№ 207
[1889 г. Марта 31. Москва]
Сегодня получила от тебя такое хорошее, доброе, по настоящему любящее письмо, и так духом поднялась, весело стало, и всё легко, — даже мои ухудшающиеся, невыносимые боли при кормлении.
Кабы ты меня в жизни меньше поучал, меньше игнорировал и больше любил, — насколько я была бы лучше!
Твое письмо ничего не говорит еще об американцах. Боюсь, что они нарушили твою и князеву жизнь и помешали вам. Я их не видала, не могу ничего надеть, кроме самого легкого халата. Таня не могла отклонить их от поездки, так как они в Россию-то приехали только, чтоб тебя видеть. — Сегодня Таня их встретила на улице, и они ей сообщили, что ты здоров, но что не худо бы им: «a lady to take care of them». 1 Что они этим хотели сказать? Говорили, что князь был очень любезен с ними.
А ты о своем здоровье ничего не говоришь. — Ты не можешь себе представить, как я довольна, что ты у князя, а не где-либо еще. Видишь, я знаю, что тебе хорошо и что о тебе пекутся, я и не скучаю, и не зову тебя; вот тебе доказательство, что я о себе не думаю никогда, что мне скучнее, а главное опять-таки, чтоб тебе было хорошо.
От Маши Кузминской было письмо, что Серёжа завтра выезжает с Стаховичем и Давыдовым в Москву. Я так рада буду его видеть, т. е. Серёжу. — Сейчас от нашей Маши получили письмо, она очень наслаждается весной в деревне. Я её так понимаю. Теперь как-раз время ехать в деревню. И за тебя я сегодня радовалась: какой был чудный солнечный день, даже я решилась выехать покататься, хотя даже движение в коляске причиняет мне боль.
Он опять покашливает, но весел бесконечно, всё просится на пол ходить, чтоб его под руки водили. Саша со мной нынче всё время ездила, и Таня, и miss Kate. Все здоровы, и все веселы и дружны. Лёва всё на репетиции ходит; я ему вчера переписала длинную программу геометрии с чуждыми для меня словами.
О работнике в Ясную напишем, но вряд ли кто к Святой и к лету пойдет. Я Василия Яковлевича сменяю; там бог знает, что происходит. А затем прощай, милый друг, напишу скоро еще. У Тани сегодня барышни и чтение.
С. Т.
Пятница 31-го марта 1889.
Примечания
получила от тебя такое хорошее письмо — от 29 марта; в нем мы читаем: «не перестаю сочувствовать твоей духовной жизни, радуюсь ее проявлению, огорчаясь ее упадку, и всегда не только надеюсь, но уверен, что она всё сильнее и сильнее проявится в тебе и избавит тебя от твоих страданий, и даст то счастье, которому ты как будто иногда не веришь, но которое я постоянно испытываю, и тем сильнее, чем ближе приближаюсь к плотскому концу» (ПЖ, стр. 335).
от нашей Маши получили письмо — письмо это не сохранилось.
— Николай Васильевич Давыдов (1848—1920), судебный деятель, бывший прокурором в Туле, председатель тульского, затем московского окружного суда. Был дружен с Толстым и находился под его влиянием. Опубликовал свои воспоминания о Толстом («Из прошлого» М. 1914, стр 211—277).
О работнике в Ясную напишем. Толстой писал 27 марта: «У Урусова вчера было неприятное ему событие: работник, даже два отказались. Я вздумал ему предложить выписать из Ясной [...] попроси Таню написать [...], что я предлагаю желающим молодым мужикам в Ясной поступить сюда в работу дворника при доме за 60 рублей в год и проезд за счёт князя — одному, а то и двум».
Василия Яковлевича сменяю— управляющий.
1 [«иметь особу, которая о них заботилась бы».]