228. Жоржу Дюма (Georges Dumas).
1892 г. Апреля 1. Москва.
Monsieur,
Il у a assez longtemps que j’ai mis de coté votre lettre pour y répondre quand j’en aurai le loisir, mais jusqu’à présent je n’en ai véritablement pas eu le temps.
«Confession» ne se fit pas subitement, mais que les mêmes idées plus clairement exprimées dans mes derniers écrits se trouvaient en germe dans les premiers. Le changement ne me parut subit que parceque j’en eus subitement conscience. Il me parait aussi que votre idée d’envisager le livre «La vie» comme le point de repaire est parfaitement juste. Je voudrais bien vous aider dans votre travail, malheureusement ne puis le faire, n’en ayant pas le temps et ne sachant pas comment il faudrait m’y prendre.
Veuillez agréer, Monsieur...
Милостивый государь,
Уже довольно давно я отложил в сторону ваше письмо, чтобы на него ответить на досуге, но до сих пор у меня поистине не было времени.
Я думаю, что вы совершенно правы, предполагая, что перемена, о которой я говорю в «Исповеди», произошла не сразу, но что те же идеи, которые яснее выражены в моих последних произведениях, находятся в зародыше в более ранних. Эта перемена показалась мне неожиданной потому, что я неожиданно ее осознал. Мне кажется также, что ваша мысль рассматривать книгу «О жизни» как поворотный пункт вполне верна. Я очень желал бы помочь вам в вашей работе, но, к сожалению, не могу этого сделать, так как не имею времени и не знаю, как за эта взяться.
Примечания
— в 1892 г. был доцентом по кафедре философии; позднее доктор философии, профессор философии в collège Chaptal и профессор психологии Парижского университета; автор ряда книг по психологии.
Ответ на письмо Дюма от 9 марта (почт. шт.): «Перечитывая сейчас Вашу «Исповедь», я был остановлен затруднением, которое позволяю себе представить на Ваш суд. Вы пишете на стр. 41 французского перевода «Так я жил, но пять лет тому назад со мною стало случаться что-то очень странное». Следовательно, только в 1877 г. Вы в первый раз испытали сомнения в нравственной ценности Вашей жизни и начали видеть новую жизнь, которую прежде не знали. — Эта дата, признаюсь, является для меня новостью. Я полагал, что принципы Вашей моральной философии находятся в «Анне Карениной» и даже в «Войне и мире». Я представлял себе, быть может ошибочно, что Ваши романы были как бы предисловием к Вашей системе и что они имели целью показать нам человека беспокойного, несчастного, колеблющегося, пока он ведет жизнь искусственную и ложную, созданную цивилизацией, пока он не уразумеет очень простой смысл истинной жизни.... Должен добавить, Monsieur, что помимо личного интереса, который я нахожу в этом вопросе, я готовлю довольно обширный труд о Вашей морали и что несколько Ваших слов смогут очень упростить мою задачу. Дело в том, что Ваша книга «О жизни» была для меня центром Вашей системы и позволяла до сих пор понимать как Ваши философские произведения, так и Ваши романы и новеллы. — Только чтение Вашей «Исповеди» возбудило во мне сомнения в истинности моего толкования и вот почему я позволил себе написать Вам».