№ 438
14 октября 1910 г. [Я. П.]
Ты каждый день меня как будто участливо спрашиваешь о здоровье, о том, как я спала, а с каждым днем новые удары, которыми сжигается мое сердце, которые сокращают мою жизнь и невыносимо мучают меня, и не могут прекратить моих страданий.
Этот новый удар, злой поступок относительно лишения авторских прав твоего многочисленного потомства, судьбе угодно было мне открыть, хотя сообщник в этом деле и не велел тебе его сообщать мне и семье.
Он грозил мне напакостить, мне и семье, и блестяще это исполнил, выманив бумагу от тебя с отказом. Правительство, которое во всех брошюрах вы с ним всячески бранили и отрицали, — будет по закону отнимать у наследников последний кусок хлеба и передавать его Сытиным и разным богатым типографиям и аферистам, в то время как внуки Толстого по его злой и тщеславной воле будут умирать с голода.
Правительство же, Государственный банк хранит от жены Толстого его дневники.
Христианская любовь последовательно убивает разными поступками самого близкого (не в твоем, а в моем смысле) человека — жену, со стороны которой во всё время поступков злых не было никогда, и теперь кроме самых острых страданий — тоже нет. Надо мной же висят и теперь разные угрозы. И вот, Лёвочка, ты ходишь молиться на прогулке
— помолясь, подумай хорошенько о том, что ты делаешь под давлением этого злодея, — потуши зло, открой свое сердце, пробуди любовь и добро, а не злобу и дурные поступки, и тщеславную гордость (по поводу своих авторских прав), ненависть ко мне, к человеку, который любя отдал тебе всю жизнь и любовь ....
Если тебе внушено, что мною руководит корысть, то я лично оффициально готова, как дочь Таня, отказаться от прав наследства мужа. На что мне? Я очевидно скоро так или иначе уйду из этой жизни. Меня берет ужас, если я переживу тебя, какое может возникнуть зло на твоей могиле и [в] памяти детей и внуков. Потуши его, Лёвочка, при жизни! Разбуди и смягчи свое сердце, разбуди в нем бога и любовь, о которых так громко гласишь людям.
С. Т.
Примечания
Публикуется по черновику.
лишения авторских прав твоего [...] потомства. Согласно юридическому завещанию Толстого от 22 июля 1910 г. формальной наследницей литературного достояния Толстого являлась А. Л. Толстая. В подписанной Толстым объяснительной записке к завещанию (от 31 июля 1910 г.) точка зрения Толстого сформулирована так: «Он желает, чтобы все его сочинения [...] не составляли после его смерти ничьей частной собственности Н-ча, занялся пересмотром их и изданием того, что он в них найдет желательным для опубликования». А. Л. Толстая считалась лицом, которое могло гарантировать выполнение воли Толстого.
Он грозил мне напакостить«Слова мои о том, что я мог бы, если бы хотел, Вам «напакостить», вызваны были тем недоверием и теми подозрениями [...] что я хочу стать между Львом Николаевичем и Вами» (АСТ).
По поводу настоящего письма Софьи Андреевны читаем в дневнике Толстого под 14 октября: «На столе письмо от Софьи Андреевны с обвинениями и приглашением, от чего отказаться? Когда она пришла, я попросил оставить меня в покое. Она ушла. У меня было стеснение в груди и пульс 90 слишком [...] Перед отъездом пошел к Софье Андреевне и сказал ей, что советую ей оставить меня в покое, не вмешиваясь в мои дела. Тяжело».