Толстой Л. Н. - Хилкову Д. А., 24 декабря 1893 г.

603. Д. А. Хилкову.

1893 г. Декабря 24. Москва.

Получил ваше письмо и очень благодарен за то, что вы мне всё так разъяснили. И еще более сочувствую тяжести вашего креста. — Цец[илии] Влад[имировне] я не писал и писать не буду. Если она обратится ко мне или случай сведет меня с ней лично или письменно, тогда другое дело: как положит бог на сердце. В английские газеты тоже писать не буду, во 1-х п[отому], ч[то] не сумею (я истинно не умею коротко, ясно и сильно написать), а во 2-х п[отому], ч[то] это хочет сделать Чертков. Вы, верно, уже получили его письмо. Он сделает это хорошо. Боюсь только, что медленно.1 Впрочем, я с разных сторон слышу всеобщее возмущение людей самых нерелигиозных, ненравственных и нелиберальных на то, что было сделано над вами и вашей женой.

сильное оружие ее в этом деле это покорное несение своего горя. Люди, кот[орые] так больно измучали ее, непременно опомнятся, и дети будут возвращены ей, и это случится тем скорее, чем менее она будет делать démarches,2 которые скорее могут повредить делу, чем содействовать ему.3 Ведь дело так возмутительно безобразно, что тут нельзя вразумлять, а есть только два выхода: насилие против насилия или христианская покорность не людям, но богу, которому орудием служат эти люди. Всякая же средняя деятельность: усовещиванья, сделки с этими людьми могут только запутать, унизить тех, кто пойдут на эти сделки, а не могут достигнуть цели. —

Сейчас перечел ваше письмо и вижу, что вы хотите, чтоб я написал вашей жене. Постараюсь это сделать. Письмо ее сжег, хотя мне это и очень жалко было. Оно очень характерно женское и мне понятное.

Помогай вам бог дойти до того активного неделания, про кот[орое] вы говорите. Пожалуйста, пишите мне чаще, дорогой Дм[итрий] Ал[ександрович]. Кто с вами из наших общих друзей?

Л. Толстой.

Примечания

Написано в один день с датированным письмом к В. Г. Черткову от 24 декабря (см. т. 87, стр. 249).

Ответ на письмо Д. А. Хилкова из Башкичета от 30 ноября, прилагавшего письмо к себе своей жены Цецилии Владимировны. Хилков просил по прочтении сжечь это письмо. Отвечая на письмо Толстого от 18 ноября, Хилков писал в объяснение поступка своей матери, что главный довод ее в пользу отнятия детей тот, что жена Хилкова хотела от него уйти и плохо обращалась с детьми. «Первое неверно по духу, — говорил он, — второе ложь. Но дело вот в чем. Мы с женой иногда ссорились, и главный упрек ее был в том, что я ее угнетаю и будто бы мог бы, да не хочу уезжать из Башкичета, где очень плохо для детей и для нее. Тогда я стал ее уговаривать ехать в Россию, главным образом в Павловки.... Она поехала в Немецкую колонию в 35 верстах отсюда. Я там был и радовался, как хорошо и мирно они живут. И оттуда и взяли детей, когда я там был. Теперь дело в том, что моя жена имела привычку всем на меня жаловаться в письмах. Вот от этих писем и пошли сплетни, преувеличения и искажения. Моя мать за всё это и уцепилась и выставила себя в Петербурге, как спасительница меня и детей от моей жены, которая нехороша». В заключение Хилков просил Толстого написать его жене и, если возможно, в заграничные газеты.

1

В. Г. Чертков позднее написал обстоятельную докладную записку, которая была представлена 10 февраля 1895 г. Николаю II, ответившему отказом (см. т. 67). Позднее, живя в Англии, Чертков написал книгу «Похищение детей Хилковых», изданную «Свободным словом», Christchurch, England, 1901.

2

3 Ц. В. Винер была у Толстого в Москве 2 января 1894 г. проездом в Петербург, прося отредактировать написанное для нее Н. Ф. Джунковским прошение на «высочайшее имя» о возвращении детей. Не одобрив тона и содержания прошения, Толстой направил Винер к А. Ф. Кони, прося переделать прошение или написать новое. Хлопоты Винер оказались безрезультатны.

Раздел сайта: