Переписка Страхова Н. Н. и Толстого Л. Н.

Николаю Николаевичу Страхову (16 октября 1828 — 24 января 1896) суждено было сыграть свою роль в жизни и творчестве Л. Н. Толстого.

После появления „Войны и мира“, в 1869—1870 г. г. Страхов напечатал в журнале „Заря“ несколько критических статей, в которых произведение это впервые было названо „великим“1). Вскоре после этого между Толстым и Страховым началась переписка, завершившаяся в 1871 г. личным знакомством. Страхов преклонялся пред творческим гением Толстого; познакомившись с ним лично и испытав при свидании с ним „минуты удивительного восторга“2), он преклонился пред ним, как пред человеком. Его восхищало в Толстом „напряжение духовной жизни“, „простой, высокий и чистый“ дух, „культ чистоты, простоты, добросовестнейшее и непринужденнейшее служение высшим целям человека“3). „Бесценный Лев Николаевич“, как обычно называл он его в письмах, сделался для Страхова духовным центром, к которому неудержимо тянулась его душа. „Какая вы для меня радость в жизни“, писал он Толстому 17 мая 1873 года4); и этот мотив на все лады повторяется во всех его письмах к Толстому. Отсутствие писем из Ясной Поляны, его „Мекки“5), наполняло его тревогой и беспокойством. „Ваша любовь ободряет меня, делает меня лучше, дает новые силы, — это великая радость моей жизни“, — писал он 16 января 1877 г. 6).

Высоко чтя гений Толстого, Страхов своими письмами, в которых ревностно сообщал гениальному писателю восторженные отзывы о его произведениях свои и своих знакомых, несомненно, поощрял его к художественному творчеству. Так было, например, при создании „Анны Карениной“, к которой временами Л. Н. совершенно охладевал. Толстой доверял художественному чутью Страхова и предоставлял ему исправление таких значительных произведений, как „Азбука“, где были помещены его рассказы и статьи для детей. В „Анне Карениной“, в „Войне и мире“ (изд. 1873 г.) некоторые исправления тоже были предложены Страховым.

Толстому нравился в Страхове большой ум, обширные познания в различных областях наук: естествознании, литературе, философии. Он ценил отношение к нему Страхова и называл его в 1877 году „дорогим и единственным духовным другом“7). Но в конце 70-х годов в Толстом произошла коренная ломка его миросозерцания. Он смело порвал со всеми установившимися традициями зла и лжи и объявил беспощадную войну всем отжившим суевериям и предрассудкам во всех областях жизни: в религиозной, общественной, политической, научной, художественной. В нем в полной мере проявились те качества борца, какие всегда были присущи его натуре.

борьбе, которую начал Толстой с кумирами своего времени.

В сфере же чистого, отвлеченного мышления он остался попрежнему близок Толстому, и Толстой продолжал делиться с ним самыми важными мыслями своими в этой области. Как доверял Толстой Страхову до последних дней его жизни, видно из того, что в своем первом завещании, написанном 27 марта 1895 г., Л. Н. предоставлял после своей смерти „пересмотреть и разобрать“ его бумаги трем лицам: своей жене, В. Г. Черткову и Н. Н. Страхову8). Но Страхову не суждено было исполнить это поручение обожаемого им писателя и человека: меньше, чем через год, его не стало.

Переписка Толстого с Страховым была издана в 1914 г. в Петербурге Обществом Толстовского Музея, под редакцией и с обстоятельными примечаниями Б. Л. Модзалевского. Но в это издание вошли далеко не все письма Л. Н-ча. Некоторые из ненапечатанных писем Л. Н-ча, более интересные и более подходящие к характеру нашего сборника, печатаются нами с копий, хранящихся у В. Г. Черткова. Датировка некоторых писем, как можно предполагать, была сделана не Толстым, а Страховым, и указывает время не написания письма, а его получения.

Н. Гусев.

Примечания