№ 85
29 мая [1883 г. Я. П.]
Милый Лёвочка, я послала уже тебе одно письмо в Самару, до востребованья, и впредь буду так писать, а это одно только посылаю через Патровское волостное правление, может быть дойдет. У меня не совсем в доме покойно, потому что Алёша и Андрюша ужасно кашляют, очень похоже на коклюш. Алёшу вчера рвало несколько раз от кашля, Андрюшу еще не рвет, но он давится и кашляет припадками, а Миша почти здоров. Таня сестра тоже кашляет ужасно. Ночью жутко делается от детского кашля, а утром встанут, ничего как будто, веселые, играют, едят, — ну и успокоишься. Погода стоит чудная. Не жарко, а ясно, тихо, красиво. Вечера и ночи свежие, месяц молодой; зелень, трава, листья — всё так свежо, сильно, густо и прекрасно растет в нынешнем году. Илья с Альсидом и Лёлей ездят на охоту с гончими в компании Головина и его жены, Илья убил двух зайцев. У них, видно, большая бывает жуировка: берут чай, хлеб, вчера выпросили у меня пирог с вареньем — и так и едут в лес. Таня пишет M-me Seuron по утрам, иногда возьмет карандаш и так рисует что-нибудь. Потом она читает, иногда катаются и в крокет играют. Я целыми днями теперь пишу — переписываю французскую эту статью. По вечерам с Таней в крокет играю, а сегодня у нас Урусов и был Раевский Иван Иванович, обедал и вечер сидел. Ходила я к больной Марфе Евдокимовой. У нее тиф, по-моему; я дала ей несколько советов, и хочу за нее приняться серьезно. Единственное, что мне доставляет удовольствие настоящее — это лечить больных, особенно, когда удачно. Больных очень много, ездят издалека, сегодня привезли такого несчастного мужика, от лихорадки просто страшен был. Я ему дала вина, он весь дрожал, дала ему чаю, хинин и не знаю уж, что с ним будет, а желала бы знать, выздоровеет ли он.
Мы живем все дружно и тихо, дети учатся и ведут себя хорошо.
какая-нибудь М-а, и не смущали бы твою душу люди, которые поставили себе задачей завладеть тобою нравственно. — Серёжа верно уж с тобой; я благодарю его, что он продал лодку, и что был благоразумен, и что писал мне, я все его письма получила. А от тебя еще только одно письмо было, хоть бы еще скорее было письмо; мне твои письма в твое отсутствие жить помогают, точно так же как твои речи в твое присутствие; но речи тогда помогают, когда при этом ты любишь меня, — а это много изменилось...
Соня.
Примечания
Толстая пометила: «Письма из Ясной Поляны в Самарское наше именье, где Лев Николаевич пил кумыс. Туда же ездил и сын Сергей».
. Патровка — село в 20 верстах от Самарского хутора Толстого.
. Alcide Seuron (1869—1891), сын гувернантки Толстых. Кончил курс Лазаревского института, служил при посольстве, умер от холеры. — По-русски его называли и Альсидом и Алкидом.
— Яков Иванович Головин (р. 1852), помещик, охотник, был женат на Ольге Сергеевне Федоровой.
M-me Seuron — Сейрон (ум. в 1922 г.), рожд. Вебер, уроженка Бадена, после смерти отца и мужа должна была искать средств для поддержания семьи. Прожила двадцать пять лет в России и шесть лет провела в доме Толстых. Издала свои воспоминания с предисловием Е. Цабеля на немецком языке «Graf Leo Tolstoi von Anna Seuron» Berlin, 1895. На русском языке «Записки Анны Сейрон», в переводе Сергиевского. Об этой книжке есть следующая запись в дневнике Толстого 1895 г.: «Вчера получена газета с статьей о клеветах и глупостях книжки m-me Seuron».
. Речь идет об «Исповеди», французский текст которой готовился Толстым для «Nouvelle revue». — Толстой писал Софье Андреевне 8 июня: «Письмо m-me Adam [издательница «Nouvelle revue»] мне приятно тем, что я напечатаю у нее новое, а старое — пошли. «Исповедь» не была напечатана в «Nouvelle revue». Под заглавием «Pages inédites de Léon Tolstoi» («Неизданные страницы Льва Толстого») было опубликовано предисловие к «Краткому изложению Евангелия» в 23 томе журнала за 1883 г.
Урусов — Л. Д. Урусов.
— Иван Иванович Раевский (1835—1891), помещик; известный общественный и земский деятель; познакомился с Толстым в начале 1850-х гг. В имении Раевского, Бегичевке, Толстой организовал помощь голодающим. Поездки его к Раевским продолжались в течение 1891—1893 гг. Некролог об И. И. Раевском Толстого напечатан в «Красном архиве» за 1924 г., № 6.
Марфе Евдокимовой. Марфа Евдокимовна Фоканова, дочь яснополянского крестьянина Евдокима Родионовича.
М-а — Пелагея Николаевна Метелицына, одна из первых женщин, работавшая на сельско-хозяйственной станции А. Н. Энгельгардта. Затем работала у себя на хуторе в Самарской губернии, где занималась рационализацией сельского хозяйства. Летом 1883 г. приехала на хутор Толстого и нанялась в качестве батрачки. Питалась вместе с рабочими и лишь по воскресеньям проводила время в своем кругу. Произвела на Толстого сильное впечатление тем, что, будучи помещицей, сама выполняла сельскохозяйственные работы. По словам А. А. Бибикова, зимой Метелицына пришла к Толстому в Москве, но не была допущена к Толстому С. А. Толстой, возможно из ревности, как думал Бибиков. Свой опыт работы на земле Метелицына описала в очерке: «Год в батрачках» («Отечественные записки» 1880 г., № 9, сентябрь). — В письме от 8 июня Толстой так успокаивал Софью Андреевну: «Про Метелицыну вчера Лазарев рассказывал очень дурное, но не в том смысле, в каком ты думаешь, а в том, что она шальная и в обращении с людьми нехорошая. Ну, да бог с ней! На дороге между мной и тобой никакие ни Метелицыны, ни Венниковы стать не могут. И вот, как разлучишься, видишь, как мы близки и нужны» (ПЖ, стр. 197).
— записка от 20 мая (ПЖ, стр. 189).