14—15 мая 1890 г. Ясная Поляна
Получила ваши два письма, дорогой друг Ив. Ив. В Пирогово к дяде мы ездили без особенной причины. Я собиралась туда, а папа присоединился ко мне и мы поехали. Он хотел писать и отдохнуть от шума и людей, которых здесь так много, а там, напротив, уединение и тишина. Но вместо того, чтобы работать, он там очень сильно заболел своими обычными болями. Проболел там с неделю, приехала мать, привезла доктора и третьего дня ему было почти хорошо и мы привезли его домой. Но вчера он опять сильно заболел (боли в животе, слабость ужасная, какой никогда прежде не было) и вот я сейчас сижу с ним. Он кажется заснул.
Он все стонал и метался, а теперь затих и ровно дышит, спит вероятно. Всю ночь его мучили боли. Доктор опять приехал. Он сказал, что это воспаление какой-то кишки, что пока не опасно, но дурно если будет повторяться. Ведь это же желчь. Он весь желтый стал. Но что же тут говорить о том, чтобы это вылечить! Мне кажется, что это невозможно, это только его мучит. Только можно облегчить его страдания. Он очень, очень плох. Слабость и вялость, которую так непривычно видеть в нем. Да, не могу видеть, что это начало его физической смерти, и не могу не ужасаться перед ней. Он жив духом, добр, ласков, но тело его уходит и это страшно больно. Не могу стать на ту точку, с которой это могло бы быть менее страшно и больно. Одно, что утешает меня — это то, что смерть не страшна, а скорее желательна (как он всегда сам говорит) ему. Что смерть для него радостное перерождение.
15 май
Сегодня папа лучше. Он спал ночь и боли утихли. Доктор сказал, что не опасно, но что долго может продлиться. Он ободрился и нам всем стало легче. Он лежит и очень слаб, но не страдает.
Вчера мама получила ваше письмо о рукописи папа. Пришлите ее чистую1. А еще что же вы нам не посылаете послесловие? Вы пишете, что едете в Воронеж, а письмо уже из Воронежа. Не знаю куда писать вам. Помните мы говорили о рукописи (предисловие к Сев. Ершова) нет ее у
Вл. Гр. Черткова? И не знает ли он чего о ней? Мне хотелось бы ее выручить2.
Ну прощайте. Пишите чаще. Я ободрилась духом и жить стало легче. Искренно покаялась себе, перед Богом, и начала опять жить.
У нас был Хилков. Вот светлый, радостный человек. Радуешься когда видишь таких людей, сильный, крепкий и радостный. Дай вам Бог всего лучшего.
М. Т.
Примечания
1 И. И. Горбунов-Посадов ответил С. А. Толстой 8 мая 1890 г.: «В суете отъезда спешу ответить вам, Софья Андреевна, относительно того рассказа Льва Ник., о котором вы пишете. Я взял с собой, и взял по его указанию».
Далее И. И. пишет, куда он положил черновую Л. Н. Толстого и что его чистовую В. Г. Чертков вышлет обратно.
2 В. Г. Чертков в письме к Л. Н. Толстому 11 июня 1890 г. сообщал «скажите пожалуйста Маше, что в настоящее время я внимательно перебрал все ваши черновые, которые у меня хранятся в безукоризненном порядке, и что могу теперь с полной уверенностью сказать, что у меня не имеется ».
«Предисловие Л. Н. Толстого к Севастопольским рассказам Ершова» хранится в фонде Л. Н. Толстого в Отделе рукописей ГМТ.