418. X. Н. Абрикосову.
1900 г. Ноября 14. Москва.
Милый Хрисанфъ Никол[аевичъ],
Только что намеревался вамъ писать, какъ получилъ ваше письмо, отвечающее на все вопросы, к[оторые] я хотелъ сделать. Скажите милой, близкой моему сердцу М[арье] А[лександровне], что, хотя и твердо верю, что Тотъ, кто посылаетъ насъ въ эту жизнь и беретъ насъ изъ нея, делаетъ все добро, все таки жалею разстаться съ любимымъ человекомъ. Думаю, что и жалость эта отъ Него. Радуюсь ея спокойствiю и кротости. Очень жалею, что не могу быть съ нею. Не могу только п[отому], ч[то] огорчу этимъ людей.1 Нынче постараемся съ Дунаевымъ2 сочинить прошенiе и пришлемъ. Вамъ же, милый Х[рисанфъ] Н[иколаевичъ], я и безъ болезни М[арьи] А[лександровны] хотелъ писать, чтобъ сказать, что радуюсь на вашу жизнь.
Мне же очень хорошо не на словахъ, а точно. Прощайте пока оба. Пишите.
Л. Толстой.
14 ноября.3
Примечания
Печатается по автографу, хранящемуся в ГТМ. Дата дополняется по записи Дневника от 14 ноября 1900 г. Публикуется впервые.
Хрисанф Николаевич Абрикосов (р. 7 января 1877 г.) — единомышленник Толстого. Познакомился с ним 7 февраля 1898 г. В том же году уехал в Англию с целью присоединиться к колонии в Перлей, Эссекс. Встретив там больного чахоткой Альберта Шкарвана, остался при нем, отвез его в Швейцарию и жил с ним до его выздоровления. В 1899 г. вернулся в Россию. Зиму прожил под Москвой, посещая часто Толстого в Хамовническом доме. С 1900 г. жил у М. А. Шмидт, работая на ее огороде в Овсянникове. В 1901 г., осенью, уехал снова за границу, сопровождая переселенцев, павловских крестьян. Сотрудничал в издательстве «Свободное слово». В 1902 г. вернулся в Россию и до 1905 г. периодически жил в Ясной поляне, помогая Толстому, и в Овсянникове, работая у М. А. Шмидт. Специалист-пчеловод, работает в настоящее время в Наркомземе. С 1905 г. женат на Наталии Леонидовне Оболенской (р. 1881 г.), внучатной племяннице Толстого. Дочь его, Вера Хрисанфовна (р. 27 марта 1906 г.) с 1927 г. замужем за внуком Толстого, сыном Сергея Львовича, Сергеем Сергеевичем Толстым (р. 1898 г.). Воспоминания Абрикосова, под названием «Из воспоминаний о Л. Н. Толстом», напечатаны в сборнике «Лев Николаевич Толстой», Гиз. Л.—М. 1928 [1929], стр. 266—278.
«Дорогой Лев Николаевич, сегодня утром получили вашу телеграмму, на которую уже ответили. Теперь же я решил вам написать о Марии Александровне поподробнее. Недомогала она с того еще раза, когда вы приезжали верхом и заметили, что у ней дурной вид. Слегла же она накануне моего приезда, третьего числа. Застал я ее уже в постели[...] Мы с Марией Александровной думаем, что никакого тифа нет[...] Настроение у Марии Александровны всё время тихое и кроткое. Она напоминает того старца из Оптиной пустыни, о котором вы рассказывали. Говорит, что болезни хороши для людей, спокойно ожидает смерти, с уверенностью, что она пойдет к Отцу, и ей будет хорошо. Как-то, когда ей было очень худо, она заговорила о ее похоронах: «Хоть и всё равно, чтò будут делать с моим трупом, а всё-таки хотелось бы мне, чтоб церковь не совершала над ним своей комедии», говорила она и просила написать прошение тульскому архиерею о том, чтоб не препятствовали бы ее друзьям похоронить ее на огороде в усадьбе Татьяны Львовны в Овсянникове, без вмешательства церкви[...] Мария Александровна была очень тронута вашей телеграммой и даже заплакала[...] Мария Александровна говорит, что она бы желала иметь на готове прошение к архиерею даже и в том случае, если она выздоровеет теперь». (Отрывки опубликованы в книге Е. В. Горбуновой-Посадовой «Друг Толстого Мария Александровна Шмидт», изд. Толстовского музея, М. 1929, стр. 107.)
На конверте ошибочно сделана Толстым пометка: «Б[езъ] о[твета]». В Дневнике 14 ноября 1900 г. также отмечено: «Написал[...] М[арье] А[лександровне]». О старце из Оптиной пустыни см. письмо № 161. Текст телеграммы Толстого, на которую ссылается Абрикосов, редакции неизвестен. Болезнь М. А. Шмидт протекла благополучно.
1 Огорчение семейных было вызвано опасением, что переезд из Москвы в Ясную поляну отразился бы на здоровье Толстого. Отношение семьи Толстых к М. А. Шмидт было очень теплое.
2
3