Н. Н. Страхов — Л. Н. Толстому
21 июля 1886 г. Санкт-Петербург.
Каждый раз, бесценный Лев Николаевич, когда приведется мне видеть Вас, я испытываю чувство удивления: в Вас горит такое большое пламя чувства и мысли, что все другие люди, и я сам в том числе, вдруг покажутся мертвыми и холодными. Простите мне, если я Вам противоречу иногда, или вообще принимаюсь обсуждать Ваши слова и мысли. Все-таки я ухожу от Вас всегда возбужденный, умиленный, всегда с глубокой благодарностью к Вам и с более высоким понятием о человеческой жизни. Я вполне согласен с замечанием Вашего американского переводчика1, что не было еще подобного комментария на Нагорную проповедь, как Ваше толкование; я вполне понимаю, почему так зажигает Ваш огонь людей, молодых и старых, в Европе и в Америке; я почти готов сказать: счастлив тот, кто на этом прекрасном огне сгорит, а не будет долгие годы благополучно вести обыкновенную мертвую жизнь. Итак, не думайте, что я не принадлежу к Вашим приверженцам, что я когда-нибудь перестану сочувствовать главному Вашему чувству. Я Ваш навсегда, и, после того, как я видел Вас, мне хочется тысячу раз это повторить.
Благополучно я добрался до Петербурга и принялся за свои работы, которые теперь в полном ходу. Едва ли много монахов, которые жили бы так уединенно, как я теперь. Никого нет в городе, и я по целым дням один в своей квартире. Начал выправлять 12-й том2, и дни через два пошлю Графине первые листы. Дело пойдет скоро и непрерывно — я теперь вижу, и прошу Вас передать это Софье Андреевне. В Москве я просил Румянцева3 прислать мне: 2-й, 3-й и 12-й томы для выправки; кроме того — полный экземпляр Сочинений для О. А. Данилевской — я его отдам здесь переплести и пошлю ей. Наконец по экземпляру Азбуки и Книг для чтения. Все это я сегодня получил исправно, и за все это душевно благодарю.
Точно так дни через два вышлю Вам Лотос4 и Гризбаха первый том. Поберегите мой Лотос, — Вы увидите сами, что он того стоит. А я постараюсь купить и для Вас экземпляр.
Был у меня Александр Михайлович5 в самый день приезда, нет, на другой день, и не одобрил газетной корреспонденции, составленной в Ясной Поляне. Однако я в тот же день, в четверг, как обещал Татьяне Андреевне6, отвез ее в газету, отдал лично ответственному редактору Федорову7, и переговорил с Бурениным8. И все-таки, к моему удивлению, статья не появилась до сих пор в газете. Дело в том, что Суворина здесь нет; я его встретил в Москве на улице, впопыхах, и, конечно, сказал ему про письмо от Вас, но получил в ответ: «там все сделают!» А здесь, так как в газете все идет по русскому порядку, т. е. спустя рукава и через пень-колоду, ничего не сделали. Вчера я послал Буренину записочку, и если завтра ничего не будет, поеду сам справляться. Александр Михайлович старательно зачеркнул буквы Т. К.9 10.
Простите меня, бесценный Лев Николаевич. Очень беспокоюсь о здоровье Графини и от души желаю ей поправиться.
Ваш неизменно преданный
Н. Страхов
21 июля 1886 г.
1 Трактат Толстого «В чем моя вера?» был издан в Америке в переводе и с предисловием Хантингтона Смита (Huntington Smith): «My Religion. By Tolstoi. Translated from the French by H. Smith» (Нью-Йорк, 1885).
2 Для шестого издания собрания сочинений Толстого.
3 Румянцев Матвей Никитич — артельщик, заведовал книжным складом С. А. Толстой в Москве (во флигеле московского дома Толстых находилась Контора изданий сочинений Толстого, в одном из отделений каретного сарая располагался склад изданий).
4 «Le Lotus de la Bonne Loi, traduit du sanscrit, accompagné d’un commentaire et de vingt et un mémoires, relatifs au Bouddhisme» (Париж, 1852) — сочинение о буддизме Эжена Бюрнуфа (Eugène Burnouf).
5
6 Татьяна Андреевна Кузминская.
7 Федоров Михаил Павлович (1839—1900).
8 Буренин Виктор Петрович (1841—1926) — журналист, критик, поэт. С 1876 г. сотрудник, позднее — член редакции газеты «Новое время».
9 Т. е. Татьяна Кузминская.
10
Обнимаю вас, дорогой Н[иколай] Н[иколаевич]. Поправляйтесь, и я, кажется, то же собираюсь делать. Пожалуйста попросите А. С. Суворина (а меня простите за хлопоты), чтобы статью не печатать. Я увлекся тогда досадой, это б[ыло] хоть немного простительно, но теперь кроме зла уже очевидно эта статья ничего произвести не может.
Статья Т. А. Кузминской неизвестна. В ней шла речь о каком-то крестьянском вопросе, связанном с переселением, и, вероятно, затрагивались местные власти.