Толстая С. А. - Толстому Л. Н., 28 апреля 1898 г.

№ 369

28 апреля, 1898 г. Ясная Поляна.

Милый Лёвочка, давно мне не было так жалко и грустно расставаться с тобой, как этот раз, помимо того беспокойства оставить тебя, которое меня не оставляет всё время.

Но в Ясной так упоительно хорошо, такая красота, такое величественно-спокойное, хотя и медленное пробуждение настоящей весны, что я всё время в восторге и умилении.

вся прелесть и радость — это дети маленькие, а дети большие: сыновья и невестки тут и там очень приветливы и милы со мной.

Вчера бегала всюду сначала с Дорой и Лёвой, потом одна. Обегала сад, Чепыж, посадки, рвала медунички с восторгом; сегодня кое-что убрала в доме, где не раз приходила в досадливое настроение. Гостившие мальчики оставили невылитыми большое количество ночной посуды, грязь, бумага, коробки, а главное, Миша, ища свои сапоги, сломал почему-то в моей спальне замок от двери. Это такая наглость, от которой я чуть не заплакала. Пришлось вывинчивать, чинить и т. д. Дно твоего не вылитого, новенького деревянного ведра покоробило, и оно теперь никуда не годно; в нем был большой кусок льда, который начал таять! — Но это всё маленькие досады от людей, а от бога — природа, тепло, весна, — всё это прелестно. Ты можешь сюда переехать, когда хочешь, я сегодня выставила окно и убрала твою комнату, в которой будет совсем тепло и сухо дня через два, три.

Очень надеюсь, что ты мне написал в Москву. Ты всё время был уныл и точно чего-то не договаривал, а у меня всё время потому был какой-то камень на сердце. Если б я только могла, как я хотела бы тебя сделать веселей, счастливей, помочь тебе заниматься, быть весёлым, здоровым, спокойным. Видно я теперь уж не умею и не могу этого сделать, и это для меня большое страдание. Если б ты знал, как я всегда, всей душой .

Из дому никаких нет известий, и я сомневаюсь, что и это письмо дойдет. Я писала Андрюше на Бастыево, он письма не получил; мне писала Саша, и я не получила. Вчера Лёва послал тебе на Бастыево с кондуктором шпинат и яблоки. Сегодня вечером еду в Москву; в Тулу ехать не за чем. Дело уже разобралось и теперь пошлют сюда члена суда вызвать свидетелей о владении землей, и тем все кончится.

Бегу сейчас опять гулять, сажать, ужасно не хочется уезжать отсюда. А с Лёвой и Дорой хорошо очень потому еще, что они тоже любят сажать, украшать, чистить, и мы чудесно бы работали.

Как ваши дела со столовыми? Милый, пожалуйста, не уставай и береги себя. Целую тебя и всех Гриневских. Напиши мне хорошее, искреннее

Твоя Соня Толстая.

Примечания

Толстая пометила: «Из Ясной Поляны в Гриневку, именье сына Ильи». В ее же дневнике читаем: «В Гриневке нас встретили верхами сыновья Илья и Андрюша и пешком внуки — Анночка и Миша [...]. Л. Н. тотчас же приступил к делу: стал объезжать деревни и исследовать, где голод [...] Были у Сережи сына в Никольском [...] Заезжала я в Ясную Поляну и пришла после Гриневки в восторг от природы и местности яснополянской» (ДСТ, III, стр. 51—52). Из Ясной Поляны Толстая и писала настоящее письмо.

— с соседом Бибиковым, см. письмо № 359.

Раздел сайта: