393. К. М. Сибирякову.
1885 г. Июля 10—12? Я. П.
Константинъ Михайловичъ!
Дело народнаго журнала мне очень дорого, но я не могу имъ заняться, главное же не могу себя связывать никакими обязательствами. В. Г. Чертковъ, какъ вы знаете, более всехъ насъ способенъ руководить этимъ деломъ. И онъ бы былъ тотъ идеальный редакторъ, котораго можно желать. Мы съ нимъ переписывались объ этомъ — онъ теперь въ Лондоне — и решили, что если журналъ состоится, то редакторомъ лучше всего быть Павлу Ивановичу Бирюкову.1
взгляды и могущiй, и желающiй посвятить себя вполне этому делу. Для правительства Бирюковъ, какъ личность, не можетъ представлять ничего нежелательнаго. Я думаю, что ему разрешатъ, и тогда, и я, и Чертковъ будемъ принимать самое деятельное участiе въ изданiи. Я съ этой же почтой пишу Черткову, и онъ вероятно напишетъ вамъ, и тогда вы устроите съ ними какъ лучше. Я же въ практическихъ делахъ всегда былъ неспособенъ и потому содействовать при учрежденiи журнала и советывать ничего не могу; трудомъ же своимъ, когда дело установится, буду, если живъ буду, помогать всеми силами.
Очень благодаренъ вамъ за помощь журналу Оболенскаго. Я полагаю, что это хорошее дело.
Желая вамъ всего лучшаго и надеясь иметь съ вами сношенiя при состоявшемся журнале, остаюсь уважающимъ васъ
Левъ Толстой.
Примечания
«Письма о журнале для народа» (стр. 59—61), хранящейся у К. С. Шохор-Троцкого. Впервые опубликовано Ю. О. Якубовским без обращения и трех последних фраз в «Жизни для всех» 1911, 7, стр. 885. Датируется на основании упоминания о нем в письме Толстого к В. Г. Черткову от 13—14 июля 1885 г. (см. т. 85, № 74) где читаем: «На днях тоже получил письмо Сибирякова — прилагаю его. Я ему отвечал, что ведение всего дела, учреждения, разрешения журнала, вероятно, вы возьмете на себя, и что редактором лучше всего будет Бирюков» (AЧ).
«Выработанная программа Народного журнала, которую Вы одобрили, без сомнения вполне удовлетворительна и отвечает своему назначению, к сожалению только трудно будет добиться разрешения правительства. По моему мнению, прежде чем хлопотать об этом, нужно найти редактора, который, приняв на себя переговоры и устройство дела, позаботился бы сохранить по возможности целость программы. Не имея знакомств в литературном кружке, я не могу найти такого человека, увлеченного идеями, преследуемыми журналом и вместе с тем широко развитого, образованного и обладающего литературным талантом. Затруднительность положения осложняется еще требованиями цензуры: лицо, неизвестное цензурному комитету, не будет им утверждено. Три лица, которые, как говорят, согласились бы принять на себя редакторство, мне очень мало известны: один их них поэт Александр Николаевич Плещеев, другой бывший директор Коллегии Галагана, теперь эксперт по учебной части при комиссии заведывания начальными городскими училищами Петербурга и заведующий изданием сочинений Ушинского — Василий Васильевич Григорьев и третий — Виктор Петрович Острогорский, — инспектор Лaринской гимназии в Петербурге и редактор «Детского чтения». Лиц этих, кроме Плещеева, повторяю, я не знаю и поэтому позволяю себе просить Вас, с своей стороны, не отказаться рекомендовать. — Идеальным редактором проектируемого журнала я считаю Вас, Лев Николаевич; в крайнем случае можно найти фиктивного, который бы предоставил заведывание тому, кто будет стоять во главе, — без права вмешательства в дела» (Копия. Тетрадь «Письма о журнале для народа», стр. 58—59. Арх. К. С. Шохор-Троцкого).
1 В. Г. Чертков в письме от 22 мая 1885 г. писал Толстому по этому поводу: «Для народной газеты я нашел лучшего, мне известного, редактора — Бирюкова. Насколько понимаю, он самый лучший. Но он не решается согласиться на это (при обсуждении, конечно, только потому, что не мне предлагать, а Сибирякову). Не чувствует в себе уверенности с одной стороны. А с другой не знает достаточно ли это прочное дело, чтобы ему оставить службу в обсерватории. Он стесняется за такое дело брать деньги. А деньги ему нужны для жизни. Там он получает 1500 р. в год. Но не в деньгах у него тут главное, а в неуверенности. Если вы сочувствуете ему в редакторы, то напишите ему, уговорите его. Он вам сообщит все свои сомнения и затруднения, и вы поможете ему всё это выяснить. Я же думаю так: для газеты нельзя лучше, чем он (я совсем не гожусь — об этом [нечего и] думать, и могу теперь и определенно сообщить вам почему). Газету Сибиряков может по возможности обеспечить лет на десять, — разумеется, насколько человек может обеспечивать то, что зависит от бога. Газету можно и следует вести так, чтобы подчиняться всем требованиям земной власти, и всё-таки можно держаться направления христианского, если не так положительно, как было бы желательно, то всегда отрицательно и хоть немного положительно — и это всегда будет давать хорошее читателям. Бирюкову теперь очень тяжело (он этого не показывает) с обсерваториею и складом. Разнородные занятия и каждое требующее много напряжения. Редакция же газеты по самой цели сродна складу и изданиям, и ему было бы и легче и, думаю, приятнее всецело отдаться одному делу в двух формах, чем, как теперь, двум совершенно самостоятельным и бессвязным между собой делам» (АТБ).