Оболенская Е. В. - Маклаковой М. Л., 15 декабря 1895 г.

10

[1895 г. Декабря 15. Москва.]

... Я приехала прямо к Нагорновым1 и пробыла у них дня два, потом меня перетащили к себе в Хамовники Толстые, у которых я прожила дня 4—5, а теперь я у Колокольцовых2—3 человека чужих; вечером или опять никого дома нет или опять чужие. Таня много занята своей школой, тетя Соня подверглась какой-то большой и несимпатичной для всех нас перемене. Она стала беспокойна, никогда не бывает дома, стала наряжаться, то-есть, скорее, заниматься своей наружностью, стала ездить в театры и концерты, вообще производит впечатление человека, который страшно спешит жить и не теряет ни одной минуты. Она объясняет это тем, что после смерти Ванички не может вести прежний образ жизни, и еще вдруг пробудившейся любовью к музыке. Но нам всем кажется, что это просто страх перед старостью и желание еще казаться не старухой, а женщиной. Я думаю, что это чисто физиологический процесс. Это женщина, в которой физика всегда брала перевес перед душой. Я бы отнеслась к ней строже, если бы со всем этим она не была жалка; она сама это сознает и говорит: «Я живу как-то беспорядочно и беспокойно, как потерянная, но не могу иначе». В другой раз я нарочно заговорила с ней про Ваничку, чтобы указать ей, как мелко и ничтожно все то, чем теперь полна ее жизнь, в сравнении с этим горем, и раскаялась, что это сделала: она страшно разрыдалась и просила никогда с ней о Ваничке не говорить. Дочери с ней очень хороши; им, в особенности умной и чуткой Тане, очень тяжело видеть мать в таком настроении, но они с ней очень мягки и деликатны; конечно, немного сверху вниз, как с ребенком, но трудно требовать другого. Лев Николаевич кроток и мудр; как его ни осуждай, а все-таки в этом человеке великий ум и дух. Машу я мало видела, но, сколько видела, она добра и кротка. Первые дни она была в Гриневке34, и она с Ильей ездила туда на похороны, и выписывала на это время Машу. Вернулась она совсем простуженная и больная; я все мои дни проводила с ней, так как она никуда не выходила, много с ней говорила. Все они хорошие девушки, полны сердца, души и всего того, что нужно, чтобы быть счастливыми и сделать других такими же, но изломанные, Лев Николаевич родился таким, а они хотят сделать себя такими, и этого нельзя безнаказанно...

Примечания

1 —1896) и его жена Варвара Валериановна, сестра Е. В. Оболенской.

2 Николай Аполлонович Колокольцов (1848—1920) и его жена Марья Дмитриевна (1850—1903), дочь друга Толстого Дмитрия Александровича Дьякова.

3 — имение Ильи Львовича Толстого в Чернском уезде, Тульской губ.

4 Отец жены И. Л. Толстого, Софьи Николаевны, рожд. Философовой, Николай Алексеевич Философов.