65.
1885 г. Мая 17. Я. П.
Вчера мы переехали въ деревню. Я последнiя ваши письма забылъ въ Москве и потому боюсь, что забуду ответить на что-нибудь, что вы спрашиваете. Сытинъ вчера же прiехалъ, привезъ 500 р., к[оторые] я отдалъ за изданiе этихъ брошюръ, чего и хотела жена, и надеюсь, что все будутъ теперь довольны. — Сытинъ привезъ же мне корректуры «Где люб[овь,] т[амъ] и Б[огъ]», и я нынче окончательно поправилъ и отсылаю ему. Мне это очень нравится. «Огонь не потушишь»1 у Сытина съ моими поправками. Терять времени не надо, но и торопиться не надо. Текстъ для кар[тины] къ Нагор[ной] Пр[оповеди] я тоже отдалъ Сытину. Мне кажется, что лучше бы безъ первыхъ 16-ти стиховъ и безъ последнихъ 2-хъ стиховъ, не потому, чтобы были менее важны эти исключаемые стихи, но п[отому] ч[то] более цельное вся проповедь, начинающаяся увещанiемъ исполненiя и кончающаяся темъ же.2 3
— настоящаго радостнаго — я разумею складъ и издательство.
Я въ деревне въ смысле удовольствiя весны и т. п. не испытываю, къ радости своей, решительно ничего. Чувствую только то, что здесь мне предстоитъ другое дело. Тамъ, въ Москве, очень много было личныхъ сношенiй, въ к[оторыхъ] часто удавалось вспоминать, что надо делать то, что должно, и тогда чувствовалъ удовлетворенiе; но много было суеты и дело не по моему спецiальному ремеслу. Здесь же надеюсь, что если буду делать, что должно, то буду находить удовлетворенiе въ своемъ ремесле — писательстве. Спокойнее здесь. Такъ показалось мне первый день. Я поработалъ хорошо, и вотъ пойду отдамъ это и письмо Сытину на почту. Думаю я, что должно мне кончить «Что ж[е] н[амъ] делать» и написать по больше разсказовъ для народа — хоть те изъ самыхъ лучшихъ темъ, к[оторыя] у меня записаны. Въ особенности последнее. — Я всегда примеряю такъ: на какой работе прiятнее бы было, чтобъ застала смерть? Разумеется, на последней. Тамъ есть гордость мысли, а тутъ нетъ. За то тамъ есть свобода выраженiя всей мысли, а тутъ нетъ. Самое бы лучшее было писать для народа безъ всякихъ соображенiй о цензуре, все, что думаешь. Можетъ быть, и это сделаю, у меня есть такая одна тема.4 —
5 (вы его встретили у меня). Онъ былъ у насъ и выразилъ желанiе процензировать для печатанья въ полныхъ сочиненiяхъ: , В[ъ] ч[емъ] м[оя] вњра и Ч[то] н[амъ] д[њлатъ]. Онъ, хотя и православный, находитъ полезнымъ это печатанье. 3-го дня я снесъ ему эти статьи, и онъ сказалъ мне, что хорошо бы было напечатать еще выдержки изъ изследованiя подробнаго Еванг[елiя], к[оторое] онъ давно читалъ. То, чтò можно. Онъ берется за это. И я чувствую, что это хорошо. Пускай моя мысль будетъ estropiée,6 — Рукопись надеюсь доставить вамъ.
Въ семье моей все тоже. Есть кое-где крошечныя отраженiя ученiя истины, но еще нетъ даже борьбы. Однако и то хорошо. Не безнадежно. Обнимаю васъ. Где то застанетъ васъ это письмо. Пишите чаще, хоть понемногу, чтобы я зналъ, где вы и что.
Тексты двухъ картинокъ: Алебъ7
Полностью печатается впервые. Отрывок напечатан в ТЕ 1913, отд. «Письма Л. Н. Толстого», стр. 20. На подлиннике рукой Черткова кроме архивного №: «Я. П. 17 мая». Точность этой даты подтверждается словами письма: «Вчера мы переехали в деревню» (см. комментарий к п. № 63 от 15 мая).
Как видно из первых строк этого письма, оно является суммарным ответом на письма Черткова, полученные перед отъездом Толстых в деревню, забытые там и, в конце концов, затерявшиеся.
1 Рассказ, получивший название «Упустишь огонь не потушишь». См. прим. 4 к п. № 55 от 2 мая 1885 г.
2
3 Как уже указано в прим. 5 к п. № 54 от 26 апреля 1885 г., картина Келера с Нагорной проповедью цензуру не прошла. Много позднее, в 1891 г., редакция «Посредника» выпустила серию картин Густава Дорэ с евангельскими текстами, — в том числе картину, озаглавленную «Начало Нагорной проповеди» (Матф., гл. пятая, ст. 1—16).
4 Возможно, что Толстой имеет здесь в виду тему, использованную им в рассказе «Кающийся грешник».
5 Александр Михайлович Иванцов-Платонов (1835—1894) либеральный профессор истории церкви в Московском университете, протоиерей, оставивший целый ряд научных трудов исторического, философского и церковно-публицистического характера. В письме H. Н. Страхова к Толстому от 11 сент. 1882 г. мы находим следующие строки о нем: «В Москве видел много народу: ... Иванцов-Платонов. Он стоит в стороне, умно и тонко наблюдая всё, что делается, и спокойно надеясь, что дело божие не может не сделаться. Его мысли об вашей деятельности, об ее важности и пользе — очень приятно было услышать». О предложении Иванцова-Платонова оказать содействие изданию в России запрещенных сочинений Толстого — «Исповедь», «В чем моя вера» и «Так что же нам делать» — Толстой сообщает в письме к Л. Д. Урусову уже 4 мая 1885 г. Статьи эти Иванцов-Платонов к осени того же года внимательно пересмотрел, кое в чем урезал и снабдил обширными примечаниями, заполнившими целую тетрадь. Ознакомившись с этими примечаниями, Толстой в октябре того же года, писал Иванцову: «... Я еще больше полюбил вас, прочтя ваши примечания. Я увидел из них, как христианское чувство любви к истине и к единению людей проникает вас и как вы постоянно умеете, не поступаясь своим мировоззрением, удерживать это единение с людьми. На все исключения, сделанные вами, я, разумеется, согласен...» (См. т. 63.) Однако все старания Иванцова-Платонова не привели к желанному результату. Когда в ноябре 1885 г. С. А. Толстая поехала в Петербург хлопотать о цензурном разрешении XII т. Сочинений Толстого, куда должны были войти произведения, взятые под защиту Иванцовым-Платоновым и, узнав, что они пересланы в духовную цензуру, обратилась по этому делу с письмом к обер-прокурору синода К. П. Победоносцеву, он ответил ей, что на разрешение ранее запрещенных статей Толстого «нет никакой надежды» и что «примечания Иванцова-Платонова не только не ослабляют действие сочинений, но еще усиливают его в отрицательном смысле».
6 ée — искалечена.
7 — действующее лицо маленького рассказа Толстого «Вражье лепко, а божье крепко». Картинку в красках, при которой должен был появиться этот рассказ, обещал сделать Репин. Толстой еще возвращался к работе над этим рассказом после того, как обещал в настоящем письме послать его в редакцию «Посредника» на следующий же день. Репин тоже не сразу исполнил свое обещание. Картина с текстом была отпечатана и разрешена цензурой только 12 февраля 1886 г. — О рассказе «Ильяс» см. прим. 2 к п. № 49 от 17—18 марта 1885 г.