№ 289
21 февраля вечер. 1893 [г.] [Москва]
Приехала благополучно Таня, мы ей все очень обрадовались, только она не такая беленькая и свеженькая, как поехала. Бегичевский серый, зловещий оттенок непременно ляжет на всяком, кто там побывает. Боюсь за вас двух теперь больше, тем более, что Маша кашляет, и у ней сильный насморк. Застудить грипп всегда дурно; я три недели промучилась потому, что тогда простудила насморк. Теперь мы все здоровы были всё время, слава богу. У меня только иногда болит еще правая сторона головы и правая рука выше локтя, до плеча; это осталось.
Таня кое-что рассказывала, но мало. Понемногу всё узнаем. Сейчас был Дунаев, пошлет вам завтра деньги в Ясенки. Лёве как будто лучше, но он всё мечется, не знает, на что решиться; хочется ему купить Дубны, но и не особенно ему нравится это имение. Я думаю, на всё судьба, и теперь уже предопределено, где ему жить. Я ничего не советую ему, боюсь вмешиваться в дела судьбы.
Вчера провела вечер с Лизанькой и Варенькой; очень приятно болтали; Соня Мамонова была с Аликом, Лёва. — Вопрос о Леночкином приданом и о Машином тоже был поднят. — Обедали у меня два Александра Берса, пришли незваные, и два мальчика Дьяковы. Саша брат меня очень огорчает рассказами о сестре Тане. Всё у ней как-то сразу разладилось. Отношения с мужем очень плохи, он легкомыслен ужасно, и только страх скандала, могущего помешать карьере, еще держит его кое-как. Деньги, которых осталось очень мало, того и гляди все растаят, и потому Тане хочется скорей купить клочек земли, хоть для того, чтоб было где сесть. Кроме того она страшно огорчена отношением нашей семьи к ее семье, что мы тяготимся ее детьми летом; это Вера передала ей со слов Тани и Лёвы. — Мне страшно её жаль; она жила только своей семьей и нами, и вдруг и муж и мы, — все её обидели, и это не хорошо. Я тут не при чем, я даже не знала о разговоре Тани с Верой.
Ну, прощайте, Лёвочка и Маша, еще много корректур, а час ночи. Целую вас обоих. — Сегодня Андрюша и Миша опять катались на коньках и плясали у Глебовых и Мартыновых. У Саши и Вани были Рыдзевские и Стаховичи. — Новенького больше ничего нет. Прощайте...
С. Толстая.
Вера Толстая писала, у них все здоровы.
Этому письму предшествуют два других: от 20 февраля и от утра 21-го; мы их не печатаем.
Приехала благополучно Таня. Толстой писал 21 февраля из Ясной Поляны: «Таня, живая грамота, надеюсь приехала благополучно и всё тебе про нас расскажет, милый друг».
Лизанька и Варенька — Е. В. Оболенская и В. В. Нагорнова.
два Александра Берса — муж Е. А. Берс и сын Александра Андреевича Берса.
. Письмо это неизвестно.