264. В. В. Стасову.
1906 г. Сентября 22. Я. П.
Сейчас получил ваше 3-е письмо, милый Влад[имир] Ва[сильевич], если считать письмо жене,1 и пишу вам 2-е, во-первых, чтобы благодарить вас за книгу,2 а во-вторых, чтобы попросить вас и милого Гинцбурга3 помочь тому трогательному человеку,4 письмо к[оторого] прилагаю вам5. Статуетка его очень плоха, но, может быть, у него есть способности. Пусть милый Гинцбург решит, что с ним делать. Я вперед прошу простить меня и очень благодарю. С мнением и о Крап[откине]6 и о Тург[еневе]7 вполне согласен. Прощайте пока.
Лев Толстой.
22 сент. 1906.
Примечания
Впервые опубликовано в ТС, № 254.
Ответ на письмо Стасова от 19 сентября 1906 г., опубликовано в ТС, № 252.
1 Письмо от 14 сентября 1906 г., в котором В. В. Стасов дает высокую оценку только что вышедшей из печати биографии Толстого, написанной П. И. Бирюковым.
2 В. В. Стасов послал Толстому перевод немецкой книги, представляющей собой памфлет на Г. А. Потемкина и Екатерину II. Перевод издан в 1809 г. под заглавием: «Пансальвин, князь тьмы. Быль? Небыль? однакоже и не сказка». Книга интересовала Толстого, очевидно, в связи с работой над «Посмертными записками старца Федора Кузмича», которая была приостановлена в декабре 1905 г. и к которой впоследствии Толстой не возвращался. См. письмо № 122.
3 Илья Яковлевич Гинцбург (1859—1939), скульптор, друг В. В. Стасова.
4 Александр Егорович Алипов.
5
6 Петр Алексеевич Кропоткин (1842—1921), революционер-анархист. Стасов писал Толстому, что несколько лет назад он виделся в Лондоне с Кропоткиным. «Какой прекрасный, чистый, честный, светлый, благородный парень!» — восклицал Стасов и добавлял, что Кропоткин совсем не похож на «страшного анархиста», как его все называли.
7 Стасов писал: «... Кропоткин находит величайшим создателем повестей и романов нашего века — кого? Тургенева!!!! Какая слабость, какое непонимание... Нет, нет, трудно читать его нынче, все только амурные пустейшие истории и ничего далее. Ничего, ничего».
«Приходится мне сообщить Вам очень печальную весть: наш дорогой Владимир Васильевич умирает; через несколько часов не будет уже этого чудного человека. Я вспоминаю последнее письмо, которое я получил от него; это было за несколько дней до его болезни. Он сообщал мне о том, что Вы ему пишете о каком-то молодом художнике-скульпторе. «Поскорее приходите, Элиас, и я расскажу Вам подробности письма нашего великого Льва». Но когда я пришел, то кроме рукопожатия я ничего не получил — он уже не мог говорить, так я и не знаю, в чем состояло Ваше поручение.
Летом, осенью Владимир Васильевич часто говорил со мною о приезде нашем в Ясную Поляну, — это была его мечта и в минуту бодрости и веселья он только и говорил о том, что опять увидится с Вами».