Новиков М. П. - Толстому Л. Н., 14 ноября 1905 г.

М. П. Новиков — Л. Н. Толстому

14 ноября 1905 г.

Дорогой Лев Николаевич,

Много раз я давал обещание навестить вас, и все же не выбрал время. О многом бы хотелось говорить в переживаемое нами время. Теперь радуются достигнутым успехам, но в сущности случилось очень немного добра и очень много худа. И если и вперед смена власти одних людей другими будет требовать столько грабежа и убийств, то и у многих откроются глаза, из которых вместо радости текут слезы. Не так еще давно вас осудили в печати за ваше несочувствие «освободительному» движению. Мне это больно было слышать, потому что люди, увлеченные до страсти своею борьбой, не понимают вас. Не понимают они, что между Божеской извечной правдой и людскими условными и кажущимися правдами нет ничего общего и что как бы ни была красива людская правда, ею не сделаешь счастливыми людей, а наоборот. А тут собственно и хотят заменить Божеское людским и досадуют, что вы с ними не соглашаетесь.

эти льготные рубли опять отдаст правительству через горлышко винных бутылок. Я слышу, так мужики и говорят: «Не бойся, царь, деньги опять твои будут». На этом вот примере особенно ярко видно, что и самая хорошая людская правда делает пользу (да еще сомнительную) очень немногим, все же остальные добытые правды идут вразрез желаниям одних и других. Единственно, что для меня ценно во всей этой кутерьме последнего времени — это народившийся крестьянский союз, и хотя там говорят также больше глупости, как и в других союзах, но этот союз действительно может своим бескровным и бесшумным бойкотом земледельцев и отказами исполнять правительственные требования в податях и солдатчине достигнуть возможности иметь землю, которая зажата теперь в руках богатых, которые наживаются на ней дармоедством в то время, когда миллионам крестьян не к чему приложить рук. Эти идеи бойкота, выраженные союзом в числе других громких слов, тем более милы, что они-то и составляют то самое единственное средство, которое давным-давно вы предлагаете людям и которое одно просто и дешево. А то говорят и шумят: успехи, свобода! А народ голодает больше прежнего и от темноты и невежества идет на большие и большие преступления. Не рассуждая пока о том, чего нет, я бы хотел знать ваше мнение: как теперь быть с нашей надельной землей? Оставить ее в собственности так, как она есть, то есть у кого по скольку ее оказалось по день прекращения выкупа, или переделить по числу наличных душ? Я думаю, последнее было бы справедливее. Ведь уж очень она неравномерно лежит сейчас на крестьянах, так сильно перепутана размерами полос и так перепакостилась чересполосицей. Разве, например, я виноват, что по семейному положению мне приходится ее 2/3 надела, а соседу, который моложе меня, 3 надела. Он сам четверт, а я сам сем. Кабы ее переделить, тогда бы мы и сыты были и голодали бы также равномерно, и досады бы такой не было.

Земля, земля! Земли так много, а порядку по-прежнему нет, и многим миллионам людей не к чему приложить рук, нечем кормиться. Ведь каждая пара рабочих рук могла бы обрабатывать в посеве ржи и овса 4—6 десятин, была бы от этого сыта и имела бы запас на черный день. А то уж и так-то плохо, а как чуть неурожайный год, так и взяться не за что. «Мужик пьянствует», хорошо, я согласен, но я никогда не пьянствовал, а тоже как неурожай, так и меня касается недоедание. Вот и теперь был неурожай, и сейчас же ни каши, ни масла покупать не на что, а пустые щи и пустые картошки — плохое питание. Еще взрослые так-сяк, а на детях сейчас же и видно, вытянулись в худобу, побледнели. Плохо на таком питании и бабе, кормящей грудью. Но обо мне не речь, я не пьянствовал, и у меня есть хлеб, и дети хоть хлебом, но могут наедаться досыта. У многих же и хлеба нет, и они доедают взятую от земства ссуду, а впереди долгая зима. Плохо у меня, но я могу утешаться тем, что у многих еще хуже. А все от недостатка земли. Думаешь, думаешь: где взять земли, чтобы быть сытым, а главное, не видеть бледных от недоедания детей, и поневоле приходится благословлять и ждать как манны земельной революции. А в батрачество и лакейство идти от пятерых ребят не хочется — противно; да ведь батрачеством и лакейством не разрешишь вообще земельной нужды для всех нищих и полунищих крестьян. Так что ничего не будет удивительного, если вековое бесправие крестьян, вековое голодание их и невежество разрядятся общей ненавистью и местью богатых земледельцев, так гладка и заманчива для этого почва в переживаемое нами время.

Очень благодарен вам, Лев Николаевич, за присланные учебники истории. Еще бы я попросил у вас две книги: «Историю религий» Ренана и «Земную жизнь Иисуса Христа» Феррара. Я о них слышал, что они хороши. Кланяйтесь от меня Душану Петровичу и другим знакомым, которые меня знают.

Раздел сайта: