В 1884 году был опубликован трактат Толстого «В чем моя вера?». Переведенный на английский, он вызвал отклики по всему миру — поддержку единомышленников с одной стороны, острую критику — с другой. В первой главе трактата «Царство Божие внутри вас» Толстой остановил свое внимание на трех откликах, в которых было выражено сочувствие его взглядам и понимание их.
Первым было письмо квакеров. Более двухсот лет квакеры исповедовали непротивление, отказываясь носить оружие даже в целях самообороны. Квакеры прислали Толстому книги, журналы, брошюры, которые позволили писателю глубже и основательней изучить их нравственный кодекс.
Вторым, кто поддержал Толстого, был Уэнделл Гаррисон, сын Уильяма Гаррисона (1805—1879), аболициониста и издателя журнала «Непротивление». В трактате Толстого Уэнделл Гаррисон уловил несомненную близость взглядов Толстого тем идеям, которые его отец в 1838 году изложил в своей работе «Декларация чувств». Несколько раньше Толстого Гаррисон пришел к тому, что мир на земле воцарится только в том случае, если человечество признает принцип непротивления злу (Евангелие от Матфея 5: 39). Вместе с письмом Уэнделл Гаррисон послал Толстому работы своего отца, и «Декларация чувств» была включена Толстым в трактат «Царство Божие внутри вас».
—1890), известный тем, что в 1841 г. в Хоупдейле штат Массачусетс организовал общину, члены которой исповедовали непротивление злу. Эдин Баллу был одним из тех, кто подписал «Декларацию чувств» Гаррисона. Как и Гаррисон, Баллу в течение 50-ти лет проповедовал в США теорию непротивления злу и ненависть к рабству. Его мысли изложены в многочисленных статьях, трактатах и книгах. Шесть из них были в библиотеке Ясной Поляны.
«Царство Божие внутри вас», в первой его главе, Толстой много цитирует Баллу и приводит его «Катехизис непротивления», правда, в выдержках.
Переписка Толстого с Баллу длилась чуть более года. Она была прервана смертью Баллу. В нашем распоряжении — 5 писем. Три письма принадлежат Толстому. Они опубликованы в Юбилейном Полном собрании сочинений Толстого. Два письма принадлежат Баллу и никогда прежде не публиковались. Еще одно письмо — несохранившееся — от Льюиса Гильберта Вильсона, унитарного пастора и богослова (1858—1921). Вильсон был учеником Баллу, затем стал его ассистентом и около пяти лет служил вместе с Баллу в его общине, а после смерти учителя оставался в общине еще 15 лет, до 1905 года. Именно от Вильсона, из его письма от 25 июня 1889 г. узнал Толстой об Эдине Баллу. Вместе с письмом Вильсон послал Толстому трактат Баллу «Христианское непротивление» и другие его работы. Ответ Толстого Вильсону свидетельствует о том, что, получив книги Баллу, Толстой внимательно их изучил. Он писал Вильсону, что «редко испытывал такое глубокое удовлетворение, как при чтении книг господина Баллу», и просил передать Баллу: «Он сделал много хорошего моей душе, и я молюсь и надеюсь, что смогу тем же отплатить другим».
Были, однако, и расхождения между Толстым и Баллу. «Я не смогу согласиться с тем, — писал Толстой Вильсону, — что он (Баллу) допускает насилие против пьяниц и душевнобольных. Учитель не делал исключений, и мы не должны», потому что «истинный христианин всегда предпочтет, чтобы его убил сумасшедший, чем лишить того свободы». Кроме того, Толстой хотел более определенно выяснить отношение Баллу к собственности, потому что «собственность — это ахиллесова пята квакеров, а также общины в Хоупдейле». «... истинный христианин, — писал Толстой, — не только не может претендовать ни на какую собственность, но само понятие «собственность» не может иметь для него никакого значения».
«правительство». «Правительство для христианина — это лишь узаконенное насилие», — утверждает Толстой, и здесь невозможен никакой компромисс.
«Христианские принципы должны осуществляться глубоко и последовательно, чтобы быть опорой в практической жизни», «... последователь Христа должен быть готов к бедности и страданиям, иначе он не ученик Его, и в этом заключается непротивление. Более того, необходимость страдания есть великое благо для христианина». Толстой напоминает слова из Писания: «Огонь пришел я низвесть на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся. Я думаю, что время это пришло, и что мир уже горит, и дело наше только в том, чтобы гореть и, по возможности, соединиться с другими горящими точками, что я и намерен делать весь остаток моей жизни».
— по каждому пункту. К письму была приложена записка Вильсона, в которой он просил Толстого, не откладывая, ответить Баллу, человеку преклонных лет.