№ 308
[1894 г. Мая 12. Москва]
Поша привез свежие и хорошие вести о вас, и я рада была узнать о приезде Лёвы. Теперь ему придется быть очень осторожным. Сегодня, после грозы и града, стало холодно и ветрено. Сидим мы за обедом втроем (Коля у Колокольцовых был); вдруг в саду затемнело и разразился такой удар, что точно под окном из большой пушки выстрелили; мы все так и вскочили. Удар грозы был или у нас в саду или в соседнем.
Была сегодня у Флёрова утром, он сказал, что боль в ноге у Лёвы была или от того, что надуло или от усталости, но отнюдь не могла быть от кишечных причин. — По случаю холода ванны отмените Ваничке и, конечно, Лёве.
Потом поехала в Румянцевский музей; там Стороженко возится с книгами. Я прибрала все рукописи, хотела запереть ящик, а замок не действует, крышку покоробило. Надо было ехать на Кузнецкий мост, отдать ящик мастеру, рукописи все вынуть, и завтра опять надо ехать в музей, такая скука! Ничего тут не кончишь. Портнихи, портные и башмачники ровно ничего не несут. Вечером сидела дома, спрашивала Мишу латынь, хотя ничего и не понимаю; у него завтра переэкзаменовка, а Павел Петрович ушел в лагерь и пропал 3-й день, хотя обещал придти и остаться до 16-го. Я вечером уж послала за Алексеем Митрофанычем, и он немного занялся латынью с Мишей, а я сводила книжные свои счеты с артельщиком. Но мои занятия прервал брат Саша, который здесь по своим делам, и сидел у меня вечер. Скучно здесь жить, особенно сегодня что-то всё не ладится, ничего не кончишь и не успеешь, а суета весь день.
Жду от вас ответов на мои вопросы, надеюсь, что все продолжают быть здоровы, и что Лёве дождь и холод не испортит здоровья и настроения. Впрочем надеюсь, что погода эта не на долго. Прощайте, целую всех, считаю дни, когда кончится мое здешнее заключение.
С. Толстая.
12 мая.
Примечания
Северцовы — семья двоюродной сестры С. А. Толстой, О. В. Северцовой.
— автографы Л. Н. Толстого, хранившиеся в то время в Румянцевском музее.