574. Н. Л. Озмидову.
1886 г. Ноября 15. Я. П.
Только-что отправилъ вамъ письмо, какъ получилъ ваши. Давно уже это было. Все хотелъ и не могъ по слабости здоровья и по занятiямъ, и лени.
Что вы спрашиваете, дорогой Н[иколай] Л[укичъ]? Намъ другъ у друга спрашивать нечего. Мы все знаемъ, что намъ нужно, и знаемъ, где искать разъясненiй, если чего не знаемъ. Въ вашихъ вопросахъ — и ответы. «И узнаете отъ меня, потому что я кротокъ и смиренъ сердцемъ, мне все хорошо и все легко».
— веримъ, я знаю; но, вотъ, начнемъ жить и чувствуемъ, что иго наше не благо и бремя наше тяжело, что Сазоновы огорчаютъ насъ, делаютъ намъ жизнь тяжелою. Что же это значитъ? Одно изъ двухъ: что неправда то, что для смиреннаго и кроткаго все благо и все легко, или то, что мы недостаточно кротки и смирны. И не потому, что мы не хотимъ быть такими, а потому что за нами виситъ нашъ балластъ прошедшихъ годовъ и привычекъ заблужденiя.
Это я отвечаю на вашъ вопросъ: мучаться ли и молчать, или мучаться и искать лекарства? Мучиться, коли мы не выучились еще радоваться и учиться радоваться. Это отвечаетъ, помоему, на все три вопроса.
Нынче получилъ известiе, что М[арья] А[лександровна] уехала съ О[льгой] Алексеевной].1 Вамъ стало одиночнее. Жалко. Одно еще хотелось написать вамъ тогда еще при полученiи вашего письма. Именно то, что въ последнее время меня сильно занимало. Люди не могутъ жить безъ того, чтобы не устраивать себе формы жизни, и формы, сообразной съ своею степенью нравственности. Вы избрали форму, напр[имеръ], по-моему наилучшую; но всякая форма жизни, отъ лорда англiйскаго до вашей, сама по себе есть не только мертвечина, но помеха истинной жизни. Изъ этого не следуетъ, что нужно жить безъ формы определенной, плана жизни — безъ этого не можетъ человекъ — но следуетъ то, что не только дорожить ею не должно, но бояться ее, какъ огня. Жизнь истинная только въ отношенiяхъ между людьми. Въ мiрской же жизни все въ форме, и отношенiя къ людямъ жертвуются вполне форме. Но и въ самой нравственной форме жизни искушенiе это всегда сопутствуетъ человеку. Я хочу кончить письмо, а пришелъ рекрутъ прощаться. Кончить до конца, это — форма, планъ, а рекрутъ, это — человекъ, и отношенiя съ нимъ, это — истинная жизнь. Ведь это не помешаетъ мне кончить письмо, коли буду живъ и т. п. Оглянусь на свою жизнь: сколько разнообразныхъ формъ жизни я устраивалъ себе! Что изъ нихъ осталось? Ничего. А что осталось въ прошедшей жизни — отношенiй съ людьми? И во всю сороколетнюю мiрскую жизнь я отношенiй почти никакихъ не устраивалъ съ людьми, п[отому] ч[то] жилъ для формы. А въ короткiе года, когда жилъ безъ формы, сколько дорогихъ отношенiй, съ которыми и жить, и умирать радостно!
Примечания
Печатается по копии, хранящейся в AЧ. Местонахождение автографа неизвестно. Публикуется впервые. Дата копии.
1 М. А. Шмидт и О. А. Баршева уехали от Озмидовых в Харьков.