Толстая С. А. - Толстому Л. Н., 22 декабря 1885 г.

№ 163

[1885 г.] 22 декабря, ночь. [Москва]

Милый Лёвочка,

Хотела посвятить сегодня вечер, чтоб написать тебе разумное, хорошее письмо, но вдруг наехало столько неожиданных (воскресных) гостей, что теперь 2-й час ночи, а я едва освободилась, чтоб известить хотя тебя, что мы живы и здоровы. Что же ты не напишешь мне ничего? От Тани получила письмо, и очень ей благодарна, что она не оставляет меня без известий.

К тебе есть толстые письма от Черткова.

Что с ними делать, прислать ли их?

Сегодня я возила трех малышей в Зоологический сад; они очень наслаждались; Миша вспоминал, что: «это папа́ приятно», в то время как мы смотрели на медведей.

Маша с miss D., Толстыми девочками, Лизанькой и Варенькой со всеми детьми, и даже сестра Машенька — все были на Патриарших на коньках.

засыпал страшный снег. Саша тоже сегодня гуляла, так было тепло.

У Серёжи, приехавшего вчера вечером, такой грипп, что он никуда двинуться не может: кашель, насморк; он ездил в Ясенки и простудился. Он мрачен и недоволен. Алкид едет завтра в Ясную. У меня всё пропасть дела, едва, едва с артельщиком успеваю. Я очень раскаиваюсь, что предприняла всё это; мне было не ясно, как это будет. Но дело сделано, поворот невозможен, и всё со дня на день возрастает подписка.

Я очень бы хотела знать, что ты? Но боюсь трогать те больные места, которые не только не зажили, но как будто еще больнее раскрылись. Больнее от того, что дурное чувство за причиненную боль, и боль, какой еще никогда в жизни больнее не было, — не прошло. Я рада, что твои больные нервы отдохнут без меня; может быть ты и работать будешь в состоянии. — Но неужели это гибельное вегетарианство бесповоротно должно убивать тебя и нет возможности одуматься? — Что ты мне не напишешь в ответ на мой вопрос о 12-м томе?

Были нынче брат Серёжа, Голохвастов, дядя Костя, Урусов Сергей Семёнович, Варя Золотарева, Количка Ге, Варенька с мужем. Очень меня утомили, и скучно!

Прощай, Лёвочка, где ты? и давно уж: — где ты? Целую тебя.

Соня.

Примечания

Кланяйся всем от меня получше, особенно же Анне Михайловне. Им с тобой хорошо — их ты не ненавидишь и не осуждаешь, не то, что меня. Вот хотела уехать яты. И всегда остаюсь я с своими заботами, да еще с разбитой тобой душой.

От Тани получила письмо — от 19 декабря; в нем Т. Л. Толстая описала поездку на лошади в Никольское к Ольсуфьевым.

. В АТ сохранились два письма Черткова, помеченные 20 ноября. В одном из них Чертков писал: «Получил я последние два грустные письма, дорогой друг Лёв Николаевич. Не стану я пытаться вас утешать или что-либо подобное [...]. Отсутствие единения с своими семейными, — быть у себя дома чужим и встречать постоянный отпор от людей самых близких, — это очень тяжелая форма гонения; но это именно и есть один вид того гонения, которое мы должны ожидать. Что касается того, что вы сами собою не довольны, то это так хорошо».

больные места. Толстой в конце 1885 г. испытал кризис в связи с теми тяжелыми для него переживаниями, которыми сопровождался разлад, возникший у него в семье. Одним из поводов было отрицательное отношение Толстого к издательской деятельности С. А. Толстой, открывшей подписку на собрание сочинений Толстого. Толстому претило то, что распространение его писаний сопровождается получением доходов. В неотправленном письме к В. Г. Черткову того времени он так писал о своей семье: «То, что я пишу, об этом не читают, что говорю, не слушают или в раздражении отвечают, как только поймут, к чему идет речь; что делаю, не видят или стараются не видеть [...]. Разорвать же всё, освободить себя от лжи без раздражения не умею [...]. Когда оглянешься на ту ложь, в которой живешь, и когда слаб духом, то делается отвращение к себе и недоброжелательство к людям, ставящим меня в это положение [...]. Писал это два дня тому назад. Вчера не выдержал и стал говорить [очевидно с С. А. Толстой], сделалось раздражение, приведшее только к тому, чтобы ничего не слыхать, не видать и все относить к раздражению. Я целый день плачу один сам с собою и не могу удержаться [...]». Этими тяжелыми переживаниями и объясняется отъезд Толстого из Москвы в деревню в сопровождении дочери Татьяны. Об этом конфликте С. А. Толстая писала сестре Т. А. Кузминской 20 декабря 1885 г.: «Случилось то, что уже столько раз случалось: Лёвочка пришел в крайне нервное и мрачное настроение. Сижу раз, пишу, входит; я смотрю — лицо страшное. До тех пор жили прекрасно; ни одного слова неприятного не было сказано, ну ровно, ровно ничего. «Я пришел сказать, что хочу с тобой разводиться, жить так не могу, еду в Париж или в Америку».

Голохвастов—1892), сын попечителя Московского учебного округа. Служил мировым судьей Волоколамского уезда. Известен, как исследователь русских былин. Письма Толстого к Голохвастову за 1872—1877 гг. напечатаны в «Русском вестнике» 1904 г., кн. II. — С. А. Толстая называла Голохвастова в своем дневнике «крайне православным и славянофилом» (ДСТ, I, стр. 144).

Варя Золотарева

. Гр. А. М. Олсуфьевой.