять нереальность пространства (телесности) и времени (движенiя), что и то, и другое есть только ограниченность нашего мышленiя, надо подумать о томъ, что какъ мое тело въ пространстве, такъ и мое движенiе во времени одинаково безконечно малы въ сравненiи съ безконечно великимъ, (кот[ораго] я не могу не допустить), и безконечно велики [въ сравненiи] съ безконечно малымъ, к[отор]ое также необходимо мыслится.

2) Сейчасъ подумалъ о томъ, какъ умственно ограниченные люди, такъ называемые матерiалисты, впередъ отгораживаютъ себя отъ всякихъ серьезныхъ разсужденiй о свойствахъ человеч[еской] природы и разума (Канта, Платона, Христа) темъ, что все это неопределенная, неясная, взаимно противоречивая «философiя», въ области к[отор]ой они считаютъ всякiя разсужденiя безполезными. Они готовы говорить съ вами о политике, объ естеств[енныхъ] наукахъ, объ эконом[ическихъ] закон[ахъ], но только не о философiи и [42] Они сразу затыкаютъ въ себе то единственное отверстiе, черезъ к[отор]ое могутъ проникнуть въ человека[43] серьезныя и нужныя ему мысли и знанiя. Они поступаютъ такъ, какъ поступилъ бы человекъ, к[оторо]му необходимо вычислить кубическiя меры, но к[отор]ый впередъ говоритъ, что онъ готовъ слушать васъ, но тольк[о] не говорите ему о математике, п[отому] ч[то] онъ знаетъ, есть математика n’ыхъ измеренiй и есть математическiе парадоксы.

3) Какое удивительное явленiе, что браманизмъ, несмотря на свое гораздо более высокое, чемъ Еврейство,[44] религiозное пониманiе, подвергся такимъ же, если еще не худшимъ извращенiямъ или, скорее, наростамъ.

4) Какъ редко встречаешь и — еще реже — испытываешь[45] истинную любовь — любовь къ любви, любовь нетольк[о] ко всемъ людямъ, но ко всему, къ Богу. Боже, помоги мне жить въ этой любви, т. е. приди и вселись въ меня.

5) Революцiонерами руководятъ, главное, зависть и често-[46] и властолюбiе. И что хуже всего, это то, что эти гадкiя чувства прикрываются мнимой любовью и состраданiемъ къ народу и, что смешнее всего, мнимой любовью къ свободе: они закабаляютъ себя во власть, въ самую ужасную неволю, изъ любви къ свободе!

6) [47]Мы думаемъ и говоримъ: отчего Богъ не сказалъ намъ словами свою волю, но[48] мы забываемъ, что словами, всегда не точными, не ясными, всегда не полными,[49] говорятъ по своему несовершенству только люди; а что у Бога есть другой языкъ, другое средство передачи истины: наше сознанiе Его сущности.

7) Записано такъ: [50]

Сейчасъ ходилъ и думалъ: Основа жизни нашей — безпредельное[51] стремленiе къ благу. Но,[52] какъ отдельныя, ограниченныя [53] существа, мы никогда не получаемъ всего[54] того блага, к[отор]аго желаемъ. Полное[55] благо можемъ мы получить только какъ участники жизни нетолько всего человечества, но всего существующаго. И эту возможность участiя въ жизни Всего мы имеемъ, когда сознаемъ себя темъ духовнымъ началомъ, к[отор]ое даетъ намъ жизнь. Сознанiе это проявляется въ насъ любовью.

Ничто лучше этого сознанiя не подтверждаетъ той истины, что жизнь наша — въ любви не къ себе одному, но ко Всему, и не кончается или, скорее, не ограничивается мiрской, телесной жизнью отъ рожденiя до смерти. Такъ что мы живемъ здесь и своею отдельной[56] жизнью и жизнь[ю] другаго более обширнаго существа, включающаго наши отдельныя существованiя также, какъ наше тело включаетъ въ себя составляющiя его отдельныя клетки. И потому наша деятельность для блага Всего не пропадаетъ также, какъ не пропадаетъ деятельность отдельныхъ клетокъ для всего организма. Смерть поэтому, можетъ быть, есть только перенесете сознанiя изъ отдельной личности въ более обширное существо, включающее въ себя отдельныя личности. И это вероятно п[отому], ч[то] вся жизнь человеческая есть только все большее и большее расширенiе сознанiя.

8) Хорошо бы всегда помнить, что жизнь, плотская жизнь отдельнаго существа не есть состоянiе, а есть непрестанное движенiе. Жизнь есть состоянiе только для сознанiя духа того самаго, по отношенiю кот[ораго] жизнь телесная есть постоянное движенiе.

9) Жизнь мiрская (отъ рож[денiя] до смерти) есть вс[е] большее и большее сознанiе человекомъ своей духовност[и].[57] Для того, чтобы это б[ыло] возможно, должно совершаться все большее и большее раскрытiе духовнаго существа. Раскрытiе же это представляется намъ движенiемъ во времени тела въ пространстве.

10) Движенiе относится ко времени также, какъ тело къ пространству.

11) Астрономiя это наука, въ к[оторой] очевиднее всего иллюзорность пространства и времени. Надо быть совершеннымъ идiотомъ или ученымъ для того, чтобы не понимать, что если столько-то милiардовъ верстъ до Сирiуса, то должны, по этому разеужденiю, быть и такiя звезды, для определенiя разстоянiя которыхъ не достанетъ пространства отъ насъ до Сирiуса, чтобы выписать линейку, изображающую въ цифрахъ это разстоянiе. И то будетъ только крошечная дробь цифры разстоянiя еще дальнейшихъ мiровъ, и такъ безъ конца. А что если это такъ, то очевидно, что и мiровъ этихъ совсемъ нетъ, а это есть только указанiе на иллюзорность нашего представления въ формахъ времени и пространства.

12) Доброму богатому жалко беднаго и стыдно за свое богатство и часто искренно[58] хочется сделать добро бедному. Даже добрый бедный[59] почти всегда[60] завидуетъ[61] богатому, досадуетъ[62] за то, что онъ беденъ, и хочется скоре[е] сделать зло, чемъ добро, богатому.

Вотъ этимъ-то, главное, и жалки бедные.

13) Легко сказать: надо не ненавидеть дурныхъ людей, а напротивъ, жалеть и любить ихъ. Это такъ. Но для того, чтобы это можно б[ыло] искренно сделать, есть только одно средство: [63] видеть, чувствовать и любить въ нихъ того Бога, к[оторый] и въ тебе, и въ нихъ. Для того же, чтобы быть въ состоянии это сделать, надо въ себе сознавать этого Бога и любить Его. И потому все, все въ этомъ.

— ты же. И потому будь въ ихъ дурныхъ делахъ также снисходителенъ, какъ ты бывалъ и бываешь къ себе. И также, какъ [въ] своихъ грехахъ, надейся на ихъ раскаянiе и исправленiе.

15) Виделъ во сне, что мы приготавливаемся къ изданiю несуществующаго журнала нравственности. І-й отделъ. Религiозно-метафизическiя ученiя. Исторiи и обзоръ религiи. 2-й отделъ: а) правила жизни, относящiяся къ одному себе, б) къ людямъ. 3-й отделъ: Воспитанiе детей.

16) У всехъ веръ одне и те же основы. И не можетъ быть иначе — человекъ везде[64] одинъ.

17) Самоотреченiе нужно и въ религiозныхъ ученiяхъ, нужно отречься отъ своего дорогого, привычнаго, для того, чтобы можн[о] было сойтись съ другими ученiями.

18) Почему мы стремимся впередъ, все впередъ[?—] п[отому] ч[то] жизнь только въ раскрытiи.

19) Освобожденiе народа, конституция, всякiя свободы, величiе государствъ, патрiотизмъ, наилучшее общественное устройство — все это только покровы, подъ к[отор]ыми скрываются зависть, властолюбiе, честолюбiе, тщеславiе, праздность,[65] отчаянiе. Последствiя же всехъ этихъ добрыхъ намеренiй: борьба всехъ противъ всехъ, ненависть вместо любви и все большiй и большiй упадо[къ] нравственности.

20) Жизнь наша представляется намъ движенiемъ. Для того же, чтобы б[ыло] движенiе, нужно, чтобы была точка неподвижная, по отношенiю к[отор]ой совершается движенiе. Такая точка есть наше сознанiе своей духовности. То, что намъ представляется движенiемъ, есть снятiе покрововъ съ[66] того духа, который мы сознаемъ въ себе.

21) Наша жизнь представляется намъ движенiемъ съ началомъ — рожденiемъ, и концомъ — смертью. И мы по этой своей временной жизни хотимъ судить и о всей жизни, приписывав и ей движенiе, начало и конецъ. Говоримъ о сотворенiи мiра или зачатке его, и о конце мiра, и о движенiи жиз[ни] въ мiре, тогда какъ эти понятiя свойственны только нашей ограниченной част[и] жизни,[67] а никакъ не могутъ быть свойственны всей жизни мiра.

22) Одно изъ самыхъ пагубныхъ заблужденiй людей, желающихъ улучшать свою жизнь, состоить въ томъ, чтобы думать, что возможн[о] такое общественное расположенiе, распределенiе людей, при к[отор]омъ людямъ можетъ быть лучше, чемъ при какомъ-нибудь иномъ: [68] хроническая борьба партiй, сословiй, изъ к[отор]ыхъ устанавливается подобiе порядка, все это — только самообманы, вносящiе тольк[о] новое зло темъ, что отдаляютъ людей отъ единой нужной для лучшаго устройст[ва] общества деятельности — отъ работы людей надъ самими собой.

23) Пресса все более и более заменяетъ личное общенiе людей. И замена эта особенно невыгодна для любовнаго общенiя людей между собою. Какъ ни велики выгоды распространенiя печати, едва ли эта невыгода не перевешиваетъ ихъ все.

24) Четыре ступени религiозно-метафизическаго сознанiя:

1) Я знаю, что существую.

2) Знаю, что существуютъ другiе люди и существа.

3) Знаю, что начало,[69] основа существованiя всехъ людей, животныхъ и всего существующаго — та же, что и во мне.

4) Стремлюсь соединить основу своей жизни съ жизнью другихъ существъ — любовь[ю].

25) Я ничего непосредственно не могу знать о томъ, что было,[70] когда меня не был[о], не могу знать, какова была моя утробная жизнь и первое детство, не знаю непосредственно и все то, что происходило во время моего сна и забвенiя. Всего этого не было бы, если бы не было такихъ же людей, какъ я, отъ к[отор]ыхъ я узнаю то, что ими б[ыло] сознано о моей неизвестной мне жизни и о томъ, что предшествовало ей. Все это — только результатъ моего общенiя съ другими людьми, к[отор]ые своим[и] разсказами даютъ мне представленiе о томъ, что происходило и со мною и до меня. Сведенiя эти нужны тольк[о] для внешней связи явленiй, но, сами по себе, оне не составляютъ части моей жизни, не нужны мне и часто недостоверны, и достоверность и недостоверность ихъ не важны для меня. Важно для меня и составляетъ мою истинную жизнь все то, что непосредственно б[ыло] сознано мною и было открыто моему сознанiю черезъ мысли сознательныхъ существъ, общавшихся со мно[й] въ этой жизни или жившихъ тысячи летъ назадъ и выразившихъ словами то, что смутно таилось въ моемъ сознанiи и потому, получивъ форму выраженiя, составило часть его. Такъ что мысли Будды, Канта, Христа, Амiеля и др[угихъ] составляютъ часть моей жизни, между темъ какъ большая часть моей жизни въ молодости (совершенно забытая) и жизнь людей, живущихъ рядомъ со мной и каждый день общающихся со мной. (Это неясно, но постараюсь после лучше выразить.)[71]

14 Февр. 1907. Я. П.

Писать Я. П., должно быть, ненужно. Мало вероятiй, чтобы я уехалъ куда нибудь до смерти. Вчера б[ылъ] очень недоволенъ и запутанъ урокомъ съ детьми. Необходимо начать съ метафизики. Не дописалъ вчера въ последнее то, что Сократъ, Христосъ, Будда действительно существуютъ для меня, а я, 9/10 моей такъ называемой[72] жизни, жизнь всехъ милiоновъ людей, не оставивш[ихъ] ничего въ сознанiи другихъ людей, могущихъ передать результаты ихъ сознанiя — не существуютъ для меня.

17 Февр. 1907. Я. П.

— Le Nazaréen, le grand corrupteur de l’humanité.[73] Сейчасъ Таня говорила про Ивана, что онъ ненавидитъ господъ, завидуетъ. И мне такъ мучительно стало больно, грустно. Какъ жить подъ такой ненавистью?!

19 Февр. 1907. Я. П.

Только, чтобы записать:

Для того, чтобы ответить о свободе воли — на вопросъ, свободенъ ли человекъ? — надо прежде сказать, что у человек[а] есть два сознанiя: телесное и духовное (т. е. человекъ сознаетъ себя то духовн[ымъ], то телеснымъ). Для телеснаго сознанiя не можетъ быть речи о свободе, такъ какъ жизнь телесная происходитъ въ условiяхъ простр[анства] и врем[ени] (и нетъ настоящаго). Для духовн[аго] же сознанiя точно также не мож[етъ] б[ыть] речи о свобод[е], такъ [какъ] для него не существуетъ ничего могущаго стеснить его, оно всемогуще. И это сознанiе проявляется только въ томъ, чего нетъ для телеснаго сознанiя, въ настоящемъ. И потому на вопросъ о свободе воли ответъ: несвободенъ въ телесномъ сознанiи и свободенъ въ духовномъ.

Если же спросятъ: свободенъ ли человекъ переходить изъ однаго сознанiя въ другое? ответъ: жизнь — только въ духовномъ созна[нiи].

22 Февр.

Только, чтобы записать:

1) Для чего я — отделенное проявленiе Бога? Для того, чтобы я имелъ благо сознанiя себя и общенiя со всемъ мiромъ (Разъяснить после.)

2) Детямъ нуженъ и не вреденъ догматизмъ.

17 Марта 1907. Я. П.

Очень давно не писалъ, но многое записано въ книжечкахъ. За это время б[ылъ] занятъ только детскими уроками. Что дальше иду, то вижу большую и большую трудность дела и вместе съ темъ бòльшую надежду успеха. Все, что до сихъ поръ сделано, едва ли годится. Вчера раздели[лъ] на два класса. Нынче съ меньшимъ классомъ обдумывалъ. За это время были разные посетители и хорошiя письма. Вчера б[ылъ] Кузминъ отъ Малеванцевъ. Очень радостно. Все яснее и яснее для меня безумiе и, главное, грехъ, гадость политич[еской] деятельности, лицемерiе этой деятельност[и].

Записать надо очень много:

1) Странная вещь, неслыханная мной, это — причина нелюбви сыновей къ отцамъ (разумеется, въ нехристiанскихъ семьяхъ): это — зависть и соперничанiе сыновей съ отцами.

2) Много разъ изменялъ искушенiя Христа. Записано такъ: (и не дурно) (Записано въ урокахъ).

2) Настоящее — тотъ вневременный моментъ, к[оторый] соединяетъ прошедшее съ будущимъ.[74] И въ этомъ настоящемъ я могу вызвать въ себе сознанiе и сделать этотъ моментъ реальнымъ. Прошедшее же и будущее — иллюзiя. Прошедшее..... Неясно.

3) Я только одинъ и есть и былъ и буду, и я — мгновенное проявленiе во времени.

4) Я духовное[75] не хочу быть въ теле; стало быть, я въ теле не по своей воле, и есть воля высшая.

5) Чувствую благо старости и болезней, освобождающихъ меня отъ заботы о мненiи людскомъ. Помогаетъ этому и то, что меня теперь больше бранятъ, чемъ хвалятъ.

6) Только въ области сознанiя человекъ свободенъ. Сознанiе же возможно только въ моменте настоящаго.

7) Я чувствую себя вечнымъ, однимъ истинно[76] существующимъ. И я же, когда сужу о себе,[77] вижу себя ничемъ, безконечно малой частицей чего-то безконечно великаго. Что же правда: первое или второе? Если второе, то сознанiе своего перваго, вечнаго «я» — обманъ. Но этого не можетъ быть, п[отому] ч[то] безъ этого обмана (перваго «я») нетъ жизни, нетъ ничего, нетъ, главное, и второго «я».

— первое, то второе: вся телесная жизнь есть обманъ. Но этого тоже не можетъ быть, п[отому] ч[то] безъ телесной жизни я не могъ бы делать этихъ разсужде[нiй]. И потому есть и то, и другое: Я — духовное, непространственное, невременное существо въ телесныхъ, пространственныхъ и временныхъ[78] условiяхъ.

И потому, отвечая [на] вопросъ о свободе воли, надо изменить вопросъ такъ:

Откуда происходитъ представленiе о свободе воли?

8) Благотворительность подобна тому, что бы сделалъ человекъ, который, изсушивъ сочные луга водосточными канавами, потомъ поливалъ бы эти луга въ техъ местахъ, где они представлялись бы особенно сухими.[79] У народ[а][80] отберутъ то, что ему нужно, и темъ[81] лишатъ его возможности кормиться своимъ трудомъ, а потомъ стараются поддержать его слабыхъ, распределяя между ними часть того, что у него отобрано.

9) Я — не только не я, плотскiй Л. H., отъ рожденiя и до смерти, но я, даже съ телесной точки зренiя, есмь только плотское проявленiе всехъ моихъ предковъ безъ конца и передаточное звено между ними и моими потомками, тоже безъ конца: Я — мгновенная вспышка чего-то.

10) Преданiе рода есть грубое проявлен[iе] сознанiя своего единства.

11) Любовь дурно[82] выражаетъ сознанiе единства людей. (Такъ записано: не помню значенiя.) Должно быть, то, что любовь есть только последствiе этого сознанiя, а что сознанiе единства глубже.

12) Жизнь человека всегда есть переходъ изъ сознанiя животнаго въ сознанiе духовное. Но какой же можетъ быть переходъ, когда времени нетъ?

Перехода и нетъ, а я и телесное сознанiе и духовное доступно мне только черезъ время, иначе сказать: въ форме времени. Ты говоришь, что время только фор[ма], что времени нетъ. А что же значитъ то, что тебя не было прежде, а теперь ты еси и живешь въ мiре и умрешь?

Это значитъ то, что я не могу вместе понимать бытiе и небытiе въ этомъ мiре. Такъ что я и есмь и меня нетъ въ этомъ мiре.

13) Какъ должно бы быть мучительно темъ, у кого много денегъ. У нихъ много просятъ, и какъ имъ разобрать, кому дать? Одно средство — отдать все.

14) Себя забыть хорошо бы, да нельзя, и потому надо хоть ровнять: поступать съ другими, какъ хочешь, чтобъ поступал[и] съ тобой.

15) Если заметилъ, что въ споре человекъ защищаетъ свое внешнее положенi[е], поскорей прекрати разговоръ.

16) Трудно молодому пренебречь теломъ. И не надо стараться сразу. Сначала не делать дурнаго, потомъ делать хорошее, потомъ отдать себя.

17) То, что жизнь истинная вне времени, лучше всего доказываетъ то, что она только въ настоящемъ, кот[орое] всегда вне времени.

18) Хотелось написать обращенiе къ детямъ. Вступленiе въ уроки. Набросалъ такъ:

Если напишу, то вложу сюда, а теперь продолжаю дальше:

19) Вспомнилъ такъ живо милаго мальчи[ка] Николашу, что мне представилось, что я — онъ, что я улыбаюсь его улыбкой, блещу его глазами. Такъ это бываетъ, когда любишь. Разве это не явное доказательство того, что во всехъ насъ живетъ одинъ духъ, и что любовь уничтожаете разделенiе.

20) Время есть сниманiе покрововъ съ неподвижнаго, единаго сущаго духа Божiя.

21) Непроницаемость вещества въ пространстве скрываетъ сначала[83] отъ насъ единство сущаго духа. Движенiе во времени снимаетъ эти покровы.

думаютъ, что вся поэзiя — только въ половой жизни. Вся истинная[84] поэзiя всегда вне ея.

23) Самый ужасный и вредный человечеству обманъ это фарисейство, лицемерiе, выдающее деятельность эгоистическую, для своихъ целей за служенi[е] Богу. (Лицемерiе это съ давнихъ временъ обличается). Едва ли не более[85] вредное особенно развившееся въ наше время есть фарисейство политическое. Люди, отъ Царя до товарища рабочаго, уверяютъ себя и другихъ, что они заняты благомъ народа, а они заняты имъ, сколько курица построенiемъ храма, а движимы только грубымъ эгоизмомъ.

Есть еще фарисейство семейное. Человекъ скупъ, властолюбивъ и хочетъ уверить себя и другихъ, что то, что онъ делаетъ, онъ делаетъ для семьи.

24) Нынче думалъ о начале уроковъ для детей. 1) Зачемъ живешь? Чтобы быть счастливымъ. Какъ б[ыть] счастливымъ? Такъ жить, чтобы все, живя такъ, все были счастливы.

<25) Записано, что вместо системы Г[енри] Дж[орджа] должно быть свободное возна[г]ражденiе за землю, к[оторой] пользу[ешься].>

26) Какъ просто то, что делается: Все, кто внизу, хотятъ влезть наверхъ, на техъ, к[оторые] держатъ верхъ. Влезаютъ подъ разными предлогами, самый обычный — просвещенiе. Но кто же будетъ держать, когда все полезутъ? Хорошо, когда въ Англiи есть рабы въ Индiи, въ колонiяхъ.

27) Читая Паскаля, понялъ въ первый разъ, какъ надо понимать l’homme dans l’état de péché[86] и la rédemption.[87] То, что есть естественный ходъ жизни: переходъ отъ непосредственности животнаг[о] къ требованiямъ духовной жизни, онъ (и все церковники) [называетъ] спасенiемъ, искупленiемъ, происшедшимъ отъ Христа.

28) Ek[k]lesia[88] — собранiе избранныхъ — первый грехъ, нарушенiе завета Христа — всемiрнаго братства.

29) Темъ вредны и праздны все революцiи, что деятели ихъ руководятся только эгоизмомъ. Изменить же установившiйся строй можетъ тольк[о] деятельность для Бога.

30) Читаю письмо съ самоуверенн[ымъ] решенiемъ вопроса непротивленiя.... Если убиваютъ, насилуютъ,... отказаться отъ воинск[ой] повин[ности], а пойдетъ семейный. И сначала досадно на самоуверенность, глупость, а подумавъ, вижу, что ему нельзя иначе. Если бы онъ не б[ылъ] такъ уверенъ, то онъ или понималъ бы, какъ я, или вовсе не жилъ бы, а ему хочется жить.

31) Я говорю: жизнь раскрывается. Но что же я при этомъ? Могу ли я или не могу содействовать этому раскрытiю? Можешь. Можешь не движенiемъ, a соблюденiемъ своей неподвижности, перенесенiемъ себя въ единое сущее, к[оторое] всегда неподвижн[о]. Можешь темъ, что[бы] не двигаться вместе съ покровами. (Неясно, но je m’entends).[89]

5 Апреля 1907. Я. П.

Не писалъ больше полмеся[ца]. Жилъ за это время порядочно. Былъ сильный насморкъ, и теперь чувствую себя очень слабымъ. Детскiе уроки и приготовленiе къ нимъ поглощаетъ меня всего. Замечаю ослабленiе силъ и физическихъ и умственныхъ, но обратно пропорцiональ[но] нравственнымъ. Хочется многое писать. Но многое уже навсегда оставилъ неоконченнымъ и даже не начатымъ. Записать: Едва ли успею нынче.

1) Разсказъ о заваленныхъ въ шахте двухъ врагахъ.

2) Просительная молитва, хотя и ложная по своей цели, все-таки[90] — польза для души, всетаки это — признанiе своей зависимости отъ Бога. Ошибка въ томъ, что безвременное настоящее переносится въ будущее, духовное — въ телесное.

3) Кролики размножаются и борются, а люди совершенствуются и потому не нуждаются въ борьбе.

4) Какъ вся вода вытечетъ изъ ведра, если въ немъ будетъ хоть одна дырочка, такъ и все радости жизни (любви) не удержатся въ душе человека, если въ немъ будетъ нелюбовь хоть къ одному человеку.

5) Написать жизнь человека, прожившаго все три искушенiя Христа въ пустыне.

6) Что такое часы? Я говорю, что моя жизнь есть постепенное раскрытiе моего духовнаго неподвижнаго существа. Что же такое часы? Написано такъ: «Я сделалъ себе тотъ же самый обманъ движенiя, подъ к[оторымъ] я нахожусь». Эт[о] не то. Не умею ответить.

— любить его, нужно прiучать себя не говорить ни ему, ни о немъ дурного; а для того, чтобы прiучить себя къ этому, надо прiучить себя не думать о немъ дурного. Это можно. И тогда только можно не делать дурнаго человеку — любить его.

8) Со мной бываетъ, что когда я люблю кого нибудь — такъ это б[ыло] недавно съ мальчикомъ Колей — я не то что вижу, а чувствую его улыбку и чувствую себя имъ. Это особенно часто бываетъ, когда жалеешь. Это подтверждаетъ то, что Богъ одинъ въ насъ во всехъ, и онъ есть любовь.

9) Память не есть ли сознанiе (прозренi[е] духа) прошедшаго, а разумъ — сознанiе (прозренiе духа) будущаго.

10) Вся разница между человекомъ и животнымъ та, что человекъ знаетъ, что онъ умретъ, а животное не знаетъ. Разница огромная.

11) Благотворительница довольна собой, что она сжалилась и дала бедной. A бедна[я] только о томъ думаетъ и темъ довольн[а] и хвалится, что она хорошо умеетъ выпрашивать. «Отъ меня не отвертится».

12) Есть память своя личная, что я самъ пережилъ; есть память рода — что пережили предки и что во мне выражается характеромъ; есть память всемiрная, божiя — нравственная память того, что я знаю отъ Нача[ла], отъ к[отораго] изшелъ.

Сейчасъ написалъ письма Попову, Черткову, Сапожнику — и все очистилъ, даже отографы.

13) Думаю о томъ, какъ распределить мысли для нравственнаго ученiя детс[каго], и вижу, что въ духовной области нетъ перваго, втораго, третьяго, нетъ более или менее важнаго. Все одинаково важно и все — первое. (Евангельскiе работники, наняты[е] въ разные часы дня).

14) Особенно живо чувствую (чувствовалъ) радость, спокойствiе, блаженство состоянiя любви ко всемъ. Только въ такомъ состоянiи все хорошо и въ жизни и въ смерти. Хоть редко, но испытываю это.

15) Насмешка, особенно умная, представляетъ насмехающагося выше того, надъ чемъ онъ смеется; а больше[й] частью (всегда даже) насмешка есть верный признакъ непониманiя человекомъ того предмета, надъ к[оторымъ] онъ смеется.

16) Мы думаемъ, говоримъ даже: отчего Богъ не сказалъ намъ словами, чего онъ отъ насъ хочетъ? Но мы забываемъ то, что только наша слабость говоритъ неточными, недостаточными, односторонними словами. А что у Бога есть другой языкъ, другое средство передачи своей воли. Средство это — вся жизнь внешняго мiра и то, что вложено въ нашу душу.

17) Жизнь раскрывается. Ну, а ты-то что же при этомъ? Можешь или не можешь содействовать этому раскрытiю?

Можешь темъ, чтобы соблюдать свою неподвижность — не двигаться вместе съ темъ, что закрываетъ тебя. Двигаясь, ты остаешься неподвиженъ. Удерживая свою неподвижность, ты двигаешься.

18) Для того, чтобы простить, надо забыть, желать забыть то, за что прощаешь, и начинать отношенiя сначала.

19) Только теперь начинаю жить настоящей жизнью. Только теперь начинаю бояться однаго судьи и руководиться Его судомъ.

20) Читалъ письмо Вериг[ина] и подума[лъ] объ ужасномъ вреде осужденiя. Да, лучш[е] 100 разъ ошибиться, считая дурнаго за хорошаго, чемъ одинъ разъ разлюбить одн[ого].

————

Очень слабымъ чувствую себя.

9 Апреля 1907. Я. П.

Вчера испыталъ, только что вставши, странное, радостное («радостное» мало), блаженное чувство спокойств[iя], уверенности — старости. Je m’entends.[91] Уверенности въ томъ, что жизнь моя въ духе, а не въ теле; и потому свободы, удовлетворенiя... И тутъ же очень дурно целый день чувствовалъ себя физически. Нынче непрiятное было отношенiе съ женой засыпаннаго Володькинаго. Я не выдержалъ. Къ Леве лучше чувствую. Съ Таней радостно. Съ мальчиками понемногу идетъ дело, но я недоволенъ и далеко не уверенъ. Запишу одно, что сейчасъ думалъ:

награды, есть необходимое, существеннейшее условiе всякаго истинно добраго дела.

11 Апреля. 1907. Я. П

.

Третiй день испытываю какое-то новое, радостное чувство живаго сознанiя своего духовнаго существа и вытекающее изъ него безстрашiе, спокойствiе, любовность и жизнерадостность.

16 Апр. 1907. Я. П.

Прошло 5 дней, и нынче въ совсемъ другомъ настроенiи. Не могу преодолеть недовольства окружающимъ. Тоскливо, хочется плакать. Все кажется тяжело. Сейчасъ после обеда и урока съ детьми, — пришли только двое, — сиделъ одинъ и думалъ, что только теперь совершенно, вполне предаюсь воле Бога. Будь, что будетъ. Нечего ни[92] желать сделать какое либо дело: написать Зак[онъ] Бож[iй] для детей, ни что бы то ни было, а совершенно отдаться Ему, соблюдая только въ себе любовь къ Нему въ себе и людяхъ... и вдругъ пришла С[оня], начался разговоръ о лесе, о томъ, что воруютъ, что дети продали вдвое дешевле, и я не могъ победить досады. Какъ будто мне не все равно. Господи, помоги мне. Помоги. Мне жалко и гадко себя.

22 Апреля 1907. Я. П.

Казалось, на дняхъ записалъ, а прошло 11 дней. Очень хорошее, радостное, спокойное настроенiе за все врем[я]. Хочется только благодарить и радоваться. Занимался Еванг[елiемъ], Д[етскимъ] К[ругомъ] Ч[тенiя] и уроками. Вчера странное состоянiе ночью въ постели. Точно кто-то на меня дунулъ. Почувствовалъ свежее дыханiе, и поднялось бодрое настроенiе вместе съ сознанiемъ близости смерти. Не могу сказать, чтобы было страшно, но не могу сказать, чтобъ былъ спокоенъ.

[93]Все больше и больше уясняется художественная работа Три века. Хорошо бы работа[ть] надъ этимъ. Записать надо:

1)

Нынче, 30 Апр. 1907. Я. П.

Весь промежуто[къ] этотъ жилъ очень хорошо. Занимался все темъ же. Худож[ественной] работы хочется, но едва ли я теперь способенъ къ ней. Впрочемъ, главное дело — не желать ничего для себя. Дет[скiй] К[ругъ] Ч[тенiя] есть достаточное служенiе. Нынче очень дурно, слабо чувствую себя. Записать:

1) Время — это одна изъ формъ проявленiя истинной жизни, та форма, въ к[отор]ой намъ, людямъ, доступна эта жизнь.

2) Живутъ истинной жизнью более всего дети, вступая въ жизнь и не зная еще времени. Они всегда хотятъ, чтобы ничто не переменял[ось]. Чемъ дальше они живутъ, темъ больше подчиняются иллюзiи времени. Къ старости иллюзiя эта все слабеетъ — время кажется быстре[е], и наконецъ старики все больше и больш[е] вступаютъ въ жизнь безвременную. Такъ что наиболее живутъ настоящей жизнью дети и старики. Люди же, живущiе половой жизнью, больше готовятъ матерьялъ жизни истинной, чемъ сами живутъ ею.

3) Осуждаютъ эгоизмъ. Но эгоизмъ — основной законъ жизни. Дело только въ томъ, что признать своимъ «ego»: [94] свое сознан[iе] или свое тело, или, вернее, свое духовное или телесное сознанiе.

4) Анархизмъ съ допущенiемъ насилiя[95] — смешное недоразуменiе. Анархизмъ есть только одинъ разумный — христiанство, игнорированiе какихъ бы то ни было внешнихъ политич[ескихъ] формъ жизни и жизнь каждаго для своего «я», но не телеснаг[о], а духовнаго.

5) Пространственное, матерьяльное «я» моего тела также, какъ и временное «я», связано со Всемъ, со всемъ безконечнымъ пространственнымъ мiромъ. Было ясно, когда я записалъ, а теперь не могу вспомнить. Временная связь это — то, что «я» — произведенi[е] моихъ безчисленныхъ, безконечныхъ предко[въ] и родоначальникъ такихъ же потомковъ. Но пространственно въ каждый моментъ не могу вспомнить, чемъ все связано.

любовь — это расширенiе жизн[и], и поставлено NB. Это-то и есть связь пространственная: любовью я сознаю собою все существующее. И какъ во времен[и] моя связь скрывается въ безконечност[и], такъ и здесь.

7) У каждаго человека есть высшее, то, до к[отораго] онъ дошелъ, мiросозерцанiе, во имя к[отораго] онъ живетъ. Изменяетъ же мiросозерцанiе онъ самъ. И всякiй человекъ способенъ воспринять только то, что согласно съ его мiросозерцанiемъ. Все же несогласное, какъ бы онъ ясно не понималъ сказанное, прочитанное, проходитъ черезъ него, не оставляя никакого следа. — Есть такое мiросозерц[анiе]: хороша жизнь высш[ихъ] светскихъ людей съ украшенiям[и][96] влюбленi[я], искусствъ, роскоши. Другое такое: хорошо участiе въ благоустроенности, какъ въ Европе. Еще другое: хорошо быть прiятнымъ, веселымъ. Еще: хорошо всехъ удивить. Все это не то. Всякое мiросозерц[анiе] надо ясно и подробно выразить.

8) Бедные испытываютъ больше счаст[ья], чемъ богатые, п[отому] ч[то] удовлетворенiе нужды, — одежда, когда ея не б[ыло], пища, когда голодалъ, домъ, когда не б[ыло] крова, — безъ сравненiя радостнее, чемъ удовлетворенiе прихотей богатыхъ.

9) Память о ближайшемъ все больше и больше пропадаетъ съ годами: человекъ все больше и больше сознаетъ свое неподвижное «я». Также пропадаетъ мысль о будущемъ. Человекъ становится не годнымъ для мiра.

10) Какъ стареясь человекъ приходить къ все большему и большему сознанiю своего духовнаго единства, такъ стареется и мiръ и приходитъ къ единенiю и успокоенiю.

11) Записалъ 6 темъ разсказовъ для детей:

1) О жестокомъ помещике, к[отораго] пожалела старух[а];

2) О неунывающемъ весельчаке въ бедствiяхъ;

3) Объ Аг[афьи] Мих[айловниной] жалости къ собакамъ, кошка[мъ], мышамъ, тараканамъ;

4) О заваленныхъ врагахъ въ шахте;

5) Перемирiе на войне;

6) Три искушенiя.

12) Записано: жизнь есть благо освобожденiя духа. Смыслъ тотъ, что благо людей въ достиженiи желаемаго. Есть только одно, достиженiю чего ничто помешать не можетъ. Это — становиться лучше.

13) Делать не для себя уже потому нужно, что никогда не можешь знать, воспользуешься ли самъ своимъ трудомъ. По той же причине неразумно делать для одного человека или для малаго числа людей. Вполне разумн[о] делать только то, что делаешь для всехъ.

14) Ясно стало, что нужно не спорить, не указывать на преимущество однихъ прiемовъ жизни передъ другими, вообще не говорить о томъ, что выйдетъ. Этого никто не знаетъ. А говорить о томъ, что должно делать каждому дл[я] своей души.

15) Человекъ освобождается отъ отделен[iя] пространственнаго — любовью, отъ отделенiя[97] временнаго — сознанiемъ своего неизменнаго духовнаго начал[а].

16) Самое грубое понятiе о Боге мало отличается отъ самаго возвышеннаго въ сравненiи съ[98] близостью истиннаго пониманiя о Боге.

17) Тотъ, кто молится идолу, невежествен[енъ], непросвещенъ, но тотъ, кто совсемъ не молится, и непросвещенъ, и глупъ.

19) Ошибиться, принявъ[100] не добрыхъ людей за[101] добрыхъ, въ 100 разъ лучше, чемъ обратная ошибка. Помоги, Господи.

20) Читалъ о Думе и прямо сожалелъ о томъ, что все эти люди умны и образованы. Гораздо бы б[ыло] меньше греха, если бы они были глупы и безграмотн[ы].

21) Думалъ о свободе воли. Та свобода, к[отор]ую мы имеемъ изменять теченiе нашей жизни, не можетъ изменить общаг[о] хода жизни. Какъ когда мы высыпаемъ рой пчелъ, каждая пчела можетъ изменить свое положенiе, но общее последствi[е] высыпанiя будетъ неизменно. Тоже и съ людьми, не подчиняющимися общему закону. Свобода въ томъ, что человекъ можетъ иметь радость сознательнаго подчиненiя высшему закону своей жизни.

22) Будущую жизнь въ Ц[арстве] Б[ожьемъ] я представляю себе такъ, что будутъ богатые и бедные. Бедные будуть довольствоваться своей бедность[ю], и богатымъ не нужно будетъ защищать свое имущество. Непросвещенные люд[и] будутъ богаты, будутъ бороться другъ съ другомъ, просвещенные люди будутъ бедны и ни съ кемъ не будутъ бороться.

23) Не солнце движется, а земля поворачивается къ нему; также не время идетъ, a мiръ, скрытый временемъ, открывается самъ себе. NB

24) Какъ все таинственно для старыхъ людей, и какъ все ясно детямъ!

25) Какая удивительная тайна пришествi[е] новаго человека въ мiръ.

26)[102]Избегай всего, что разъединяетъ людей, и делай все то, что соединяетъ ихъ.

27) Личный эгоизмъ — малое зло, эгоизмъ семейный — больше, эгоизмъ[103] партi[и] — еще больше, эгоизмъ государства — самый ужасный.

28) Пространство уничтожается временемъ, а время уничтожается пространствомъ.[104] При безконечномъ времени все перемены вернутся къ единству и опять вернутся.[105] При безконечномъ пространств[е] нетъ никакихъ переменъ — нетъ времен[и]. (Неясно).

29) Лошадь не слушается, а поддается тому мотиву, кот[орый], побуждаетъ ее. Ей все равно, итти на право или на лево, и малейшее давленiе съ лева по шее заставляетъ ее итти вправо. Также и человекъ безъ веры.

Нынче 22 Мая 1907. Я. П.

Почти месяцъ ничего не записывалъ. За этотъ месяцъ продолжалъ уроки съ детьми и приготовлен[iя] къ нимъ. Кроме того, почти только набросалъ о Павле, какъ изказителе христiанства. Изъ посетителей б[ылъ] Добролю[бовъ]. Вчера Лойценъ, «свободный христ[iанинъ]». Очень занятъ воздействiемъ. Милый Николаевъ и его мальчики. Тяжелое дело Ан[дрея]. Убiйство добраго Вяч[еслава]. Вчера вечеромъ прегадко спорилъ съ Колей, нынче, спасибо, попросилъ у него прощенiя. Написалъ вчера о Сковороде. Еще дело: составить жизнеописанiя Эпиктета, Сократа, Паскаля, Руссо, кроме Будды и Конфуц[iя]. Это — старческая разбросанность. Более 2-хъ недель нездоровъ, кашель, и не выхо[жу] дня три и слабъ. Записать надо много.

1) Я не говорю, что государств[енное] устройство хорошо или дурно, и что надо или[106] не надо заниматься политикой, а я говорю только то, что прежде, чемъ заниматься политикой, каждом[у] человеку надо заниматься своей жизнью, душой, и что самыя мудрыя политическi[я] меры въ государстве съ 100 мил[iонами] жителей[107] сделаютъ[108] гораздо меньше того, ч[то] сдела[етъ] нравственно-религiозное улучшенiе жизн[и] однаго человека изъ эти[х]ъ 100 милiоновъ.

2) Прекрасное выраженiе Канта: «люди делаются софистами своихъ юношескихъ заблужденiй»: Соловьевы, Аксаковы. И чемъ они умне[е], ученее, темъ вреднее.

3) Записано что-то не ладное такъ: детямъ нужны три основы: 1) не бояться смерти, 2) любить трудъ и 3) любить добро. Для всехъ трехъ прiемы обученiя. Такъ записано. Теперь не могу вспомнить, ч[то] я при этомъ думалъ.

4) Доброта — любовь — нетъ более радостна[го] состоянiя. Сейчасъ и награда. И какъ разъ обратное, ч[то] я вчера испыталъ: недоброта — наказанiе въ сознанiи самое тяжелое.

— свобода только въ сознанiи своей духовности и потому всегда отрицательная. (Опять не помню и несогласенъ.)

6) Думать, что мы можемъ знать мiръ и себя, изучая матерiальныя условiя мiра, и не признавать источникомъ знанiя свою душу,[109] можно сравнить вотъ съ чемъ. Человекъ живетъ безвыходно въ темномъ углу. Сведенiя о томъ, что делается на свете, онъ получаетъ только отъ своего[110] друга. Другъ непереставая сообщаетъ ему о томъ, ч[то] делается. И сведенiя эти такъ интересны для него, ч[то] онъ какъ будто самъ непосредственно живетъ съ темъ, что разсказываетъ ему его другъ, и, живя съ этимъ, представляемымъ ему его другомъ мiромъ, забываетъ про то, что все эти сведенiя онъ получаетъ черезъ друга, что самое реальное для него не мiръ, съ к[оторымъ] онъ не имеетъ непосредственнаго общенiя, а истинно существуетъ для него только этотъ другъ. И что для того, чтобы ему иметь ясное и безошибочное понятiе о мiре, ему нужно, во-1-хъ, признать, ч[то] все,[111] что онъ знаетъ, онъ знаетъ черезъ друга, и во 2-хъ, изучить самаг[о] друга съ темъ, чтобы знать, въ чемъ можно и въ чемъ нельзя верить ему. Другъ этотъ есть то духовное начало, к[оторо]е живетъ въ насъ и черезъ к[отор]ое мы знаемъ то, что знаемъ. Думать, что его нетъ, все равно, [что] думать, что человекъ, сидя въ одномъ темномъ углу, можетъ безъ помощи друга знать все то, что делается въ мiр[е]. (Нехорошо).

7) Въ наше время между двумя сословiям[и], дворянскимъ и крестьянскимъ, переменились роли: Прежде на стороне помещиковъ б[ыли] жестокость и жадность, а самоотверженi[е] на стороне крестьянъ. Теперь стало наоборотъ. (Тоже нехорошо, неверно).

8) Грубое суеверiе — что я своими усилiями могу устроить домъ, семью. Еще более грубое — ч[то] я могу устроить народъ, еще более грубо[е] — ч[то] я могу устроить Ц[арство] Б[ожiе] для всего человечества. Все это, въ особенности устройство жизни всего человечества, совершается по законамъ, мне недоступнымъ и отъ меня не зависящимъ. Думать и поступать такъ все равно, что для клетки моего тела, если бы она для того, чтобы тело мое поступало такъ, какъ она этого хочетъ, нарушала бы закон[ы] своей жизни. Все, что мы можемъ делать, также, какъ и каждая отдельная клетка нашего тела, это то, чтобы наисовершеннейшимъ образомъ исполнять законъ своей жизни. Общее же теченiе жизни совершается по недоступнымъ намъ законамъ и ради недоступныхъ намъ целей.

9)[112] Истинная жизнь всегда только въ настоящемъ.

10) Христiанское понятiе равенства, понятое не со[113] смиренiемъ, а съ гордостью, производитъ не единенiе, a разъединенiе людей.

11) Смерть есть уничтоженiе сознанiя, то самое, что мы каждый день испытываемъ, засыпая. Возникаетъ ли новое сознанiе, какъ это бываетъ въ сновиденiяхъ, мы не знаемъ.

12) Христiанство, ученiе о доброй жизни,[114] даетъ, а не требуетъ; отъ непониманiя этого все ужасы революцiи.

(Все записанное плохо).[115]

28 Мая 1907. Я. П.[116]

Нездоровъ и потому просилъ Сашу записать за несколько дней.

[1)] Душевное состоянiе такое, что все непрiятно, все, что было, что будетъ, все нехорошо. Что это значить? — А то, что душа хочетъ освободиться отъ прошедшаго и будущаго и жить однимъ неумирающимъ, непроходящимъ и не начинающимся настоящимъ. Такое душевное состоянiе хорошо, и надо пользоваться имъ, живя однимъ вечнымъ, духовнымъ.

[2)] Агафья Михайловна спрашивала у Алексея Степановича, страшно ли умирать.

[3)] Для того, чтобы убедиться въ томъ, что въ насъ живетъ духовная сила, независимая и не происходящая отъ тела, достаточно вспомнить о способности каждаго человека судить о своемъ душевномъ состоянiи: разсматривать его, какъ нечто внешнее, сознавать себя, и невозможность сознать это сознанiе, разсматривать его, какъ нечто внешнее, сознавать сознанiе. Я могу, разсматривая себя, познать, что я сейчасъ раздраженъ или умиленъ, что мой поступокъ былъ дурной или хорошiй, но я не могу сознать этого сознанiя, разсматривать это сознанiе, какъ нечто внешнее. Я могу сказать: что я сознаю, что я сознаю (и даже, что сознаю, что сознаю, что сознаю), но это сознанiе не будетъ иметь никакого содержанiя, а будетъ только все то же сознанiе своей духовности.

[4)] Три предположенiя: 1) духъ = сознанiе = разумъ — произведенiе матерiи и въ зависимости отъ нея. 2) Матерiя — произведенiе сознанiя и въ зависимости отъ него. 3) Духъ и матерiя нераздельно соединены и ни одна не влiяетъ на другую.

Въ первомъ случае на вопросъ, откуда взялась матерiя, составляющая мое тело, я долженъ ответить: отъ прежде бывшей матерiи. А та? Отъ прежней. А та? И я долженъ признать совершенно непонятную мне матерiю, появившуюся сама собою.

При второмъ на вопросъ, откуда взялась душа? я отвечаю темъ, что не признаю вопроса. Душа, сознанiе, разумъ, ни откуда не появилось — оно есть, одно действительно есть, такъ есть, что безъ него ничего нетъ. И потому въ первомъ случае источникъ меня вне меня въ безконечн[омъ] и совершенно непостижимъ, во 2-мъ онъ во мне и вполне ясенъ.

Третье же предположенiе отпадаетъ само, такъ какъ не могутъ быть равны два начала жизни, изъ которыхъ одно вполне непонятно, а другое вполне понятно.

[5)] Сонъ — совершенное подобiе смерти: въ томъ, что прекращается сознанiе, но не прекращается жизнь. Можетъ быть, подобенъ сонъ и темъ, что въ немъ начинается новое сознанiе, все основанное на прежнемъ (бдящемъ), но не связанное съ нимъ.

Можетъ быть, подобiе и въ томъ, что вся наша жизнь относится къ истинной жизни, какъ сновиденiя къ нашей теперешней жизни. Точно также, какъ въ теперешней жизни после каждаго засыпанiя и пробужденiя жизнь все больше и больше открывается, такъ и истинная жизнь все больше и больше открывается съ каждымъ рожденiемъ после смерти.

1) Сегодня, 13 Мая, проснувшись, испытываю странное новое душевное состоянiе: какъ будто все забылъ — не могу вспомнить, есть ли Ю[лiя] И[вановна] или нетъ, не могу вспомнить: какое число? что я пишу? — А между темъ не столько представленiя, сколько чувства нынешнихъ сновиденiй представляются особенно ярко.

2) Воспользоваться свободой революцiи для того, чтобы избавиться отъ суеверiя необходимости власти. «Но люди не готовы». Тутъ cercle vicieux.[118] Люди не будутъ готовы, пока будетъ развращающая ихъ власть.

3) Какъ опекунъ считаетъ всегда неготовымъ воспитанника, также и кандидаты въ опекуны. Анархисты видятъ зло власти, но верятъ въ нее — въ ея средства.

4) Можно любить всякаго человека. Только, чтобы любить такъ человека, надо любить его не за что нибудь, а ни за что. Только начни любить такъ и найдешь, за что.

5) Что прежде, что после? Прежде надо освободить людей отъ рабства, а потомъ уже облегчать машинами работу. А не такъ, какъ теперь — когда изобретенiе машинъ только усиливаетъ рабство.

6) То, что ученые историки все дальше и дальше проникаютъ въ древность, показываетъ, что и прошедшее открывается намъ также, какъ и будущее, но открывается другимъ процессомъ и также неполно.

7) Спрашивать: есть ли Богъ? все равно, что спрашивать: есть ли я? Я въ себе знаю Бога — не всего, но частицу, проявленiе. Все то, чего я есмь проявленiе, это есть Богъ, столь же неизбежно существующiй, какъ и я.

8) Вредъ медицины въ томъ, что люди больше заняты теломъ, чемъ духомъ. Жизнь сложилась такъ, что гибнутъ милiоны молодыхъ, сильныхъ, здоровыхъ, детей — гибнетъ жизнь, а старательно и искусно лечатъ старыхъ, ненужныхъ, вредныхъ. Главное, прiучаетъ людей — даже народъ — больше заботиться о теле, чемъ о душе.

Если бы не было ея совсемъ, не было бы этого соблазна заботы о теле, люди больше думали бы о душе, и въ общемъ положенiе людей было бы много лучше. Прекрасное выраженiе въ народе, когда боленъ: помираю. Болезнь заставляла бы думать о смерти, а не объ аптеке.

А живи люди более духовной жизнью, не было бы браунинговъ, войнъ, голодныхъ детей и матерей, уничтожающихъ плодъ.

9) Говорятъ: нетъ духовнаго начала, все отъ тела. Если люди живутъ для тела, заняты только теломъ, никогда не борятся съ нимъ, то какже имъ думать иначе. Ребенокъ живетъ для тела, но не объясняетъ, не оправдываетъ этого, но горе, когда взрослый продолжаетъ жить по-ребячески и искусными умствованiями оправдываетъ это. Только тотъ, кто борется съ теломъ, знаетъ, что такое тело, и знаетъ, что есть то, что борется съ нимъ и что сильнее его.

10) Свобода, равенство можетъ быть осуществимо только любовью, а не насилiемъ.

При осуществленiи насилiемъ это — величайшее зло.

11) Две науки точныя: математика и нравственное ученiе.

Одно — самое поверхностное, другое — самое глубокое. Точны и несомненны эти науки потому, что у всехъ людей одинъ и тотъ же разумъ, воспринимающiй математику, и одна и та же духовная природа, воспринимающая (ученiе о жизни) нравственное ученiе.

7 Іюня 1907. Я. П.

Давно не писалъ. Прежнее нездоровье прошло, но начина[ется] какъ будто новое. Нынче очень, очень грустно. Стыдно признаться, но не могу вызвать радости. На душе спокойно, серьезно, но не радостно. Грустно, главное, отъ того мрака, въ к[оторомъ] такъ упорно живутъ люди. Озлобленiе народа, безумная роскошь наша. Горбунова разсказала про ужасный детскiй развратъ. Вчера б[ыло] хорошее чувство о письме Андрея. Испыталъ радость уединенiя съ Богомъ. Нынче пересматривалъ Д[етскiй] К[ругъ] Ч[тенiя]. Дети не приходили. Письмо отъ Суткового, и я написалъ ему о Добролюбовцахъ. Грустно, грустно. Г[оспо]ди, помоги мне, сожги моего древняг[о], плотскаго [119] человека. Да, одно утешенье, одно спасен[ье]: жить въ вечности, а не во времени. Потерялъ записную книжку у кровати. Жалко. Записать:

2) Я сознаю тело, сознаю душу, но не сознаю того, что сознаетъ и то и другое. Это-то и есть Онъ, Богъ, Любовь.

3) Жизнь не[120] въ теле и не въ душе, а въ духе. Онъ одинъ сознаетъ и то и другое, а его ничто не сознаетъ.

4) Какая обворожительная черта лица — прелесть улыбки!

Не могу найти той книжки.

Былъ у Мар[ьи] Ал[ександровны]. Она взволнована Скуратовскими мужиками, а я не могу не видеть и въ нихъ: отсутствiя того главнаго — внутренней работы, к[отор]ая одна можетъ спасти людей. — Думалъ о томъ, какъ вредно писать статьи, составлять статьи, а не излагать мысл[и], чувства, какъ оне приходятъ.

9 Іюня 1907. Я. П.

Нынче пробудился. Хорошо на душе. Вспомнилъ о томъ, что Николаевъ въ своей книге высказываетъ мои мысли о томъ, что человекъ есть отделенное духовное существо,[121] сознающее свою отделенность пространствомъ и временемъ, и мне сделалось непрiятно. И опять точно также, какъ отъ письма А[ндрея], когда я прикинулъ этотъ вопросъ къ делу жиз[ни], къ отношенiю къ Богу, сейчасъ не тольк[о] прошло, но изъ тяжелаго, непрiятнаго чувств[а] перешло въ радостное, высокое.

Записать:

[122]1) Безумная жизнь людей. Вся безумная — и старая и новая,[123] которыя борятся между собой. Состаревшаяся безумная жизнь считается разумной, новая безумная жизнь считается прогрессомъ: Вера, политика, наука, искусство, педагогика, промышленность, торговля, финансы, земледелiе, печать, общенiе половъ, медицина, психiатрiя, табакъ, вино. Все одинаково безумно — и старое и новое.

2) Вера, исповедуемая христi[анскими] народами, — вера еврейская. Отъ того успехъ Евреевъ всравне[нiи] съ христiанами, хотя и смутно, но придерживающимися истиннаго христiанства. Если представить себе[124] народы исповедующими такую религiю, к[отор]ая требовала бы, главное, энергическихъ[125]порывовъ, легкомыслiя, веселости, то въ народахъ, исповедующихъ такую религiю, самый большой успехъ имели бы цыгане.[126]

3) Мiръ раскрывается мне въ известный моментъ своего развитiя, и раскрывается мне, какъ человеку (такъ и всемъ людямъ), известнымъ темпомъ, т. е. съ одной и той же быстротой, какъ ровно поворачивающееся колесо часовъ. Я могу себе представить[127] существа, изъ к[оторыхъ] стали люди, за сотни тысячъ летъ въ прошедшемъ, въ тотъ моментъ, когда они были звери, могу представить себе и[128] мiръ впередъ на сотни тысячъ летъ, когда волкъ будетъ лежать съ ягненкомъ (сделается травояднымъ или ручнымъ). Это относительно момента раскрытiя, но я могу представить себе и более медленный и более быстрый, чемъ нашъ, темпъ раскрытiя. И одно это измененiе темпа дастъ возможность[129] бытiя самыхъ разнообразныхъ, непонятныхъ намъ существъ.

4) Вся цель теперешней цивилизацiи — уменьшенiе труда и увеличенiе удовольствiй праздности. (Еврейская цивилизацiя: празднос[ть] — условiе рая). Тогда какъ[130] главное[131] благо человека — матерьяльное — должно быть въ увеличенiи прiятности труда. При теперешней цивилизацiи человекъ, его радости, [132] отдаются въ жертву выгоде. Паръ вместо лошади, сеялка вместо руки, велосипедъ, моторъ вместо ногъ и т. п.

5) Вредъ — и самый большой — медицины въ томъ, что мешаетъ спокойной торжественности процесса умиранiя.

6) Самое верное средство прогнать сомненiя и укрепить себя въ томъ, въ чемъ сомневаешься, это то, чтобы проповедывать, учить другихъ тому, въ чемъ сомневаешься. Ив. Мих. Трегубовъ.

7) Когда человекъ лишился способности зренiя, онъ не можетъ уже отличать светъ отъ тьмы. Также и человекъ, лишившiйся сознанiя своей божественности, теряетъ возможность различенiя добра и зла.

8) Одно чувство проникаетъ всю библiю и связываетъ между собой всю ту кашу самыхъ разныхъ и по смыслу и по достоинст[ву] мыслей, правилъ, разсказовъ, это — чувство исключительной, узкой любви къ своему народу.

9) Испыталъ большую радость[133] общенiя съ Богомъ, только съ

10) Нынче поймалъ себя, по случаю письм[а] П. Николаева, на томъ, какъ я еще дорожу славой людской. Тоже превратилъ въ радость.

10 Іюня 1907. Я. П.

Физически слабъ. На душе хорошо. Любовное отношенiе становится привычкой. Ахъ, коли бы съ детства прiобреталась эта привычка! Возможно ли это? Я думаю: да. Записать кое-что:

1) Все больше и больше почти физически страдаю отъ неравенства: богатства, излишествъ нашей жизни среди нищеты; и не могу уменьшить этого неравенства. Въ этомъ тайный трагизмъ моей жизни.

2) Какое великое слово: «ищите Ц[арства] Б[ожiя] и правды Его, и остальное приложится вамъ». Это значитъ: будете искать остальнаго во всехъ разныхъ видахъ, какъ все ищутъ, и наверное не найдете, и Ц[арства] Б[ожiя] нетолько не найдете, но удалитесь отъ него. И наоборотъ: ищите Ц[арства] Б[ожiя] — и найдете его и все остальное. Это — единственное средство полученiя остальнаго. Какъ хотелось бы убедить въ этомъ людей.

16 Іюня 1907. Я. П.

Чертковы прiезжаютъ. Очень меня радуетъ. Мало пишу, мал[о] думаю. Былъ въ очень дурномъ духе дня два тому назадъ. Более или мене[е] держался. Кажется, опять простудился. Записать надо кое-что изъ книжеч[ки]. Теперь записываю кое-что прямо:

1) Многiе понимаютъ, т. е. думаютъ, что понимаютъ, христ[iанское] ученiе, вообще религiозно-нравственное ученiе, «отчасти», и берутъ кое что, оставляютъ другое. Это все равно, что брать изъ молитвы, изреченiя, стихотворенiя одни слова, откидывая другiя. Les grandes pensées viennent du coeur.[134] Это хорошо: les grandes pensées viennent,[135] но «du coeur»[136] не нужно. Разве не тоже — христ[iанское] ученiе безъ непротивленiя?

2) То, что жизнь есть непрестающее раскрытiе того, , подтверждается темъ, что мы не можемъ ничемъ остановить это раскрытiе, представляющееся намъ нашимъ движенiемъ. Я всегда могу заставить себя действовать (т. е. мне кажется, что я могу). Въ сущности же, я не могу не действовать, но ни какъ не могу заставить себя не действовать: [137] остановить обращенiе крови, дыханiе, заснуть.

3) Самоуверенны[е] и потому ничтожные люди всегда импонируютъ скромнымъ и потому достойнымъ, умнымъ, нравственнымъ людямъ именно п[отому], ч[то] скромный человекъ, судя по себе, никакъ не можетъ себе представить, чтобы плохой человекъ такъ уважалъ себя и съ такой самоуверенностью говорилъ о томъ, чего не знаетъ.

4) Въ человеке сердце и разумъ: т. е. желанiя и способность находить средства ихъ удовлетворенiя. Но это не весь человекъ. Человекъ вполне это еще способность сознавать себя (вне времени): свои желанiя и свой разумъ.

5) Движенiе, какъ вне меня, такъ и во мне есть открыванiе для меня того вечнаго, вневременнаго и внепространственнаго существа, к[отор]ое есть и к[отор]аго я не могу обнять, но къ познанiю к[отор]аго приближаюсь. Въ этомъ открыван[iи] меня и мiра я могу принимать участiе двоякое: пассивное, безсознательное,[138] отдаваясь теченiю, признавая реальнымъ переменчивый мiръ,[139] — и активное, сознательное, признавая себя духовнымъ существомъ, все более и более раскрывающимся, сливающимся со Всемъ. (Неясно выражено, но мне понятно, и надеюсь выразить когда-нибудь яснее).

27 Іюня 1907. Я. П.

Прiехали Ч[ертко]вы, прожил[и] у насъ 3 дня. Очень б[ыло] радостно. Живетъ Нестеровъ — прiятный. Былъ Сергеенк[о]. Вчера были 800 детей. Душевное состоянi[е] хорошо. Только, увы, началъ уже терять общенiе съ Богомъ, какъ понималъ или, скорее, чувствовалъ его неделю тому назадъ. Но кое что, и очень важное и нужное, осталось.

1) Такъ ясно почувствовалъ преимущество косца работника въ росистомъ лугу рано утромъ, пускай и въ жаръ полдня, и бедственность его хозяин[а] за раздражающей его газетой и кофеемъ, съ озлобленiемъ, тоской и гемороемъ.

2) Я недавно еще радовался тому, что живо, жизненно чувствовалъ необходимость, естественность и радость любовнаго общенiя со всеми людьми, а теперь понялъ, что чувство это производное, а основное чувство — это сознанiе любовнаго общенiя не съ людьми, а съ источникомъ всего, съ Богомъ. Это чувство включаетъ первое. Живо чувствовалъ это несколько дней: всякую минуту чувствовалъ Его близость и жилъ у Него на глазахъ, исполняя Его волю. Теперь притупилось, но стараюсь вызвать и надеюсь.

3) Не жить съ Богомъ — сиротливо, чувствуешь себя одинокимъ.

4) Любовь не есть какое-либо особое чувство (какъ ее понимаютъ обыкновенно). Любовь есть только последствiе более или менее яснаго сознанiя своей причастности Всему. Пальцы руки не любятъ другъ друга, а живутъ общей жизнью. Они не поняли бы, что такое любовь.

Я —[140] неполное сознанiе Всего.[141] Полное сознанiе Всего скрывается отъ меня пространствомъ и временемъ. Пространство и время лишаютъ меня возможност[и] сознать Все.

5) Есть Нечто непреходящее, неизменяющееся, короче: непространственное, невременное и не частичное, a цельное. Я знаю, что оно есть, сознаю себя въ немъ, но вижу себя ограниченнымъ теломъ въ пространстве и движенiемъ во времени. Мне представляется, что были за 1000 вековъ мои предк[и][142] люди и до нихъ ихъ предки животныя и предки животныхъ — все это было и будетъ въ безконечномъ времени. Представляется тоже, что я моимъ теломъ занима[ю] одно определенное место среди безконечнаго пространства и сознаю не только то, что все это было и будетъ, но что все это и въ безконечномъ пространстве и въ безконечномъ времени[143] вс[е] это я же.

Въ этомъ кажущееся сначала страннымъ, но въ сущности самое простое пониман[iе] человекомъ своей жизни: Я есмь проявленiе Всего въ пространстве[144] [и] во времени. Все, что есть, все это — я же, только ограниченное пространствомъ и временемъ. То, что мы называемъ любовью, есть только проявленiе этого сознанiя. Проявленiе это естественно более живо по отношенiю более близкихъ, по простран[ству] и времени, существъ.

6) Живо думалъ о томъ, чтобы правдиво написать всю свою мерзость, ничтожество,[145] не прошедшiя только, а теперешнiя.

7) Хотелось ожидаемымъ детямъ сказать вотъ что: Вы все знаете, что у Хр[иста] б[ылъ] любимый ученикъ Іоаннъ. Іоа[ннъ] этотъ долго жилъ и, когда очень состарился, насилу двигался и еле говорилъ, то всемъ, кого виделъ, говорилъ только все одни и теже короткiя 4 слова. Онъ говорилъ: дети, любит[е] другъ друга. Я тоже старъ, и если вы ждете отъ меня, чтобы я что-нибудь сказалъ вамъ, то я ничего не могу сказать отъ себя и повторю только то, что говорилъ І[оаннъ]: дети, любите другъ друга. Лучше этого ничего сказать нельзя, п[отому] ч[то] въ этихъ словахъ все, что нужно людямъ. Исполняй люди эти слова, только старайся люди отучаться отъ всего того, что противно любви: отъ ссоръ, зависти, бра[ни], осужденiя и всякихъ недобрыхъ чувствъ къ братьямъ — и всемъ[146] бы был[о][147] хорошо и радостно жить на свете. И все это не невозможно, и даже не трудно, а легко. Только сделай это люди — и всемъ будетъ хорошо. И рано ли, поздно люди придутъ къ этому. Такъ давайте же сейчасъ каждый понемногу прiучать себя къ этому. (Плохо очень.)

8) Одни люди поднимаются въ обществ[е] людей, другiе спускаются.

9) Человеку естественно исполнять волю Бога: жить въ любви, какъ естественно птиц[е] вить гнездо, петь, выводить птенцовъ. Только ложныя ученiя сбиваютъ человек[а] съ естественнаго пути.

10)[148] Все страсти только преувеличен[iе] естественныхъ влеченiй — законныхъ: 1) Тщеславiе — желанiе знать, чего хотятъ отъ насъ люди; 2) скупость — бережливость чужихъ трудовъ; 3) любострастiе — исполнен[iе] закона[149] продолженiя рода; 4) [гордость —] сознанiе своей божественности; 5)злоба, ненависть къ людямъ — ненависть къ злу.

11) Доказывать существованiе Бога! Можетъ ли бы[ть] что нибудь глупее мысли: доказывать существованiе Бога. Доказывать Бога все равно, что доказывать свое существованiе. Доказывать свое существован[iе]? Для кого? Кому? Чемъ? Кроме Бога, ничего не существуетъ.

13)[150] Записано такъ: Жизнь становится сновиденiемъ. Сознаешь его нелепость и не можешь проснуться — умереть. Да, жизнь — сонъ: одни люди просыпаются рано, не доспавъ — ранняя смерть; другiе — выспавшись: смерть въ старости.

1 Іюля 1907. Я. П.

Все слабею. Ничего не могу работать. Кое что делалъ для К[руга] Ч[тенiя]. Съ детьми 2 дня не занимаюсь. Мног[ое] задумываю, но силъ нетъ. На душе очень хорошо. Понялъ, какъ при встрече съ каждымъ челов[екомъ] надо молитвенно, серьезно относиться (не шуточно), помня, что это — Богъ. Правда, что и все — Богъ. Но человекъ это — Б[огъ], наиболее понятный мне. Вписать есть кое что. После.

20 Іюля 1907. Я. П.

Сто летъ не писалъ, т. е. больше месяца. За это время много б[ыло] внешнихъ событiй: дети, убiиство Звегинц[евскихъ] людей, главное, Ч[ертков]ы. Радостное общенiе съ ними, и бездна посетителей. Детскiе уроки сошли «на нетъ». Прiездъ Тани съ мужемъ, прiездъ Андрюши: хорошiй.[151]

[152]Внутреннiя же событiя самыя были важныя: сначала такое живое сознанiе Бога въ себе и жизни божественной любви и потому свободы и радости, к[отор]ыхъ никогда прежде не испытывалъ. Продолжалось сильно съ неделю, потомъ стало ослабевать, и изчезла новизна, радость сознанiя этого чувства, но остался, наверное остался подъемъ на следующую, хоть небольшую ступеньку безсознательнаго, высшаго противъ прежняго безсознательнаго же состоянiя. Началось это съ того, что я старался помнить при встрече съ каждьтмъ человекомъ, что въ немъ Богъ. Потомъ это перешло въ сознанi[е] въ себе Бога. И это сознанiе въ первое врем[я] производило какое-то новое чувство тихаго[153] восторга. Теперь это прошло, и могу вызвать тольк[о] воспоминанiе, но не сознанiе. —

Что-то будетъ дальше?

За это время здоровье порядочно, «по грехамъ нашимъ» слишкомъ хорошо. Оставилъ Кр[угъ] Чт[енiя] и по случаю заключенiя въ тюрьму Фельтена писалъ брошюру «Не убiй никого». Вчера, хотя и не кончилъ, прочелъ ее Ч[ерткову] и другимъ. Теперь хочется написать письмо Стол[ыпину] и Руки вверхъ, пришедшее мне въ голову во время игры Гольденв[ейзера].[154] Очень уже что-то последнее время мной занимаются, и это очень вредитъ мне. Ищу въ газете своего имени. Очень, очень затемняешь, скрываешь жизнь. Надо бороться. Записать надо:

1) Какъ хорошо быть виноватымъ, униженнымъ и уметь не огорчаться. Это можно. И какъ это нужно. — И какъ дурно считать себя правымъ, возвышеннымъ передъ людьми и радоваться этому! Очень дурно, и я испытыв[аю] это. Это губительно для истинной жизни.

2) Если бы положенiе о томъ, что три угла треугольника равны двумъ прямымъ, бы[ло] бы противно интересамъ людей, они нашл[и] бы доказательства противнаго. (Гоббсъ)

3) Стараешься вызвать любовь къ человеку — и не можешь. Одно средство достигнуть этого: вызвать въ себе любовь къ Богу, сознанiе своего единства съ Богомъ, и достигнешь — если не любви деятельной, то уже наверное освободишься отъ нелюбви, отъ недобраго чувства къ человеку. Сейчасъ вспомнилъ о ветеринаре, о моихъ шуткахъ о немъ, и стало стыдно и совестно передъ собой. (Какъ полезно писать этотъ дневникъ: беседовать такъ съ своей душой, какъ говор[итъ] Маркъ Авр[елiй]).

4) Любовь нечего вызывать; только устрани то, что мешаетъ проявленiю ея, т. е. себя, истиннаго себя.

5) Старость уже темъ хороша, что уничтожаетъ заботу о будущемъ. Для старика будущаго нетъ, и потому вся забота, все усилiя переносятся въ настоящее, т. е. въ истинную жизнь.

6) Мы все оправдываемъ себя, а намъ, напроти[въ], для души нужно быть, чувствовать себя виноватымъ. Надо прiучать себя къ этому. А чтобы б[ыло] возможно прiучить, надо радоваться случаю, когда можешь признать себя виноватымъ. А только поищи, и случай этотъ всегда найдется.

7) Записано такъ: Любишь быть силенъ, ловокъ, уменъ, способенъ на всякое дело, и упражняешься для это[го] въ силе, ловкости, въ разныхъ делахъ. А есть одно дело, к[оторое] важнее всехъ другихъ и успехъ въ к[оторомъ] даетъ наибольшую радость, и потому разумн[о] упражняться более всего въ этомъ деле. Дело это въ томъ, чтобы приближаться къ Богу въ самомъ себе.

8) Какъ важно для исполненiя закона жизни и для блага ея понимать жизнь, какъ прохожденiе.

9) Тело человека отделяетъ его отъ Всего пространствомъ,[155] и тело же объединяетъ человека со Всемъ[156] временемъ.[157]

Въ пространстве человекъ отделенъ отъ всего мiра, во времени онъ соединенъ со всемъ.

онъ неизбежно живетъ тольк[о] для себя, а жизнь для себя и нравственность несовместимы.

11) Нравственность только въ томъ, чтобы понимать себя проявленiемъ Бога: сыномъ, рабомъ Его, — и потому понимать смыслъ жизни въ исполненi[и] воли Его. Безнравственность это — то, чтобы понимать себя слугою или своей личности, или своей семьи, или своего отечества, или своей породы существъ — человечества.

12) Не успелъ оглянуться, какъ соблазнился, сталъ приписывать себе особенное значенiе: основателя философско-религiозн[ой] школы, сталъ приписывать этому важность, желалъ, чтобы это было, какъ будто это имеетъ какое нибудь значенi[е] для моей жизни. Все это имеетъ значенi[е] не для, а противъ моей жизни, заглушая, извращая ее.

13) Думалъ о томъ, чтобы, сходясь съ людьми, всегда помнить, что жизнь только въ настоящемъ. — Малого захотелъ! Жить всегда[158] въ настоящемъ значитъ жить всегда и съ Богомъ и Богомъ.

14) Надо, встречаясь съ каждымъ человекомъ, помнить, что передъ тобою Богъ. Вотъ когда и где настоящая молитва. А то у входа въ церковь стоятъ нищiе, а мы проходимъ мимо къ иконамъ, къ словамъ, къ службе.

15) Какая дурная привычка, сходясь съ человекомъ, начинать съ шутки. Въ человеке Богъ, а съ Богомъ нельзя шутить. Всегда, сходясь съ человекомъ, говори съ нимъ во всю.

16) Тело мое — не я, разумъ мой — тоже не я. Не я и мое сознанiе. Я, мое истинное я, это — то, чтò я сознаю. Сознаю же я свою духовную, божественную сущность. Я не понимаю эту сущность, но она-то одна и есть настоящiй я.

17) Ученiе о будущей жизни больше вредитъ, чемъ помогаетъ доброй жизни въ этомъ мiре. «Мы переходимъ отъ смерти въ жизнь, если любимъ братьевъ».

Верь въ будущую вечную,[159] загробную жизнь —[160] и не будешь здесь радостно, а напротивъ, будешь здесь[161] мучительно жить. Не верь въ будущую вечную жизнь, а признавай эту жизнь вечною — и будешь спокойно и радостно жить въ этой жизни.

— то, чтобы жить по немъ, какъ живетъ Добролюбовъ.

19) Смерть уже темъ хороша, что избавляетъ отъ своего я техъ, кто понялъ всю узость, всю[162] несвободу этого связаннаго съ я отделенiя отъ Всего.

20) Какая удивительная иллюзiя матерьялистовъ! Не сознавать свою истинную жизнь или, сознавая ее, не верить этому сознанiю и переносить свою жизнь во внешнее.

21) Колокольчикъ, письма. По старой привычке я ожидаю чего-то извне: кто-то прiятный едетъ, какое нибудь хорошее известiе въ письме. Я ожидаю, а между темъ знаю очень хорошо, что извне мне ничего хорошаго притти не можетъ. Не могу придумать, что извне, какой человекъ и какое известiе могло бы дать мне истинную радость. Что же можетъ дать мне радость? Чего я могу желать? Только одного: того, что я самъ могу дать себе: все большаго и большаго приближенiя къ Богу, слiянiя съ Нимъ. Сейчасъ я въ дурномъ духе; какую же радость я сейчасъ могу доставить себе? Могу и теперь доставить себе — и большую — радость: победить это настроенiе, воспользоваться имъ для того, чтобы[163] научиться и при немъ не прекращать своего общенiя съ Богомъ.

6 Авг. 1907. Я. П.

Сто летъ не писалъ. Нынче отдалъ Ч[ерткову] Н[е] У[бiй] Никого и надеюсь, что кончилъ, и не дурно. Сейчасъ взялся за Д[етскiй] К[ругъ] Ч[тенiя] для Ив[ана] Ив[ановича]. Много что есть записать и о жизни и изъ книжечекъ, теперь же запишу только то, что нынче думалъ, а именно:

1) Думалъ о томъ, что крестьяне были гораздо лучше нравственно во врем[я] крепостн[ого] права, чемъ теперь. Отчего это? Думаю, отъ того, что подавленность, нужда, страданiя содейству[ютъ] нравственному совершенствованiю, а cвoбoдa, достатокъ,[164] внешнiя благ[а] вредны. Вредны п[отому], ч[то] трудны, требуютъ многаго. Человекъ лучше и легче можетъ устроиться въ маленькомъ домик[е], чемъ въ огромномъ дворце. Какъ это ни странно и кажется дико, я верю, что это такъ. И выводъ изъ этого для меня тотъ, что благо человека — только духовное, и нарушаетъ это благо более всего забота о телесномъ, матерьяльномъ благе. Изъ этого дальнейшiй выводъ тотъ, что нетъ ничего вреднее для человека, какъ заботиться о своемъ телесномъ благе. Какже быть, если не заботиться о своемъ телесномъ благе? А такъ быть, чтобы заботиться о благе другихъ съ уверенностью, что друг[iе] будутъ заботиться о тебе. Такъ что самоотверженiе есть самый основной законъ жизни человеческой.

Нынче 8 Авг. 1907. Я. П.

Чувствую значительн[ое] ослабленiе всего, особенно памяти, но на душе очень, очень хорошо. Кончилъ статью и теперь займусь, кроме писемъ и дневника, Д[етскимъ] К[ругом]ъ Ч[тенiя]. Общенiе съ Ч[ертковымъ] очень радостное. Нынче очень хорошо думалъ.

1) Сущность религiи въ томъ, чтобы видеть не себя однаго и прикасающихся къ тебе, а Все, безконечное Все, и свое отношенiе къ этому Всему — Богу. Въ этомъ религiя.

2) Сущность жизни, благо ея, то, къ чему свойственно стремиться человеку, это — увеличенiе любви и, вследствiе этого увеличенiя, увеличен[iе] блага жизни своей и всеобщей. Какъ это люди не понимаютъ, и я не понималъ этого. Ведь это самое сказано въ: «Придите ко мне все труждающiеся и обр[емененные]........»

3) Дело жизни, кроме внутренняго, есть только одно: увеличивать въ людяхъ любовь делами и словами, убежденiемъ.

— последнюю копейку. А кто за правду, за народъ идетъ, техъ хватаютъ. Сколько хорошаго народа перевешали.

Ходитъ онъ — и тысячи ему подобныхъ, чтобы кормиться, а это — самое сильное средство пропаганды.

5) Прежде были святые Франциски, а теперь — Дарвины.

6) Молодое поколенiе теперь нетолько не веритъ ни въ какую религiю, но веритъ, именно веритъ, что всякая религiя — вздоръ, чепуха.

7) Смиренiе есть основа всего — и добродетел[и], и разума. Нетъ ничего более полезнаг[о] для души, какъ памятованiе о томъ, что ты — ничтожная и по времени и по пространству козявка, сила к[отор]ой только въ пониманiи этого своего ничтожества.

бы не быть и даже должны не быть.

9) Умъ возникаетъ только изъ смиренiя. Глупость же — только изъ самомненiя. Какъ бы сильны ни были умств[енныя] способности, смиренный челов[екъ] всегда недоволенъ — ищетъ; самоуверенный думаетъ, что все знаетъ, и не углубляется.

10) Въ телесномъ своемъ состоянiи — хочется есть, спать, весело, скучно — человекъ одинъ; въ поступкахъ, общенiи съ людьми ты соединяешься съ[165] немногими существами; въ мысляхъ ты соединяешься со всеми людьми прошедшаго и будущаг[о].

11) Нетъ на свете более сильной душевной радости, какъ состоянiе нежной, умиленной любви.

12) (Кажется, записано.) Все есть. Нетъ ни пространства, ни тела, ни времени, ни движенiя. И вотъ въ этомъ внепространственномъ, безтелесномъ, вневременномъ, не движущемся Всемъ Всему онъ сознаетъ движенiемъ во времени.

13) (Въ другой книжечке записано такъ.)

Только посредствомъ тела въ пространстве я делаюсь отдельной частью Всего.

Только посредствомъ движенiя во времени я, часть, соединяюсь со Всемъ.

— и образуетъ пространство. Движенiе соединяетъ — и образуетъ время.

14) Мужики жалуются, что на нихъ ездятъ, а сами ездятъ на сыновьяхъ, на женахъ.[170] Ездять только на техъ, кто самъ любитъ ездить. Самъ ездишь, такъ ужъ не жалуйся, что на тебе ездятъ.

15) Кантъ считается отвлеченнымъ философо[мъ], а онъ — великiй религiозный учитель.

16) Правдивость настоящая можетъ быть только у людей, живущихъ передъ Богомъ. Люди, живущiе передъ людьми, всегда виляютъ и будутъ вилять.

17)[171]Неверно думать, что назначенiе жизни есть служенiе Богу. Назначенiе жизн[и] есть благо. Но такъ какъ Богъ хотелъ дать благо людямъ, то люди, достигая своего блага, делаютъ то, [чего] хочетъ отъ нихъ Богъ, исдолняютъ Его волю.

— отскочилъ,[172] не спалъ 2-е сутокъ — заснулъ. Свобода выбора поступко[въ] уже[173] больше: пойти — не пойти? Делать ту или иную работу. Свобода выбора[174] мысли уже еще больше — почти полная.

19) Дама съ ужасомъ говоритъ, содрогается отъ мысли объ убiйстве, а сама требуетъ поддержанiя той жизни, к[отор]ая невозможна безъ убiйства.

20) Читалъ про слепо-немую, к[отор]ая радуется своей жизнью, благодаритъ за нее Бога и пишетъ, что назначенiе человека — быть счастливымъ, довольнымъ и своей радостью жизнью помогать другимъ радоваться жизни.

21) Я не потому только обращаюсь къ Богу, какъ личности, что я такъ воспитанъ, но я воспитанъ такъ п[отому], ч[то] такое обращенiе къ Богу свойственно человеку. Я знаю или могу знать, что солнце есть какое-то огромное соединенiе раскаленныхъ газовъ, но я говорю, не могу не говорить и не думать, что солнце — это светлый, теплый красно-желтый кругъ, к[оторый] выходитъ изъ-за горизонта и заходитъ за него. Также и про Бога я знаю и могу знать, что Онъ есть все, не имеющее никакихъ пределовь и ограниченiй, но я говорю и думаю, не могу не говорить и не думать, что Богъ — это Отецъ, во власти к[отораго] я нахожусь, к[оторый] добръ и знаетъ меня и[175] можетъ помочь мне. И говорю: прости мне, Господи, помоги мне, благодарю Тебя.

22) Прекрасна мысль Лаодцы о смиренiи, какъ я понимаю ее. Онъ говорить такъ: Человекъ, ищущiй славы людской, все больше и больше возвеличивается и по мере того, какъ онъ возвеличивается въ глазахъ людей, онъ все более и более слабеетъ въ самомъ себе и доходитъ наконецъ до того, что самъ ничего не можетъ сделать. Человекъ же, ищущiй одобренiя Бога, все больше и больше унижается передъ людьми, но делается все более и более могущественнымъ и наконецъ доходитъ до того, что нетъ того дела, к[отор]аго бы онъ не могъ сделать.

Не скажу, чтобы быль въ слабомъ душевномъ состоянiи, скорее, напротивъ, но очень слабь нервами, слезливъ. Сейчасъ прiезжаетъ Таня. Вчера простился съ Малеваннымъ, и онъ и его спутник[и] — и Д[удченко] и Грауб[ергеръ] — не скажу, чтобы дурно[е] произве[ли] на меня впечатленiе, но не нужное. Нынче хорошо обдумалъ последовательность К[руга] Ч[тенiя]. Можетъ б[ыть], еще изменю, но и это хорошо. Все больше и больше освобождаюсь отъ заботы о мненiи людскомъ. Какая это свобода, радость, сила! Помоги Богъ совсемъ освободиться.

Сейчасъ читалъ газету, объ убiйствахъ и грабежахъ съ угрозой убiйствъ. Убiйства и жестокость все усиливаются и усиливаются. Какже быть? Какъ остановить? Запираютъ, ссылаютъ на каторгу, казнятъ. Злодейства не уменьшаются, напротивъ. Что же делать? Одно и одно: самому каждому все силы положить на то, чтобъ жить по-божьи и умолять ихъ, убiйцъ, грабителей, жить по-божьи. Они будутъ бить, грабить. А я, съ поднятыми по ихъ приказанiю кверху рука[ми], буду умолять ихъ перестать жить дурно. «Они не послушаютъ, будутъ делать все тоже». Что же делать? Мне-то больш[е] нечего делать. Да, надобно бы хорошеньк[о] сказать объ этомъ. Записать:

1)[176] Къ старости проходитъ интересъ къ будущему и прошедшему, уничтожается память и воображенiе, но остается, разрастается жизнь въ настоящемъ, сознанiе этой настоящей жизни.

2) Существуетъ среди насъ и всегда, а особенно теперь, эпидемическое безумiе, охватывающее детей, безумiе устраиванiя жизни не своей, а другихъ людей.

Дело въ томъ, какъ сделать людей не эгоистами и не насильниками? По ихъ программе, для достиженiя этой цели нужно совершать новыя насилiя.

4) Живо почувствовалъ разницу жизни для мiра, для людей, для одобренiя ихъ, и жизни для Бога, во всю. Какая свобода, радость, сила такой жизни!

5)[177] Вчера очень хорошiй разговоръ съ Николаев[ымъ]. Онъ началъ съ того, что сказалъ: «Я говорю страшную вещь: я признаю собственность, признаю священное право собственност[и] на то, что сделано трудомъ человека». Я возразилъ, что ни права, ни священност[и] его я не признаю. Правда, что человеку[178] свойственно желать безпрепятственно пользоваться темъ, что онъ сработалъ, и что свойственно уважать въ другомъ это[179] свойство. Но тутъ нетъ никакого «права». Комунисты говорятъ, что все принадлежитъ всемъ, а некомунисты говорятъ, что есть право собствен[ности], и оно священно. А я думаю, что для христiанина не можетъ быть ни комунизма, ни права собственности. Христiанство съ главной основой своей — полной свободой, исключающей возможность насил[i]я человека надъ человекомъ — упраздняетъ и комунизмъ и право собственности.

противъ того человек[а], к[оторый] захочетъ отнять у меня сапоги, употребитъ насилiе. Христiанинъ же,[180] хотя и знаетъ и уважаетъ свойство людей желать распоряжаться каждому[181] самому своей работой, не считаетъ никого въ праве силою осуществлять это желанiе и также не считаетъ никого въ праве во имя комунизма силою отнимать у человека произведенiе его труда. Христiанств[о], не допуская насилiе, исключаетъ собственность также, какъ и комунизмъ. Собственность также, какъ и комунизмъ, произведенiе насилiя, находятся въ области насилiя, несуществующей дл[я] христiанина.

6) Когда что нибудь тревожитъ тебя, постарайся[182] разобраться въ томъ, что тревожитъ: божеское ли это дело или человеческое. Я не зналъ, какъ решить о духоб[орческихъ] деньгахъ, старался не выходить къ городовымъ. Какъ тольк[о] спросилъ себя, во имя чего я тревожусь, тотчасъ же все стало ясно.

7) Ничто такъ не больно, какъ дурное мненiе о тебе людей, а ничто такъ не полезно, ничто такъ не освобождаетъ отъ ложной жизни.

8) Думалъ о власти: о томъ, что славянофильская мысль о томъ, что пускай властвуютъ (если ужъ нужна власть) самые плохiе люди, пока они плохiе, — совершенно верна.

9)[183] Думалъ о двухъ людяхъ враждебныхъ мне, к[оторые] оскорбляли меня — о П. О. и Мет., и вспомнилъ, что въ мысляхъ надо не сердиться на нихъ, а любить ихъ мысленн[о]. И началъ стараться и такъ успелъ, что не могу уже возстановить прежняго недобраго чувства къ нимъ.

— предметъ, поглощающiй лучи света — Бога. Тело человека это те лучи Бога, к[оторые] не поглощены человекомъ. Жизнь есть все бòльшее и бòльшее[184] поглощенiе человекомъ божества.

11) 15 Авг. Хочется, страстно хочется одно: умолять людей, отъ Николая II до последняго вора разбойника, пожалеть себя: все забыть, все соображенiя о Боге, о будущей жизни, не говорю уже — о государстве, семье, своемъ теле, и все вниманiе, все силы свои обратить на одно: на[185] то, что одно точно, несомненно есть — на свою жизнь, и не губить ее[186] ни для отечества, ни для славы, ни для богатства, ни для Бога, а жить для себя, для своего блага: пользоваться темъ благомъ жизни, к[оторое] въ нашей власти. Это благо неотъемлемое, перевешивающее, уничтожающее все, что можетъ[187] быть тяжелаго въ нашей жизни, — это благо есть любовь, любовь ко всему живому и даже не живому, и между прочимъ и любовь къ себе, къ своей душе. Это то состоянi[е] духа, при к[оторомъ] все — благо. Меня мучаютъ, дразнятъ, пытаютъ, бьютъ, а я жалею и люблю техъ, кто это делаетъ, и мне темъ лучше, чемъ злее они ко мне. Выработай въ душе это чувство — а это возможно — и все будетъ благо, все то, что считается бедствiемъ, въ томъ числ[е] и смерть. Все претворится въ благо.

12) Да, да, любить враговъ, любить ненавидящихъ не есть преувеличенiе, какъ это кажется сначала, это — основная мысль любви. Также, какъ непротивленiе, подставленiе другой щеки не есть преувеличенiе и иносказанiе, а законъ, законъ непротивленiя, безъ к[отораго] нетъ христiанства. Также нетъ христiанства безъ любви къ ненавидящимъ, именно къ ненавидящимъ.

13) Я тягощусь болезнью. A ведь болезнь есть только матерьялъ той радостной работы, к[оторая] предстоитъ мне: работы победы духовнаго начала надъ телеснымъ и радости, вытекающей изъ этой победы. Не знаю, будетъ ли такая же радость, какъ при победе надъ недобротой — попытаюсь.

15) «Sammle nur die grösste Kraft auf den kleinsten Punkt».[188] Сосредоточь только все силы на малейшую точку, и ты совершишь великое. Сосредоточить все силы духа на ничтожнейшее существо — свое тело, и ты сделаешь, не думая о томъ, то, что въ мiре называется великимъ. (Нехорошо).

16) — Что такое Богъ?

— Это то, что въ тебе не твое тело.

— И только?

— Нетъ, это еще и то, что и въ другихъ людяхъ не одно ихъ тело; еще и то, что во всемъ, что мы знаемъ, не одно тело.

7 Сент. 1907. Я. П.

Просмотреле зап[исную] книж[ку] съ 22 Авг[уста]. Занимался только Кр[угомъ] Чт[енiя]. Мало сделалъ видимаго, но для души хорошо. Утвержда[ло] особенно въ борьбе съ сужденiемъ людей. Объ это[мъ] нынче думалъ очень важное. Запишу после. Получилъ тяжелое письмо отъ Новикова и отвечалъ ему. Все также радостно общенi[е] съ Ч[ертковымъ]. Боюсь, ч[то] я подкупленъ его пристрастiемъ ко мне. Вчера посмотрелъ Св[одъ] М[ыслей]. Хорошо бы было, если бы это б[ыло] такъ полезно людямъ, какъ это мне кажется въ минуты моего самомненiя. За это время скорее хорошее, чемъ дурное, душевное состоянiе. Сейчасъ почувствовалъ связ[ан]ность свою въ писанiи этого дневника темъ, что знаю, ч[то] его прочтутъ С[аша] и Ч[ертковъ]. Постараюсь забыть про нихъ. Последнiе два-три дня тяжелое душевное состоянiе, к[оторое] до нынешняг[о] дня не могъ побороть, отъ того, что[189] стреляли ночью воры капусты, и С[оня] жаловалась, и яви[л]ись власти и захватили 4-хъ крестьянъ, и ко мне ходятъ просить бабы и отцы. Они не могутъ допустить того, чтобы я — особенно живя здесь — не б[ылъ] бы хозяинъ, и потому все приписываютъ мне. Это тяжело, и очень, но хорошо, п[отому] ч[то], делая невозможнымъ доброе обо [мне] мненiе людей, загоняетъ меня въ ту область, где мненiе людей ничего не веситъ. Последнiе два дня я не могъ преодолеть дурного чувства.

[190]Известiе о Буланже. Надеюсь и верю, что онъ бежалъ. Сейчасъ б[ылъ] Губерн[аторъ],[191] tout le tremblement.[192] И отвратительно и жалко. Мне б[ыло] полезно темъ, что утвердило въ прямомъ состраданiи къ этимъ людямъ.[193] Да: составилъ подлежащее исправленiю объясненное подразделенiе Кр[уга] Чт[енiя]. Познакомился за это время съ Малеванымъ. Очень разумный, мудрый человекъ. Запи[с]ать:

1) Если ты понялъ, что ты — Богъ, проявившийся отдельно — въ теле, то какая же можетъ быть смерть для Бога? Если же ты понялъ это, то ты не можешь не стремиться къ освобожденiю себя отъ отделенности и къ соединенiю со Всемъ. Освобожденi[е] же себя отъ отделенности достигается тольк[о] однимъ: любовью ко Всему и всемъ. Любовь же даетъ лучшую радость въ жизни.

«И мы знаемъ, ч[то] мы перешли отъ смерти въ жизнь, если любимъ братьевъ». («Пос[ланiе] І[оанна]»). Очень радостно,[194] очень хорошо.

2) Человекъ, живущiй телесной жизнью, руководящiйся временными интересами, совершенно подобенъ птице, к[оторая], мучаясь, бегала бы слабыми ногами по земле, не зная употребленiя своихъ крыльевъ.

3) Мiръ не Богъ, но мiръ есть проявленiе Бога. Въ себе я сознаю Бога, могу сознавать Его и въ людяхъ и даже въ животныхъ; полусознаю, полуразумею[195] Бога въ растенiяхъ. Въ песке же, въ микроскопическихъ частицахъ матерiи и въ звездахъ не сознаю и не разумею Бога, но не могу не предполагать, что онъ проявляется и тамъ боле[е] чуткимъ и разумнымъ существамъ, чемъ я. (Нехорошо.)

4) Хочется такъ сказать людямъ; сказать имъ:

Милые братья, зачемъ вы мучаете себя и другихъ людей, зачемъ стараетесь переделать, улучшить жизнь людей, переделать, улучшить самихъ людей? Ведь ни вы, никто не можетъ этого сделать. Стараясь переделать и улучшить жизнь людей, вы тольк[о] мучите и себя, и другихъ людей, портите свою и чужую жизнь. Ни одинъ человекъ въ мiре не призванъ къ тому, чтобы исправлять други[хъ] людей, и никто не можетъ этого сделать. Всякiй человекъ призванъ только къ тому, чтобы исправлять, улучшать самого себя, и всякiй человекъ и долженъ и можетъ это делать. И мало того, что всякiй[196] человекъ можетъ и долженъ это делать: истинно[е] благо всякого человека только въ этомъ, только въ томъ, чтобы улучшать самого себя, возвышать въ себе, какъ сказано[197] въ Евангелiи, сына Божiя. Только испытай это человекъ: положи все свои силы на то, чтобы жить[198] не для своего тела, а для Бога, положи свои силы на то, чтобы увеличивать въ себе любовь, и онъ почувствуетъ, какъ радостна и легка станетъ жизнь его. «Придите ко мне все тружд[ающiеся]..............., возьмите иго мое на себя и научитеся отъ меня все, яко кротокъ и смиренъ сердцемъ, и найдете покой душамъ вашимъ, ибо иго мое благо и бремя мое легко».

и также пройдетъ, какъ все прошедшее.

6) Въ последнее время каждый день ощущен[iе] праздника и благодарности за дарованное благо.

7) Услыхалъ за акацiей разговоры ребятъ: курятъ и матершинничаютъ. Я подозвалъ малаго, сталъ усовещивать, онъ сталъ лгать и осуждать другихъ. Душевное состоянiе этихъ ребятъ хуже, чемъ всякiя телесныя бедствiя.

8) Мы переживаемъ ужасное время. Ужасны не грабежи, не убiйства, не казни. Что такое грабежи? Это переходы имуществъ отъ однихъ людей къ другимъ. Это всегда было и будетъ, и въ этомъ нетъ ничего страшнаго. Что такое казни, убiйства? Это — переходы людей отъ жизни къ смерти. Переходы эти всегда были, есть и будутъ, и въ нихъ нетъ ничего страшна[го]. Страшны не грабежи и убiйства, а страшны чувства техъ людей, к[оторые] грабятъ и убиваютъ. (Останавливаюсь, голова болитъ и тяжела).

Нынче

Все больше и больше усложняется жизнь и заявляетъ требованi[я]. За эти 4 дня было чего-то много. Тюр[емный] священ[никъ]. Врачъ изъ Краснояр[ска]. Бессарабецъ. Нынче странникъ и юноша и Соня невестка. Продолжаю записывать. Записать:

1)[199] Если бы я не зналъ, что я умру (какъ, я думаю, не знаетъ этого животное), ответъ на вопросъ: зачемъ жить?[200] — былъ бы очень легкiй: жить, удовлетворяя своимъ животнымъ потребностямъ. Но ведь во мне есть то свойство разума, по которому я знаю, что я умру, что моя жизнь здесь есть только прохожденiе, что заботы ни о моемъ здоровьи, ни о моемъ имуществе, ни о моемъ почете, ни о моей славе, ни[201] о томъ, что я сделаю для моей семьи или для моего народа, не могутъ[202] доставить мне блага — я умру, исчезну, и потому[203] совершенно все равно, былъ ли я здоровъ, богатъ, славенъ, были ли мои наследники, соотечественники, даже родъ человеческiй более или менее счастливы, потому что всего этого для меня не будетъ, да не будетъ и для самого себя. Что же мне делать во время этого перехода моего въ этой жизни изъ одного несуществованiя въ другое несуществованiе?[204] Ответить на это[205] я могу[206] съ двухъ сторонъ,[207] и оба ответа одинаковы. Съ одной стороны,[208] я не могу не признать того, что мое появленiе здесь и мое прохожденiе черезъ жизнь должно быть нужно той силе, которая послала меня сюда,[209] и нужно это[210] прохожденiе мое не какъ животнаго только, а какъ животнаго существа, одареннаго разумомъ, т. е., что я долженъ делать въ этой жизни что-то такое, для чего нуженъ разумъ. Съ этой стороны положенiе мое подобно тому, въ которомъ былъ бы работникъ, который былъ бы въ томъ одурманенiи, при которомъ онъ забылъ все то, что было съ нимъ передъ этимъ,[211] и который очнулся въ неизвестномъ ему месте съ лопатой въ[212] рукахъ и подле недокопанной, но начато[й], выходящей изъ недоступнаго отдаленiя канавы. Кто-то властвующiй надъ нимъ, очевидно,[213] хочетъ, чтобы онъ[214] продолжалъ той лопатой,[215] к[оторая] дана ему въ руки,[216] начатую работу. Тоже испытываетъ и человекъ, являющiйся въ этотъ мiръ и входящiй въ обладанiе своего разума: онъ не можетъ не сознавать, чт[о] кто-то хочетъ отъ него то, чтобы онъ своимъ разумо[мъ] продолжалъ начатую въ этомъ мiре разумную работу.

[12 Сентября 1907. Я. П.]

Таковъ одинъ, съ одной стороны, ответъ на вопросъ о томъ, что делать человеку во время прохожденiя его въ этомъ мiре отъ однаго несуществованiя къ другому?

только для блага. И говоритъ мне это уже не разумъ, не случайныя мои разсужденiя, наблюденiя, а не переставая все существо во все время моей жизни. —

Ответъ этотъ такъ простъ и ясенъ, такъ сознается[217] всегда и[218] всеми, что онъ долженъ бы былъ [быть] принятъ всеми и никемъ никогда не оспариваемъ. На деле же выходитъ то, что ответъ этотъ признается справедливымъ только детьми и самыми простодушными людьми; люди же[219] взрослые, думавшiе и наблюдавш[iе] жизнь, признаютъ этотъ ответъ несогласны[мъ] съ разумомъ и наблюденiемъ, — именно то, что люди,[220] полагающiе цель своей жизни въ[221] благе, не только не достигаютъ его, но большей частью[222] становятся несчастными. Что же это значитъ? Неужели[223] признать, что та сила, к[отор]ая ввела меня въ жизнь, к[отор]ая обусловливаетъ мою жизнь, вложила въ меня, во всехъ насъ неистребимую, всегдашнюю потребность блага только для того, чтобы обмануть, измучить насъ, заставить насъ стремиться къ тому, чего мы не можемъ достигнуть? Неужели основныя начала души: разумъ и желанiе блага противуположны другъ другу, исключаютъ одно другое? Этого не можетъ быть, — всегда отвечало и не можетъ иначе отвечать сердце человеческое. И действительн[о], этого никогда не было, не могло и не можетъ быть. Разумъ и желанiе блага нетолько не противуположны другъ другу, не исключаютъ одно другое, а напротивъ, немыслимы одно безъ друга[го], дополняютъ одно другое.

[224]Дело въ томъ, что они кажутся несогласимы только тогда, когда извращено[225] понятiе желанi[я] блага, приписываемаго личности; извращенъ и разумъ, когда онъ признаетъ[226] возможнымъ такое благо. Извращено понятiе желанiя блага, когда цель этого желанiя представляется въ благе[227] личности. Благо это немыслимо при[228] неизбежности нетолько смерти, разрушающей всякую[229] возможность блага личности, но при существованiи борьбы за существован[iе] во всехъ ея видахъ, при существованi[и] физическихъ страданiй, болезней… И эта невозможность была бы совершенно очевидн[а], если бы обманъ не поддерживался извращеннымъ разумомъ, к[отор]ый самым[и] разнообразными изворотами не старался бы или скрыть эту невозможность или оправдать ее. Такъ оправдываютъ эту невозможность все ученiя о будущей загробной жизни и вытекшiя изъ этихъ религiозныхъ ученiй (хотя и отрицающiя ихъ) философскiя[230] ученiя о нравственномъ[231] долге (Кантъ и его последователи). Также стараются скрыть эту невозможность ученiя эпикурейскiя, позитивистовъ и[232] техъ, к[оторые] отчаива[ются] въ жизни. Скрываютъ эту явную невозможность блага личности, кроме разсужденiй извращеннаго разума, еще и самыя грубыя и простыя средства разжиганiя страстей и притупленiя, даже искусстве[нными] средствами (одурманивающими веществами) разума.

[233]Такъ что кажется невозможнымъ благо и[234] противоречивы[мъ][235] это желанiе блага въ человеке съ его разумомъ только п[отому], ч[то] извращены и понятiе блага и разумъ человеческiй. Извращено желанiе блага темъ, что основное, главное, составляющее жизнь человек[а] и неистребимое въ немъ желанiе блага не есть желанiе блага для своей телесной[236] личности, — оно кажется только такимъ при неразвитомъ и извращенномъ разуме, — а есть желанiе блага себе, своему духовному существу, тому существу, к[отор]ое человекъ сознаетъ не въ одномъ себе, но во всемъ живомъ и особенно сильно и живо въ[237]такихъ же, какъ онъ, людяхъ. Желанi[е] же блага[238] своему духовному существу, сознаваемому человекомъ во всемъ живомъ, проявляется въ человеке любовью. безконечно увеличивать и въ увеличенiи к[отор]аго и въ пользованiи к[отор]ымъ никт[о] и ничто не можетъ ему препятствовать, въ к[отор]омъ человекъ чувствуетъ себя всемогущи[мъ], въ к[отор]омъ сливается, соединяется съ темъ Началомъ, к[отор]ому онъ приписываетъ свое существованiе. Таково извращенiе понятiя блага. Извращенiе же разума состоитъ именно въ этомъ нетолько[241] непониманiи того, въ чемъ истинное благо, но въ признанi[и] кажущагося блага личности за настоящее благо, въ признан[iи][242] возможности блага где-то за гробомъ или здесь, въ этой жизни, для человеческ[ой] личности. —

Стоитъ возстановить понятiе истиннаго блага, состоящаго въ увеличенiи любви, и откинуть все те ложныя разсужденiя, к[отор]ым[и] разумъ старается скрыть безвыходное противоречiе желанiя блага и невозможности его, для того, чтобы желанiе блага истиннаго, нетолько[243] вложеннаго въ душу человека, но составляющаго эту душу, выражающаго[ся] любовью и не могущаго встретить препятствiй и не [быть] все более и более удовлетвореннымъ, чтобы это желанiе блага и не было бы самымъ яснымъ и точнымъ ответомъ на вопросъ о томъ, что делать человеку во время этого прохожденiя отъ одного существованiя къ другому, к[отор]ое мы называемъ жизнью. — Разумъ, съ одной стороны, отвечаетъ мне на этотъ вопросъ темъ, что я — работникъ, долженствующiй исполнить въ этой жизни то служенiе, котораго хочетъ отъ меня пославшiй и давшiй мне для этого служенiя нужное орудiе.[244] Ответъ въ томъ, что я — работникъ и долженъ делать нужное хозяину[245] дело. На вопросъ же о томъ, въ чемъ именно это дело, и зачемъ мне его делать? разумъ мой не отвечаетъ мне. И вотъ тутъ-то, съ другой стороны, я получаю самое твердое и ясное указанiе на то, въ чемъ это дело и зачемъ мне его делать? Делать для блага, потребность к[отор]аго составляетъ сущность моей души.

Кто-то, что-то хочетъ отъ меня, чтобы я делалъ какое-то дело, пользуясь даннымъ мне орудiемъ разума.

Я спрашиваю: что именно и зачемъ мне делать? И мне отвечаетъ неудержимое,[246] неперестающее стремленiе къ благу моего духовнаго существа, к[отор]ое выражается во мне любовью, такимъ свойствомъ, въ к[отор]омъ я сознаю себя нетольк[о] свободнымъ, но всемогущимъ.

Казалось бы, чего же еще для того, чтобы не было никакого сомненiя. Но и этого мало. Для того, кто бы всетаки усумнился въ этомъ, готово самое убедительное[247] доказательство: [248] Доказательство это — опытъ. Пусть только испытаетъ человекъ истинность этого положенiя, пусть хоть на время перенесетъ свою жизнь изъ ложнаго исканiя блага для своей телесной личности въ благо духовной — въ увеличенiе въ себе любви ко[249] всему живому, к[отор]ое окружаетъ его и съ к[отор]ымъ онъ входитъ въ сношенiе, и онъ тотчасъ всемъ существомъ своимъ почувствуетъ полное освобожденiе отъ всехъ стесненiй, страховъ, главное, тяжелыхъ, недобрыхъ чувствъ, тотчасъ почувствуетъ[250] то самое душевное состоянiе,[251] котораго всегда желало все существо его. Мало и этого, отдавшись этому чувству, человекъ почувствуетъ, что нетолько все[252] такъ называемые горести, страх[и],[253] болезни, испытываем[ые] личностью, но самая явная для разума неизбежная смерть, к[отор]ая уничтожа[етъ] все, самая смерть перестаетъ существовать для человека, положившаго свою жизнь въ духовномъ начале, живущемъ во всемъ и сознаваемомъ имъ любовью.

ò онъ знаетъ, или думаетъ, что знаетъ, и есть вера.

3) Есть доля правды въ томъ, что жизнь моя, моя духовная жизнь остается въ техъ людяхъ, к[отор]ымъ она нужна была. Можетъ быть, я есмь то, что осталось въ другихъ существахъ отъ духовной жизни какого-нибудь существа. И то существо было тоже соединенiе духовныхъ началъ другихъ существъ, и те также. (Чепуха.)

4) То, что y NN[254] такая жена, нужно было именно для него. А то бы онъ возгордился своей святостью.

5) Сказать NN,[255] чтобы не увлекался мною. Во мне и теперь и гадости, и глупости, и хитрости безъ конца.

6) Сейчасъ въ первый разъ почувствовалъ полную свободу отъ мненiя о себе людей. И какая радость, спокойствiе и сила! Помоги Богъ удержать.

12 Сент. 1907. Я. П.

Спалъ мало. Въ постел[и] думалъ, записывалъ. Очень духовно бодро себя чувствую. Давно не испытывалъ такого.

15 Сент.

Оба дня писалъ беседы съ молодежью. — Вышло ни то ни сё.[256] Былъ тяжелый разговоръ съ С[оней]. Истинно жалко ее. Записать надо:

«я». Ему кажется, что онъ — «я» отдельный, что онъ человекъ; а онъ Богъ — проявленiе его. Не знаю, какъ животныя, но человекъ нетолько можетъ, но долженъ это познать. А познавъ это, человекъ не можетъ не полагать свою жизнь въ соединенiи со всемъ — т. е. въ любви. — Последствiемъ этого для человек[а] — благо.

2) Любить дурнаго человека кажется невозможнымъ. Оно и точно невозможно. Но любить надо и можно не человека, а задавленнаго, заглушеннаго Бога въ человеке, и любить этого Бога, и стараться помочь ему высвободиться. И это нетолько можно, но радостно.

3) Настоящая, серьезная жизнь только та, к[отор]ая идетъ по сознаваемому высшему закону; жизнь же, руководимая похотями, страстя[ми], разсужденiями, есть только преддверiе жизни, приготовленiе къ ней, есть сонъ.

4) Какъ въ стареющемся человеке, все более и более проявляется въ немъ согласiе съ силой божьей вечной, такъ точно все больше и больше проявляется это согласiе во всемъ мiре, по мере движенiя времени.

5) Никто не призываетъ тебя къ измененiю и улучшенiю существующихъ порядковъ, но вся сила жизни, вложенная въ тебя, призываетъ тебя къ измененiю и улучшенiю твоей внутренней, духовной жизни, къ все большем[у] и большем[у] проявленiю въ себе Бога.

— въ томъ жизнь, въ томъ и вера.

7) Женщины нашего круга, людей достаточныхъ, имеютъ передъ мущинами этого круга огромное преимущество, к[отор]аго не имеютъ деревенскiя, вообще[257] трудящiяся женщины: это то, что они, рожая и выкармливая детей, делаютъ несомненно нужное, определенное высшимъ закономъ, настоящее дело. Мущины же наши большей частью проживаютъ всю жизнь въ штабахъ, професорстве, судахъ, администрацiи, торговле, нетолько не делая никакого настоящаго дела, но делая скверныя, глупыя, вредныя дела. Зато и женщины бездетныя,[258] если только оне не святыя, не отдаются деламъ любви, а берутся за мужское безделье, бываютъ еще гаже, глупее и самодовольнее въ своей гадости самихъ извращенныхъ мущинъ[259] неработающихъ класовъ.

8) Человекъ запутался такъ, что чтó ни сделай, все дурно, какъ перекрестокъ дорогъ сказачнаго богатыря. Кажется, что выхода нетъ, и куда ни пойди — все будетъ худо. И вотъ, если только найдетъ на него внутреннее просветленiе, и онъ пойм[е]тъ, что ему[260] выбирать ничего не нужно, а нужно только сознать въ себе Бога и отдаться Ему, т. е. отдаться любви. И тогда не нужно ничего выбирать. Иди по какой хочешь дороге — на всехъ благо.

9) (Вписать въ беседу: ) Говорятъ: только попробуй одинъ жить по любви, когда все люди вокругъ будутъ жить по мiрскому, и тебя оберутъ,[261] замучаютъ самого и только посмеются надъ тобой. Такъ говорятъ люди, но это неправда. Не можетъ этого быть. Любовь и разумъ вложены не въ меня одного, а во всехъ людей. Не могъ Богъ вложить въ насъ любовь и разумъ — частицу Себя — только затемъ, чтобы намъ было дурно, если мы станемъ жить темъ, что вложено въ насъ и что влечетъ насъ къ себе. Не можетъ этого быть.[262]

10) Какое счастiе чувствовать, какъ я это иногда чувствую, что у меня другаго побужденiя въ жизни нетъ, какъ только то, чтобъ исполнять волю Пославшаго.

11) Какое счастiе жизнь! Иногда теперь, все дальше и дальше подвигаясь въ старости, я чувствую такое счастiе, что больше его, кажется, не можетъ быть. И пройдетъ время, и я чувствую еще большее, чемъ прежнее, счастье. Такъ чувствую я это теперь, записывая сейчасъ, 15 числа, этотъ дневникъ въ 12 часовъ дня.

12) Хорошо спрашивать себя, особенно когда колеблешься? сделать, не сделать? для себя ли делаешь или для Бога?

26 Сент. 1907. Я. П.

Немного стесненъ въ писанiи темъ, что Репинъ пишетъ мой портретъ — ненужный, скучный, но не хочется огорчить его. Живется хорошо. Долго было состоянiе сознанiя своего великаго блага. Дня 4 вследствiе болезнен[наго] состоянiя была тоска и борьба. Слава Богу, ни въ чемъ особенно не приходится каяться.

— горячiй и пото[му] опасный. Хорошо думается. Хочется написать о женщинахъ и о сумашествiи устройс[тва] мiра.[263] И интересныя письма ответ[ить]. Записать надо:

1) Отчего безграмотные люди разумне[е] ученыхъ? Отъ того, что въ ихъ сознан[iи] не нарушена естественная и разумная постепенность важности предметовъ, вопросо[въ]. Ложная же наука производитъ это нарушенi[е].

2) Требованiя семьи не могутъ оправдать противныя нравственности поступки, также какъ взятый на себя подрядъ не можетъ оправдать безчестныхъ разсчетовъ съ поставщик[ами].

3) Требованiя семьи, это мои требован[iя] для семьи.

4) Нужда для семьи нужнее, чемъ роскошь.

6) Смотрю на крошку внучку Таничку и думаю: будетъ большая, старая, какъ ея мать, бабка, и спрашиваю себя: какъ это произойдетъ? Отчего? И вотъ, самое это простое и важное явленiе все знаютъ, и никто матерьяльнымъ путемъ научны[мъ] нетолько не можетъ объяснить, а и не пытается объяснить. Неясно написалъ, но очень ясно въ душе, и постараюсь после яснее выразить.

7) NN[264] не любитъ хорошаго человека, вредитъ, бранитъ его. Но человекъ умираетъ, и неловк[о] бранить, особенно отъ того, ч[то] все жалеютъ. И вот NN[265] уверяетъ, что онъ всегда очень любилъ.

8) Наше воспитанiе людей похоже на выведенiе такихъ плодовъ (яблокъ и т. п.), въ к[оторыхъ] все почти была бы одна оболочка (вкусная) семени. Чтобы семени, если можно, совсемъ бы не было. Воспитывать людей такъ, чтобы души был[о] какъ можно меньше, а было бы одно тел[о].

9) Только благодаря времени, движенiю, возможно осужденiе себя, раскаянiе и вследствiи этого радость духовнаг[о] роста. —

Для не движущагося и не отделеннаго существа — для Бога — нетъ ни радости духовнаго роста, ни блага любви.

10) Внешнiе знаки поклоненiя Богу нужны, необходимы людямъ. Человекъ, к[оторый], будучи одинъ, перекрестится, скажетъ: Госп[оди], помилуй, этимъ показываетъ признанiе своего отношенiя къ Существующему Непостижимому. Жалки люди, не признающiе этого отношенi[я].

11) Богъ хочетъ блага всемъ. Если я хочу жить по воле Бога, то долженъ желать блага всемъ, т. е. любить.

12) Во мне живетъ то, что хочетъ блага. Я только по недоразуменiю думаю, что я хочу блага себе. Желанiе блага, живущее во мне, не можетъ желать блага себе одному. Желанiе блага есть голосъ Бога, желающаго блага всему.

для блага личной жизни.

10 Октября 1907. Я. П.

Давно не писалъ, за это время былъ одинъ день въ тоскливомъ состоянiи изъ-за стражниковъ, к[оторые] тревожатъ крестьянъ. Тутъ тетя Таня и Мих[аилъ] Серг[еевичъ] и две Танички. Была непрiятна неожиданная и непрiятная брань за мое письмо о томъ, ч[то] у меня нетъ собственности. Было обидное чувство и, удивительное дело, это прямо было то самое, ч[то] мне б[ыло] нужно: освобожденiе отъ славы людской. Чувствую большой шагъ въ этомъ направленiи. Все чаще и чаще испытываю какой-то особенный восторгъ, радость существованiя. Да, только освободиться, какъ я освобождаюсь теперь, отъ соблазновъ: гнева, блуда, богатства, отчасти сластолюбiя и, главное, славы людской, и какъ вдругъ разжигается внутреннiй светъ. Особенно радостно. За это время работаю надъ Дет[скимъ] Кр[угомъ] Чт[енiя], вводя его въ подразделенiя большаго. Работа, требующая большаго напряженiя, но идетъ порядочно. — Записать:

1) Жизнь не шутка, а великое, торжественно[е] дело. Жить надо бы всегда также серьезн[о] и торжественно, какъ умираешь.

2) Когда люди говорятъ, то кажется, что всякое говоренье есть одно и тоже дело. А между темъ этихъ говоренiй есть два совершенно различныхъ и по причинамъ, вызывающимъ говоренье, и по последствiямъ. Большей частью люди говорятъ только для того, чтобы дать ходъ всемъ своимъ чувствамъ. Это говоренье праздное; и второе, говорятъ тогда, когда хотятъ передать свою мысль другому для его пользы. Это говоренье хорошее.

— Богъ во мне.

4) Сознавать Бога въ себе — это одно, и это достигается довольно легко въ уединенiи. Но сознавать нетолько въ себе, но и въ другихъ, когда сходишься съ ними, это гораздо труднее. И этому надо учиться. Учусь. Помоги, Господи.

5) Истинная и твердая вера въ Бога въ томъ, чтобы, несмотря на осужденiе людей, делать то, чего хочетъ Богъ, и быть спокойнымъ.

6) Какъ хорошо, облегчительно чувствовать и признавать себя виноватымъ. Все запутанное и трудное сразу объясняется и облегчается.

7) Задумался о томъ, правда ли, что благо человека — только въ увеличенiи въ себе любви. Отчего же этого нетъ теперь во всехъ людяхъ? А отъ того же, отъ чего этого не было во мне 30[267] летъ тому назадъ. Какъ человекъ растетъ, такъ и человечество.

Дневник 1907 г.

 

 

9) Человекъ не знаетъ, что хорош[о], что дурно, а пишетъ изследованiе объ упавшемъ аэролите и о происхожденiи слова «куколь»!

12 Окт. Я. П. 1907.

Здоровье — хорошо, а на душе — рай — почти рай. Все больш[е] и больше входитъ въ жизнь то, чтобы, не думая о себе для себя (тела) и о себе въ мненiи другихъ, жить любя. И удивительно радостно. Должно быть, отъ возраста, освободившаго отъ страстности: въ гневе, похоти,[268] славе людской; но думаю, что возможно и всемъ. Много получаю писемъ, и очень хорошихъ. Письмо Иконникова таково, что, слушая его, расплакался, какъ старушка. И хорошо. Очень хорошо. Записать надо одно не изъ книжечки:

1) Говорятъ, говорю и я, ч[то] книгопечатанiе не содействовало благу людей. Этого мало. Ничто, увеличивающее возможность воздействiя людей другъ на друга: железн[ыя] дороги, телеграфы, — фоны, параходы, пушки, все военныя приспособленiя,[269] взрывчатыя вещества и все, что называется «культурой», ника[къ] не содействовало въ наше время благу людей, а напротивъ. Оно и не могло быть иначе среди людей, большинство к[отор]ыхъ живетъ безрелигiозной, безнравственной жизнью. Если большинство безнравственн[о], то средства воздействiя, очевидно, будутъ содействовать только распространенiю безнравственности. Средства воздействiя культуры[270] могутъ быть благодетельны только тогда, когда большинство, хотя и небольшое, религiозно-нравственно. Желательно отношенiе нравственности и культуры такое, чтобы культура развивалась только одновременно и немного позади нравственнаго движенiя. Когда же культура перегоняетъ, какъ это теперь, то это — великое бедствiе. Мож[етъ] б[ыть] и даже я думаю, что оно бедствiе временное, что вследствiе превышенiя культуры надъ нравственностью, хотя и должны быть временныя страданiя, отсталость нравственности вызоветъ страданiя, вследствiе к[отор]ыхъ задержит[ся] культура и ускорится движенiе нравственности и возстановится правильно[е] отношенiе.

— по отделамъ, детскiй; другой — такой же для взрослыхъ. Третiй — безъ отделовъ, но исправленный старый.

20 Окт. 1907. Я. П.

Запнулся въ своей работе. И два дня ничего не делалъ. Очень не нравится мне перечисленi[е] греховъ и соблазновъ. Нынче какъ будт[о] немного распутываюсь. За это время былъ нездоровъ и теперь еще не справился — желудкомъ. Были посетители: Заболотнюкъ, отказывается отъ военн[ой] службы, и нынче Новичковъ. Получаю телеграммы угрожающiя и страшно ругательныя письма. Къ стыду своему, долженъ признаться, что это огорчаетъ меня. Осужденiе всеобщее и озлобленiе, вызванное письмомъ, такъ и осталось для меня непонятно. Я сказалъ то, что есть, и просилъ напрасно не тревожиться и меня оставить въ покое. И вдругъ..... Удивительно и непонятно. Одно объясненiе — что имъ прiятно думать, что все, что я говорилъ и говорю о христiанстве, ложь и лицемерiе, такъ что можно на это не обращать вниманiя. Былъ Сутковой — едетъ въ Самару. Записать:

1) Вера въ Бога въ томъ, чтобы, несмотря на осужденiя людей, делать то, чего хочетъ Богъ, и быть спокойнымъ.

2) Хорошо избавиться от любострастiя, отъ гнева, отъ любостяжанiя, но лучше всего во много разъ — избавиться отъ заботы о славе людской. Ничто такъ не подрываетъ духовную деятельность.

4) Сонъ отличается отъ бдящей деятельности темъ, что во сне невозможно главное дело жизни: нравственное уcилiе. Отъ этого во сне спокойно делаешь ужасныя по безнравственности дела.

26 Окт. 1907. Яс. Пол.

Долго — недели три, если не больше — былъ въ низкомъ состоянiи духа. Не было больше радости жизни и теснившихся радостныхъ и нужных и важныхъ (для меня) мыслей и чувстъ. За это время особенно дурнаго ничего не сделалъ. Все работалъ надъ Кр[угомъ] Чт[енiя]. Нынче решилъ изменить въ немъ многое. Дней 6, какъ возобновилъ уроки съ детьми. Не особенно хорошо. Хуже, чемъ я ожидалъ. Гусева арестовали. Были посетители: Новичковъ, Лиза, нынче Олсуфьевъ, Варя, Наташа. Нынче первый день я проснулся духовно, поднялся на прежнюю ступень, мож[етъ] б[ыть] даже немного выше. Нынче въ постел[и] — еще б[ыло] темно, проснулся и началъ думать. Такъ удивительно хорошо (для себя), что пришелъ въ восхищенье; но не записалъ. И когда потомъ сталъ вспоминать, уже далек[о] не то и не такъ вспомнилъ, какъ оно просiяло для меня въ первую минуту. Было это вотъ что:

1) (Записано такъ; очень неясно.) Жизнь кажется то темъ, то другимъ, то телеснымъ благомъ, то горемъ, то болезнью, то трудностью, то радостью, а вся жизнь есть только «воскресенiе», т. е. увеличенiе любви, возстанiе любви изъ гроба тела. И это неперестающая радость.

— собою, а любишь все, и потому не на словахъ, а на деле становишься Богомъ.

Какъ это совсемъ особенно, съ какой-то охватившей, претворявшей все мое существо въ одну радость, [силой] я почувствовалъ это ночью. Теперь читаю, пишу, но не могу возстановить чувства радости, восторга, умиленiя.

Записать надо еще:

2) Какъ это люди не видятъ того, что отрицать существующее устройство общества можно только на основанiи совершенно совершенно новаго порядка мы даже не можемъ себе представить и не можемъ знать. Можно отрицать насилiе и не какъ орудiе, а какъ поступокъ дурной, но отрицать устройство какое бы то ни было, не отрицая насилiе — безумно.

3) Одно изъ самыхъ обычныхъ заблужденiй людей — то, чтобы приписывать себе те измененiя, к[оторыя] не переставая совершаются въ телесной и духовной жизни какъ отдельныхъ лицъ, такъ и собранiй людей, обществъ. «Я вылечилъ, я научилъ, я устроилъ», а это все сделало не перестающее движенiе всего во времени. Изменить, подвинуть можно только себя. (Не точно).

4) Со временемъ идетъ духовный ростъ, освобожденiе духовнаго начала,[272] какъ въ отдельномъ человеке, такъ и [во] всемъ человечестве. И двигаются впередъ люди если не боками, то мозгами, а то и темъ [и] другимъ вместе. Разумеется, и прiятнее и успешнее двигаться мозгами, чемъ боками. И потому усилiя людей, желающихъ ускорить движенiе, должны быть направлены на деятельность разумную, сознательную, а не на стихiйную, безсознательную.

5) Жизнь это неперестающiй ростъ духовный. Но въ детстве, юности, когда вместе съ духовнымъ ростомъ совершается ростъ телесный, люди легко принимаютъ ростъ телесный за[273] всю жизнь и отдаются ей, забывая жизнь духовную. Ошибка обозначается, когда тело начинаетъ разрушаться, но исправленiе ея бываетъ трудно отъ силы инерцiи, привычки.

6) Хорошо просыпаясь, вставая, сказать себе: Помоги мне, Богъ мой (во мне и вне меня), прожить этотъ день или хоть ту часть его, к[отор]ую мне придется прожить еще, по[274] моей, согласной съ твоей, божеской воле.

7)[275] (Очень важное). Непротивленiе злу насилiемъ — не предписанiе, а открытый, сознанный законъ жизни для каждаго отдельнаго человека и для всего человечества — даже для всего живаго.

долженъ стремиться каждый отдельный человекъ.

Законъ этотъ кажется невернымъ только тогда, когда онъ представляется требованiемъ полнаго осуществленiя его, а не (какъ онъ долженъ пониматься) какъ всегдашнее, неперестающе[е], безсознательное и сознательное стремленiе къ осуществленiю его. Иконниковъ, Кудринъ, Куртышъ исполняютъ сознательно законъ непротивленiя; Николай съ Столыпинымъ и революцiонеры, уничтожая самихъ себя, враговъ непротивленiя, безсознательно содействуютъ осуществленiю закона.

8) Странно, что мне приходится молчать съ живущими вокpугъ меня людьми и говорить только съ теми далеким[и] по времени и месту, к[отор]ые будутъ слышать меня.

Отрываюсь отъ работы, чтобы записать то, что съ утра испытываю невыразимую, умиленную радость сознанiя жизни[278] любви, любви ко всемъ и ко Всему. Какая радость! Какое счастiе! Какъ не благодарить То, Того, Кто даетъ мне это.

8 Ноября 1907. Я. П.

Казалось, что недавно записывалъ, а почти 2 недели. Дня три тому назадъ б[ылъ] въ Крапивне у Гусева. Очень тяжелое и значительное впечатленiе. Хочется писать объ этомъ и еще драму о Булыгине сыне. Очень радостное впечатленiе отъ ихъ жизни. Вчера были посетители: Соломко, бывшiй депутатъ — ничтожный, и Широковъ, раздраженный, но искреннiй человекъ. Записать:

1) Чемъ больше себялюбiе, темъ труднее понять другого, перенестись въ другого, а въ этомъ все. И на оборотъ.

3) Дело не въ томъ, чтобы у всехъ было ровно, а въ томъ, чтобы со всеми быть въ любви. Можно быть богатымъ и въ любви съ бедным[и], и быть равны[мъ] по имуществу и ненавидеть.

4)[279] Если мозгъ занять научным[и] знанiя[ми], то въ немъ не можетъ быть места для религiозно-нравственныхъ. Этимъ объясняется нерелигiозность нашихъ высшихъ класовъ. Телесный трудъ оставляетъ мозгъ свободнымъ, но не то съ умственнымъ трудомъ.

5) Трагизмъ положенiя въ томъ, что нетъ иного выбора, какъ только грубая языческая церковность или истинное христiанство. Но въ истинно[мъ] христiанстве человекъ одинъ; нетольк[о] одинъ, но большинство враждебно ему. И люди не берутъ ни того, ни другого и остаются безъ всякой, какой бы то ни было веры.

6) Вчера, записывая, не понялъ о воскресенiи. Воскресенiе значитъ то, что изъ гроба своей личности выходишь посредствомъ любви въ жизнь Всего, въ любовное сознанiе всего, съ чемъ входишь въ общенiе, въ соприкосновенiе, въ готовность любви ко всему.

7) Я знаю, что те простыя и ясныя истины о жизни, к[оторыя] я пишу теперь, наверное будутъ определяться учеными читателями будущаго мистицизмомъ или еще какимъ нибудь названiемъ, дающимъ имъ возможность, не понимая ихъ, оставаться въ своемъ невежестве спокойно-самодовольными.

8) Я сердитъ, но вотъ начинаетъ действовать желудокъ, и сердце проходитъ. Матерiалистъ скажетъ: вотъ вамъ и духовн[ое] «я»: все отъ тела. Но ведь его разсужден[iе] основано на томъ, что человекъ зналъ, что онъ сердитъ, и знаетъ, что при действi[и] желудка сердитость прошла. Стало быть основа всего — сознанiе. A сознанi[е] не отъ тела.

9) Христiанство Константина, принятое народами, тоже, что принятое выгодное на видъ условiе, главныя требованiя к[отор]аго скрыты. Назвался груздемъ, полезай въ кузовъ.

10) Самое трагикомическое въ нашемъ христiанстве то, ч[то] оно вводится и распространяется между бедным[и] и слабым[и] — сильными и богатыми, теми самыми, существованiе к[отор]ыхъ отрицается христiанствомъ.

свободное, всемогущее въ своей духовной области.

12) При чтенiи книгъ надо не забывать, что это — общенiе съ ближними, и что он[о] поэтому должно быть любовное: не сердиться на пишущихъ дурное, a жалеть.

13) Отчего неразумны такъ называемые — образованные? Отъ того, что головы ихъ набиваются ненужными пустяками, выдаваемы[ми] имъ за самое важное.

————

22 Ноября 1907. Я. П.

— удивительная вещь — забылъ все — забылъ, кто Гусевъ, за что онъ сидитъ. Съ утра всталъ и умиленно думалъ и чувствовалъ объ Андрюше и написалъ ему письмо. Искалъ и не могъ найти записанный планъ своей статьи. Такъ казалось хорошо и важно, а теперь ничего не помню. Все думается о драме. Хорошо бы.

Все это время — напряженно занятъ Кр[угомъ] Чт[енiя]. Начерно кончилъ, но работы бездна. Если въ день составлять — т. е. исправлять 5, 6 изреченiй, то работы больше, чемъ на годъ, на 400 дней. А почти уверенъ, что этого не проживу. Чемъ ближе смерть, темъ сильнее чувствую обязанность сказать то, что знаю, ч[то] черезъ меня говоритъ Богъ. И темъ больше чувствую это необходимы[мъ], что тутъ уже нетъ личнаго, славы людской. Записать:

1) Христiанство Константина, принятое народами, подобно подписанiю неосторожн[ымъ] человекомъ условiя, въ к[отор]омъ требованiя другой стороны такъ скрыты фразами, а видн[о] только то, ч[то] выгодно. И вышло то, что назвался груздемъ, полезай въ кузовъ.

2) Для того, чтобы любить всехъ во всемъ, надо быть Богомъ, и это можно. Для того, чтобы быть имъ, надо помнить, что надо всехъ и все, во всемъ, всегда любить.

3) Если люди молятся ради спасенiя души въ будущемъ и ради этого будущаго живутъ хорошо, то они делаютъ то, что нужно, хотя и объясняютъ мотивы своей деятельности неверно, проэктируя во времени — въ будущемъ — то, что совершается въ настоящемъ.

5) Жалуешься на жизнь, а только вспом[ни], сколько людей любятъ тебя. —

6) Любить — благо, быть любимымъ — счастье.

7) Человекъ это сосудъ[281] съ двумя отверстiями, въ одно изъ к[оторыхъ] входитъ (отъ Бога) любовь и въ другое выходитъ (вроде чайника). Все дело человека — дл[я] блага держать въ чистоте оба отверстiя. Одно — большее, черезъ к[отор]ое входитъ любовь Божiя. Держать въ чистоте его темъ, чтобы освобождаться отъ себялюбивыхъ страстей. Чистота втораго отверстiя, черезъ к[отор]ое выходитъ жизнь, зависитъ отъ устраненiя, избавленiя себя отъ всего того, что мешаетъ любви къ людямъ: раздраженье, гордость, стяжательность.

8) Да, праздность — мать всехъ пороковъ, въ особенности умственныхъ: ложныхъ разсужденiй: политика, наука, богословiе.

— семья. Привычки можно преодол[еть], но — семья.

10) Упрекать въ гордости можно и должно[282] только себя. А то всякое несогласiе представляется гордостью.

11) Въ первый разъ живо почувствовалъ всю несоизмеримость своей духовной, божественн[ой], безвременной жизни и всехъ видимыхъ мн[е] интересовъ этой жизни. Написать, не говорю уже: драму, воззванiе, но ясно изложить ученiе истины. Все это такъ ничтожн[о] въ сравненiи съ внутренней, духовн[ой] жизнью съ ея неизбежнымъ выраженiемъ въ этой жизни, хотя и въ недоступной мне форме, что невольно всю энергiю жизни переносишь на освобожденiе духовной сущности и сознанiе и потому и невольное проявленiе ея. (Списалъ, какъ записано. Помню, что это б[ыло] очень живое сознанiе, но теперь плохо понимаю).

12) Виделъ во сне, что устраиваю чью-то спальню, и что для устройства ея мне нужно спросить кого-то на той же улице. Я иду, захожу въ домъ; меня не узнаютъ, но я дохожу до хозяина; онъ спрашиваетъ, что мне нужно? И я, къ досаде, чувствую, ч[то] забылъ. Делаю усилiя вспомнить. И эти усилiя будятъ меня. И я въ бдящемъ состоянiи стараюсь вспомнить, и не могу. И я понимаю, что то, зачемъ я шелъ во сне, я и не зналъ, но увидалъ во сне только то, что «я забылъ». Все, что я виделъ, какъ мне казалось передъ этимъ, все это б[ыло] безъ времени. Только просыпаясь, я все это расположилъ во времен[и]. Не то ли мы делаемъ въ нашей жизни? Все, что мы (какъ намъ кажется) переживаемъ, все это уже есть, а мы только располагаемъ это во времени. То, что все есть, и ничего въ нашей жизни не происходило, не двигалось, мы узнаемъ, когда будемъ умирать (просыпаться), какъ я узналъ, проснувшись, что я не забылъ, а тольк[о] виделъ во сне, что забылъ. (Въ записной книжке записано: «неясно». Но я не согласенъ.)

13) Свойственно ли молодости желать тог[о], чего я желаю (спасенiя души), приближенiя къ Богу? Мне ясно, что[283] больше желать нечего, п[отому] ч[то] я стою передъ смертью. Но имъ, беднымъ, кажется, что есть много достойна[го] желанiя, этого, — того, что единое на потребу.

14) Хорошо молиться въ уединенiи, но,[284] кроме этой молитвы, едва ли не еще нужнее этой молитвы — молиться при вступленiи въ общенiи съ каждымъ человекомъ: царемъ или нищимъ. Молиться, т. е. напоминать себе[285] о томъ, что наступилъ важный моментъ, въ к[оторомъ] надо жить всеми силам[и] души.

15) Правительство русское[286] знаетъ и не можетъ не знать, что у насъ[287] все держится на религiи, и себя основываетъ на религiи, но та религiя, на к[оторой] оно основываетъ себя, была нетверда и прежде; теперь уже совсемъ не держитъ.

16) Думалъ, что надо готовиться хорошо умереть. И вспомнилъ, ч[то] вся жизнь съ детства — есть умиранiе, и потому надо всегда, не переставая готовиться.

«Суеверiе личности». Это — верное выраженiе.

18) Читаю наизусть слова о любви изъ посланiя Іоанна и подумалъ, какъ много мы можемъ сделать привычкой. Большей частью я привыкалъ къ дурному, а можно прiучить себя къ хорошему такъ, чтобы механически делать доброе.

19) Не сердиться надо не отъ того, что это людямъ вредно и непрiятно, а отъ того, что это тебе вредно, хуже всего.

20) Дарвинъ и ученые думали, ч[то] они устранили Бога темъ, ч[то] открыли переживанiе более приспособленныхъ, и открытiемъ питекантропуса, но кто же сделалъ приспособленi[е] и питекантропуса? Опять Богъ, какъ и въ библейскомъ объя[с]нен[iи]. А не есть ли все это нечто подобное моему сновиденiю, когда я виделъ во сне, что забылъ что-то важное, а я виделъ во сне, что забылъ то, чего не было.

21)[288]Душу человека можно сравнить съ[289] закрытымъ сосудомъ съ однимъ выходомъ. Выходъ этотъ — выходъ любви. Жизнь есть выливанi[е] жидкости. И потому все дело жизни это — то, чтобы держать въ чистоте отверстiе, а не пытаться пробить стенки.

— сосудъ, и не будетъ сознавать свою способность течь, испаряться. Тоже и съ душой. (Не ладно.)

29 Ноября 1907. Я. П.

Только неделю не писалъ, а кажется, ужасно долго. Такъ полна жизнь. Записать нужно довольно много, но нынче не буду. Запишу только самое существенное, то, что испытываю сейчасъ уже благотворность той душевной деятельнос[ти], к[оторой] я отдался. Въ самомъ телесно дурномъ состоянiи и расположенiи духа — мне хорошо. Мало того, что хорошо — радостно. Какъ удивительно, de gaité de coeur,[291] губятъ свои жизни люди, попуская себя на раздраженiе. Все въ «табе», какъ говорилъ Сютаевъ. Смотри съ любовью на мiръ и людей, и онъ также будетъ смотреть на тебя. Все занятъ Кр[угомъ] Чт[енiя] и, кажется, подвигаюсь. Сережа, Маша, Андрюша — со всеми мне хорошо. Записать изъ книжки денной:

1) Сначала кажется страннымъ, почему человекъ, сделавши злое дело, становится еще злее. Казалось бы, ему надо успокоиться: онъ сделалъ то, что хотелъ. А это отъ того, ч[то] сознанiе, совесть упрекаетъ его, и ему надо оправдаться, если не передъ другими, то передъ самимъ собою, и для оправданiя онъ делаетъ зло новое with a vengeance.[292]

2) Пища только тогда законна, когда возможны и желательны[293] последствiя ея — трудъ. Точно также и половое общенiе — тольк[о] тогда, когда возможны и желательны последствiя его — дети.

4) Лиха беда начать. Целомудренный стыдъ — могучее средство предохраненiя. А наше искусство притупляетъ, уничтожаетъ его.

Сейчасъ примусь за первый отделъ Кр[уга] Чт[енiя].

————————————————————————————————————

Здесь Сережа и Маша.

16 Дек. 1907. Я. П.

29 Ноября упалъ съ лошади, зашибъ руку. Теперь проходитъ. За это время много было, все больше и больше, хорошихъ писемъ. Нисколько не увлекаюсь и не желаю распространенi[я], какъ бывало прежде, а просто радъ, что могъ и могу служить людямъ хоть чемъ нибудь. Какъ странно, что вместе съ добротой приходить смиренiе — скро[мность]. Мне теперь не нужно, какъ прежде, притворяться смиреннымъ. Какъ тольк[о] работа въ себе, такъ сейчасъ видишь, что не только гордиться, но радоваться не на что. Радуюсь только на то, что мне незаслуженно хорошо, и что ближе къ смерти, то все лучше и лучше.

Все занятъ Кр[угомъ] Чт[енiя]. Главное — порядокъ отделовъ. Кажется, теперь близко къ концу распределенiе, редакцiя же самыхъ мыслей — еще огромная работа. Переписаны только три. Былъ Анд[рей] съ новой..... Очень б[ыло] тяжело, хотя старался, какъ могъ, и ничемъ не провинился. Съ С[ережей], со всеми хорошо, даже со стражниками. «Радуйся, если тебя ругаютъ». Записать надо, кажется, очень мног[ое]. Гусева все не выпускаютъ, хотя давно, съ 22 обещали и въ Туле и въ Петерб[урге].

1) Грехи потому грехи, т. е. ошибки, что приводятъ къ обратнымъ последствiямъ того, для чего они совершаются. Наслажденiе едой, питьемъ,[294] половой похотью, богатствомъ, славой. Все ощущен[iя] радости ослабеваютъ отъ удовлетворенiя.

время сумашествiе поученiя, осужденiя другихъ и заботу объ устройстве не своего внутренняго мiра, а веществена[го], внешняго мiра.

3) Революцiонеры не успеваютъ въ своей деятельности преимущественно п[отому], ч[то] они грубо определяютъ то, что должн[о] быть, и даже какъ то, что должно быть, должно совершиться. Это поспешность, нетерпеливость, ребячество. Перевороты успешные совершаются только религiознымъ путемъ, когда люди думаютъ тольк[о] о себе, о своей жизни, а не определяютъ переворотъ въ жизни общей.

4) Пора человеку узнать себе цену. И какъ удивительно сознанiе своей духовности даетъ человеку въ одно и тоже время и высшее сознанiе своего достоинств[а] и низшее смиренiе; сознанi[е] достоинства, не похожее на возвеличенiе себя, гордость, но заявляющее гораздо большiя, чемъ гордость, требованiя, — и смиренiе, не похожее на покорность человеку, но спускающееся еще гораздо ниже. (Все плохо.)

— работать для устройств[а] жизни! Живи самъ для себя, для Бога, а жизнь уже устроится наилучшимъ образомъ. А то люди, живя дурно, жесток[о] — цари, министры, революцiонеры, живя дурно, этой самой своей дурной жизнью думаютъ устроить хорошую жизнь.

6) «Но какже не устраивать жизнь, не поддерживать существующее устройств[о], не заботиться объ этомъ устройстве, погибнетъ все». Да ведь и такъ уже давно все погибло и держится темъ, что тольк[о] губитъ еще больше. Какъ промотавшiйся, весь въ долгахъ человекъ не можетъ не увеличивать своихъ долговъ для того, чтобы продолжалась ведомая имъ жизнь. (Скверно.)

7) Поразительно извращенiе мысли у людей ученыхъ и сохраненiе ея целост[и] у людей неученыхъ. Причина этого — отрицанi[е] души у ученыхъ и признанiе ея у неученыхъ.

8)[295]Телесная праздность возможна только при излишке труд[а] работающихъ.

9) Определенiе мiра, какъ произведенiя движенiя матерiи, по Марксу, Энгельсу, Феербаху, Дицгену, гораздо, несравненно[296]сложнее, труднее и запутаннее и, главное, еще больше безосновно, чемъ определен[iе] Бога.

11) Безъ религiи, т. е. установленнаго отношен[iя] къ безконечному духовному, человекъ — безхвостая обезьяна, умеющая делать фонографы, баллоны, бомбы и т. п.

12) Люди нашего времени, особенно ученые, нетолько не знаютъ религiи никакой, но не знаютъ даже того, что такое религiя; хуже этого: думаютъ, что знаютъ, предполагая подъ религiей разговоры и произвольны[я][297] разсужденiя о неопределенныхъ предметахъ: душе, Боге и т. п. Люди эти похожи на того лакея знаменитаго математика, к[отор]ый, видя, что его хозяинъ пишетъ меломъ на доск[е] буквы и цифры, решилъ съ своим[и] прiятелями, что занимается професоръ темъ, чтобы рисовать линейки значковъ и циф[ръ] на черной доске.

13). Хорошо обращаться съ людьми такъ, какъ будто ты прощаешься съ ним[и] передъ смертью. И тутъ не будетъ ошибки. Разве не все равно, что тебя отделяетъ отъ смерти полчаса или полвека.

14) Хорошо помнить, что каждый день, часъ, это отсрочка отъ смерти. Тогда все внешнее, случающееся съ тобой, получаетъ неважное значенiе (что значитъ[298] рана, болезнь, бедность, потеря друга въ сравненiи съ смертью?), а за то употребленiе наилучшее остающагося времени получаетъ самое огромное значенiе. Да, memento mori.[299]

16) Человекъ — и все и ничто. Въ этомъ причина греховъ.

17) Мы не знаемъ, что должно быть, и потому, когда поступаемъ съ определенной внешней целью, то всегда делаемъ то, что было.

18)[300] Свободенъ можетъ быть человекъ, терпящiй насилiя, но никакь не совершающiй ихъ.

19) Чемъ утешиться въ томъ, что только что начинаешь понимать, какъ надо жить, и начинаешь жить, — умираешь? A темъ, что живешь не ты, а все человечество, все духовн[ое] живетъ Богомъ. Соединись съ Нимъ — и не умрешь.

21) Грехи свои человекъ чувствуетъ, какъ зло,[301] и страдаетъ отъ нихъ, соблазны онъ уже не чувствуетъ, a суеверiями гордится.

22) Для общаго дела наверное лучше делать каждому, что ему велено, а не то, что ему кажется хорошимъ.

23) Какъ только человекъ забылъ или пропустилъ мимо ушей то, что ему велено, онъ непременно делаетъ то, что было делано имъ или людьм[и] вокругъ него, воображая себе, что онъ делаетъ то, что самъ выдумалъ.

24) Человеку велено увеличивать любовь (онъ веленiе это носитъ въ сердце), а онъ устраиваетъ удобства жизни. Все равно, какъ работнику велено сеять, сажать, а онъ забылъ это или пропустилъ мимо ушей, а помнитъ то, что онъ ровнялъ поле, пахалъ, боронилъ, укатывалъ, и онъ пашетъ, боронуетъ, укатываетъ поле съ всходящей уже зеленью. Ему кажется, что его дело только въ этомъ.

26) Религiя это — отношенiе съ Богомъ. У идолопоклонника это есть, у самаго ученаго человека этого нетъ. И идолопокл[онникъ] неизмеримо выше.

27) Перейти изъ[302] пережитой религiи къ новой — къ новому отношенiю къ Богу — не шутка, а трудное дело.

28) Матерiалисты определяютъ понятiя понятiями более неопределенными, чемъ то, что они определяютъ.

29) Ложь необходима для гордости, для богатст[ва], для власт[и].

— одно и то же. Оно не совместимо ни съ гордостью, ни съ властолюбiемъ, ни съ богатствомъ.

30 Дек. 1907. Я. П.

Две недели не писалъ. Важнаго только то, что Гусева выпустили. Здесь Сережа съ женой. Все продолжаю получать радостныя письма. Нынче очень хорошее письмо Молочникова къ Столыпину. Написалъ объ этомъ Олсуфьеву. Все занятъ Кр[угомъ] Чт[енiя], и, слава Богу, все уясняется и уясняется. Второй разъ поверяю отделы. Всехъ 31. И, кажется, не нарочно вышло 4 греха, 4 соблазна, 4 обмана. Вчера очень горячо — дурно спорилъ съ Сер[ежей] о науке. Поразительна вера въ о науку и полная аналогiя ея съ церковью. Записать надо:

1) Нельзя себе представить другой жизни, кроме той, какая есть, т. е. нельзя представить себе[303] другого средства дарованiя безконечному количеству сущест[въ] сознанiя блага, радости жизни.[304] А мы говоримъ: эта жизнь нехороша. Кто говоритъ? Говорить это личность, а ея-то и нетъ. А есть только одно Все, и каждая безпространственная и безвременная частица Его можетъ сознавать себя и Все. И эта частица недовольна! (Все это или глубокое проникновенiе въ сущность жизни или чепуха. Думаю, что первое.)

2) Я не въ духе, и отъ того нетъ любви къ людямъ; a нетъ любви — и мне тяжело, и я еще больше не въ духе.

Человеческому «я», поставленному въ пространственный и временныя условiя, кажется, что и пространство и время, съ которыми оно связано, безконечны. Это показываетъ только то, что это «я» духовно. (Хорошо.)

4) Деятельность жизни проявляется любовью. Увеличить въ себе любовь человекъ не можетъ, п[отому] ч[то] любовь есть сама сущность жизни. Человекъ можетъ только уничтожать препятствiя проявленiю любви. И въ этомъ жизнь человеческая, и на это должны быть направлены усилiя человека.

Дневник 1907
Примечания

Раздел сайта: