Страхов Н. Н. - Толстому Л. Н., 10—11 марта 1872 г.

Н. Н. Страхов — Л. Н. Толстому

10—11 марта 1872 г. Санкт-Петербург. 

1872 г. 10 Марта

О, какие радостные вести, бесценный Лев Николаевич! Так Вы опять пишете, опять работаете — увидим — я даже предчувствую немножко, что дело идет о слиянии с народною поэзиею, и хочу поговорить о Ваших волнах. Но — сперва о том, что называется делами. Как бы ни желал, но не могу помочь Вам; Вы должны покориться горькой участи и чем-нибудь отделаться от «Зари». Во-первых, Кашпирев питает ко мне величайшую ревность по отношению к журналу. Сколько я ни старался показать, что не посягаю ни на малейшую частицу его власти, что имею в виду не свое самолюбие, а только пользу дела, он не поверил до сих пор и с предубеждением встречает все мои советы, а настояния вызывают в нем даже упорное противодействие. Но это бы еще ничего — я стал бы действовать через других. Главное — Вы не поверите, в каких беспрерывных фантазиях живет чета Кашпиревых1; они только мечтами и питаются и услаждаются. Ваше имя в журнале для них такой удобный предлог для всяких радужных надежд, розовых разговоров и размышлений, что они от него не откажутся ни за какие действительные блага. Если же Вы не исполните Вашего обещания, то жалобам и нареканиям не скоро будет конец. Так все и идет: подозревают, мечтают, злословят, жалуются, а дела только не делают, и хотя время проводят не без занимательности, но с большими издержками и не только без пользы для других, а со вредом.

Так и быть — поскорее пришлите два-три рассказа и свалите с себя эту обузу. Я, впрочем, сегодня еще потолкую в редакции и завтра напишу Вам результат.

11 марта. будет исполнено обещание редакции, а в числе бесчисленных упреков «Заре» не раз было повторено, что она фальшиво обещает Вас. В последний раз этот упрек очень взбесил Кашпирева, так как сделан был (печатно) Авсеенкою2, бывшим сотрудником и приятелем, который участвовал даже в составлении объявления, даже настаивал, чтобы Вас обещали как можно положительнее. Нет, Лев Николаевич, покоритесь судьбе и пришлите Ваш рассказ об охоте3. Поручите мне держать корректуру — и дело сделается скорехонько, и всей истории будет конец.

«Заря» идет вот как. Первую книжку типография кончила 8-го или 10-го февраля. Затем до первых чисел марта не было послано в типографию ни одной рукописи. Теперь набирается февральская книжка и выйдет на Святой. Почему так делается, я еще не разгадал; но думая об этом, я каждый день благодарю небеса, что сложил с себя заботы и отложил всякую надежду на нее.

Приезжал я к Вам, что называется, разбитый на голову. В 1870 я из кожи лез, чтобы поставить Зарю на ноги. Хлопотал, сам писал столько, как никогда, добился величайшего чуда — что весь год «Заря» выходила в тот месяц— ничуть не бывало; вероятно, доля неуспеха заключается в неисправной рассылке и переписке с подписчиками. Но как бы то ни было, я увидел, что дело не может идти, а Кашпирев в половине января 1871 объявил мне отставку, — то есть увольнение от редакторских занятий и от 100 р. в месяц. Меня, конечно, не это поразило, а то, что я потерпел фиаско как журналист, что меня не читают и что я не могу содействовать ходу журнала ни своими статьями, ни группированием вокруг себя других пишущих. Да; и в сотрудниках я очень обманулся, — я, собиравший вокруг себя когда-то множество молодежи, не нашел ни единого человека, который бы поусердствовал мне в журнале. Очень я заносился высоко, оттого и много у меня оказалось несбывшихся возможностей и обманувших надежд.

Тосковал я все лето. Свидание с Вами оживило меня и доставило мне минуты удивительного восторга, о котором Вы могли судить по моим письмам, и за который еще раз благодарю Вас. Но приехавши в Петербург неизвестно зачем, ни к чему и ни к кому, пустившись отыскивать работу для денег на житье и занятие для того, чтобы чем-нибудь кормить ум и душу, я потерпел неудачи, остановки, и до сих пор у меня ничего не склеилось. Я хотел добыть переводов и ими жить, а другую половину времени употреблять на книгу, как Вы мне советовали. Перевожу я теперь вот что: статьи Ренана4 по истории религий Шопенгауэра Grundprobleme der Ethik5; но издатели плохи — задерживают плату — потому и переводы мало подвигаются. Из нужды стал писать в Зарю, о коммуне67; писал бы и больше, да приходится чуть не клещами вытягивать гонорарий — мочи нет. Стал наконец писать в новый прескверный журнал Гражданин8, где скоро платят, но — душа не лежит к этому изданию, к редактору и его кружку. С первым номером вышла история, которая меня повеселила. Через Ап. Н. Майкова я отдал туда статейку9, но сам не показывался в кружок, так что сотрудники ничего обо мне не подозревали. Выходит номер и вдруг они находят там меня. На первой же Середе10 — они находили и кричали, что в моих статьях — одна вода. Что скажете? А спросите — откуда злоба? Очень уж они паршивы, и я их пугаю своею честностию (я не хвалюсь, — ведь это качество отрицательное), да не любезен им потому, что ничего не пишу, мало, видите, даю им весу и не изучаю их.

А книга о происхождении вещей11 приостановилась вот почему. Я все-таки улучил время и стал читать, прочел Дарвина, Каспара Вольфа1213 и за Бутлерова14; да вдруг приехал Н. Я. Данилевский15 и говорит, что он будет писать о Дарвине. Я ему и решился было уступить, и книги свои подарил, да вижу, что он ленивец и что это дело, кажется, все-таки придется взять на себя. Теперь я задумал написать пока для Беседы16 о природе организмов, или в этом роде.

Вы видите, я по-немножку все-таки борюсь со страстью к журнальному писанию, но борюсь не без усилия: привык к известной форме и к легкой работе. Не могу также удержаться от чтения журналов.

Вот пока ответ на Ваш вопрос: . Простите, что прежде всего занял Вас собою: я тороплюсь и, по испорченности моей натуры, это мне было легче, чем написать о народности; откладываю ее до следующего письма, которое напишу, не дожидаясь Вашего. При всех моих горестях, я толстею; желудок мой и расположение духа явно поправились. Из того, что Вы молчите о Вашем здоровье, заключаю, что все благополучно; по крайней мере желаю этого от всей души.

Ваш Н. Страхов

1 В. В. Кашпирев был женат на княжне Софье Сергеевне Урусовой. Журнал «Заря» имел по существу общую редакцию с ежемесячным журналом «Семейные вечера», издателем-редактором которого в 1870—1891 гг. была С. С. Кашпирева.

2 Авсеенко Василий Григорьевич (1842—1913) — прозаик, критик, журналист. В 1871—1875 гг. публиковал почти еженедельно в газете «Русский мир» «Очерки текущей литературы».

3 Рассказ «Охота пуще неволи», имевший автобиографическую основу и написанный на тему русской народной пословицы для «Азбуки».

4 Ренан Жозеф Эрнест (Ernest Joseph Renan) (1823—1892) — французский писатель, историк и филолог-востоковед, автор многотомных научных исследований по истории семитских языков, восьмитомной «Истории происхождения христианства» (Париж, 1863—1883). Иностранный член-корреспондент Петербургской Академии наук (1860).

5 «Grundprobleme der Ethik» (1841).

6 Н. Страхов. «Парижская коммуна. (Франциск Сарсе. Осада Парижа. 1870—1871. Впечатления и воспоминания. Перевод с пятого французского издания (СПб., 1871). Красные клубы во время осады Парижа. Соч. Молинари. Перевод с французского. Издание Д. К. и А. С. (СПб., 1871). Черная книга парижской коммуны. Разоблачение «Интернасионала», перев. с франц. (СПб., 1871). La revolution plébéienne. Lettres à Junius, Bruxelles, Juin 1871» — журнал «Заря» (1871, № 10—11), Отдел II, С. 1—37. Статья вошла в книгу: Борьба, I.

7 См. примечание 2 к Письму № 7 Толстого к Страхову от 3 марта 1872 г.

8 «Гражданин» — газета-журнал, основанный осенью 1871 г. внуком Н. М. Карамзина, публицистом князем Владимиром Петровичем Мещерским (1839—1914). Журнал был создан на частные пожертвования и выходил с разной периодичностью: ежедневно, еженедельно, два раза в неделю, его выпуск прерывался на несколько лет. Получил название «княжеского органа», так как значительную часть его номеров составляли публицистика и беллетристика Мещерского. В многочисленных отзывах современников Мещерский предстает личностью малопривлекательной, однако его энергия и упорство в отстаивании своих позиций способствовали широким литературным контактам. Среди писателей, которых Мещерский стремился объединить вокруг «Гражданина», были А. Н. Апухтин, А. Н. Майков, М. П. Погодин, А. Ф. Писемский, Ф. М. Достоевский, Т. И. Филиппов. В журнале активно сотрудничал К. П. Победоносцев, будущий обер-прокурор Святейшего Синода.

9 Статья Страхова «Ренан и его последняя книга» (по поводу книги «La reforme intellectuelle et morale» (Париж, 1872), напечатана в сборнике «Гражданина» (1872), Ч. I, С. 87—138.

10 «Среды» — еженедельные собрания у В. П. Мещерского литераторов, группировавшихся вокруг «Гражданина».

11 Книга Страхова «Мир как целое. Черты из науки о природе».

12 Вольф Каспар-Фридрих (Kaspar Friedrich Wolff) (1733—1794), с 1767 г. профессор анатомии и физиологии в Петербурге. Его сочинение «Theoria generationis» считается началом эмбриологии.

13 Спенсер Герберт (Herbert Spencer) (1820—1903) — английский философ, сторонник агностицизма.

14 Бутлеров Александр Михайлович (1828—1886) — знаменитый химик.

15  2 Страхова к Толстому от 18 ноября 1870 г.

16 Статья Страхова в журнале «Беседа» не появилась.

Раздел сайта: