№ 178
[1887 г. Января 3 на 4. Москва]
Сейчас вернулась с малышами и Машей от Оболенских, где они все плясали (с тапёршей) и получила две телеграммы: одну от Савиной, которую прилагаю, и одну от вас. Обе меня взволновали, особенно Савинская. Ужасно хочется ехать воевать в Петербург. Ваша же телеграмма потому смутительна, что не знаю, где взять и где достать вариант. Всё делалось помимо меня, у кого что найти — у Сытина, у Петрова или еще где — я не знаю. Пошлю завтра утром артельщика всюду. Успею ли до отъезда госпожи Сизовой достать вариант — не ручаюсь. Если не успею, то спишу потом и пришлю на Подсолнечную. Печатное не решусь прислать.
У нас всё благополучно. Только из рук вон глупую и пустую жизнь ведем. Утром я делала визиты, девять сделала. Обедал у нас Урусов и дядя Костя. Приехал Саша брат, просит 11-го на свадьбе быть. Завтра он у меня обедает. Вечером пошли к Оболенским: Маша, Лёва, я, Алкид, два малыша. И до полуночи там плясали: котильон и проч. Уморительно было смотреть, как мои малыши, старательно подражая старшим, танцовали кадриль, мазурку, вальс и притворялись, что они всё могут.
напрашиваться со всех сторон. И откуда всё узнают? Урусов, Ермолова, Лопатин, Лев Ив. Поливанов через Лопатина. Народ всё незнакомый друг с другом. Я испугалась, но потом на меня нашла отчаянность, — я говорю: «ну идите, все!» Не знаю, как прочту и что из этого выйдет. Любопытно!
Воздерживаюсь писать о цензуре, во мне кипит столько злобы, что я на всё готова, на самое крайнее, и вероятно только и кончится тем, что я прогорю этой злобой и ничего не сделаю. Письмо Феоктистову я завтра напишу, — какое оно выйдет, — мне самой любопытно. Сегодня я себе не позволяю ему писать, а то бы вышло плохо.
Спасибо, что телеграфировали о здоровье и о том, как доехали. Берегите себя оба и пишите, когда можете. Желаю вам весело и хорошо пожить. Кланяюсь всем милым вашим хозяевам, и жалею, что мне никогда не приходится пользоваться их гостеприимством. Дел у меня почти никаких теперь нет. Но тем хуже, больше болтаешь и болтаешься.
Илья смирен; Лёва и Маша веселы; дух дома хороший; о Серёже ничего неизвестно.
Целую Лёвочку и Таню. Теперь ночь, я устала и пишу, что на ум усталый взойдет. Но вы там всё разберете, как следует.
С. Т.
С 3 на 4 января 1887.
Ночь.
Примечания
С. А. Толстая пометила: «Письма в Никольское-Обольяново, куда Лев Николаевич уехал с дочерью Татьяной на маленьких санках, одиночкой, на лошади нашей — «Султане». Настоящему письму предшествует открытое письмо от 2 января; его мы не печатаем.
от Оболенских — семьи Л. Д. и Е. В. Оболенских.
от Савиной. Мария Гавриловна Савина, рожд. Подраменцева (1854—1915), с 1874 года артистка Александринского театра. Савина обратилась к Толстому с просьбой дать к постановке «Власть тьмы» для ее бенефиса. Цензура пьесы не пропустила; впервые в Александринском театре «Власть тьмы» была представлена 18 октября 1895 г. Савина играла роль Акулины.
Ваша же телеграмма. Лев Николаевич телеграфировал 3 января: «Доехали очень хорошо. Здоровы. Достаньте, пожалуйста, вариант драмы. Зайдет Сизова».
. Иван Иванович Петров (1861—1892), служил в корпусе морской артиллерии. Выйдя в отставку, работал у Сытина; с 1890 г. — в журнале «Артист». Был в переписке с Толстым.
Сизова — Александра Константиновна (ум. 1908), жена ученого секретаря Московского Исторического музея Влад. Ил. Сизова, писательница, печаталась в «Детском чтении».
Саша брат, просит 11-го на свадьбе быть
обещала[...] тетеньке — В. А. Шидловской.
Урусов — С. С. Урусов.
Ермолова — Екатерина Петровна Ермолова (1829—1910), фрейлина с 1847 г.
— проф. Л. М. Лопатин.