Н. Н. ГЕ — Е. И. ГЕ
[1884 г. Октябрь. Плиски, Черниговской губ.]
... А теперь я исполняю обещание, напишу тебе, как было — день был чудесный — теплый, хороший, ясный, — я работал картину, а затем позвали нас обедать, как вдруг я вижу, Александра Федоровна, ключница, ведет через парадную дверь Льва Николаевича с котомкой на плечах. Мы все побежали целовать и обнимать этого удивительного человека. Потащил я его к Коле1, который лежит в постели с больною ногой. Затем дали сейчас умыться и переодеваться Льву Николаевичу, а потом за стол, и началась у нас самая дорогая — искренняя беседа. Говорили обо всем — много и об вас, — милых и нелогичных, по-нашему, женщинах. Лев Николаевич каждый день после утреннего кофе шел пешком в Ивангород, к четырем возвращался — мы ждали его с обедом, и тут опять хорошо говорили, а больше его слушали — всё, всё безусловно, что он говорил, всё у меня давно уже сидит в голове и в душе, и ни самомалейшей розни я ни разу не почувствовал. К вечеру он меня просил что-нибудь почитать, и я ему предложил Шенфера — он нехотя взялся, а затем с охотой всего прочел и даже мне сказал:
— Я прочёл и даже негодую на вас, что мне дали, — у меня много уже матерьяла для работы, а эта вещь вызвала желание приняться за это дело опять, так как я давно с интересом этим занимался.
Говоря вообще, я несколько раз ему говорил:
— Лев Николаевич, ведь вот жаль — умру, и всё пойдет прахом. Мое-то.
А он, улыбаясь мило, добродушно, как он это делает, говорит:
— А я так жалею, что сейчас не идет всё прахом, это было бы лучше.
Жалели мы с ним, что вас тут около нет, что вы не с нами работаете, но всё общее семейство вспоминали вас любовно. И так пролетело это время быстро, незаметно, и настала разлука — что делать, нельзя много хорошего. С отъездом Льва Николаевича даже небо покрылось тучами...
Примечания
1 Сын. Н. Н. Ге, Николай Николаевич (1857—1939).