210.
1889 г. Января 23. Москва.
Не случилось ли что съ вами, милые друзья, В[ладимiръ] Г[ригорьевичъ] и А[нна] К[онстантиновна]? Очень давно нетъ отъ васъ известiй и я начинаю чаще и чаще думать о васъ. —
У насъ все хорошо, если не считать болезни: грипъ и что-то въ роде кори, перебирающей всехъ въ доме — главное, детей. Ваничка теперь хуже всехъ, 2[-ая] неделя жаръ и жаръ, онъ таетъ,1 а жена очень мучается и очень жалко ее.2 — Третьяго дня прiехалъ сюда Семеновъ (крестьянинъ) и привезъ повесть, к[оторую] посылаю вамъ. Повесть хорошая. Надо немного поправить грубость приставанiй жены къ мужу и преувеличенность побоевъ мужа.3 — Повесть повестью, но онъ самъ очень милый хорошiй и чистый человекъ. Онъ не переставая растетъ, какъ все живое, и повесть эта не выдуманная, а я знаю, что она въ связи съ его внутренней жизнью. — Грустно, что ему нужны деньги (я знаю и вижу, что действительно нужны), но все таки мне кажется, что нужда въ деньгахъ есть признакъ отступленiя отъ закона. Я и посылаю вамъ повесть съ темъ, что бы вы ему прислали денегъ. Если не спешите, то отошлите ему повесть, пусть онъ самъ поправитъ и разовьетъ еще мысль ея. Говорилъ онъ, что вы зовете его прiехать къ себе и советовался со мной: не занять ли ему денегъ и ехать. Я не советовалъ: поездка будетъ стоить то, чтó нужная ему лошадь взаменъ его старой или семена, к[оторыхъ] у него нетъ. Впрочемъ, решите вы, какъ лучше. Одно, что хорошiй серьезный человекъ, и общенiе его съ нами ему и радостно и полезно.4 — Про себя не знаю, какъ сказать: мне большей частью очень хорошо на душе, хотя писать я ничего не пишу, а потому почти ничего не делаю и потому должно бы быть стыдно. A мне мало стыдно, а хорошо. — А какъ ясно становится многое, что нужно писать! A нетъ чего то, чтó заставляло бы это сейчасъ делать.
У васъ хорошо идетъ работа и я радуюсь на васъ. Прощайте, милые друзья, целую васъ и Саша Олю.5 Напишите побольше. Больше, чемъ я въ этотъ разъ.
Л. Т.
Полностью публикуется впервые. Отрывки напечатаны в ТЕ 1913, стр. 73. На подлиннике надпись твердым черным карандашом рукою Черткова: «М. 25 янв., 89, № 205». Более мягким черным карандашом зачеркнуто «205» и написано: «208». В Дневнике Толстого от 23 января 1889 года записано: «Написал письма Черткову и Поше». В комментируемом письме Толстой пишет: «Третьего дня приехал сюда Семенов». В Дневнике Толстого от 21 января 1889 г. записано: «Потом Семенов». Таким образом, очевидно, комментируемое письмо было написано 23 января, и в датировке Черткова произошла ошибка. — Возможно, что письмо могло быть отправлено несколько позже и Чертков мог быть введен в заблуждение почтовым штемпелем.
1 В Дневнике Толстого от 11 января 1889 года имеется запись: «.... Ночью заболел Ваня и Соня напугалась и я». О том же имеется еще несколько записей, относящихся к этому времени, в Дневнике Толстого: 17 января. «Нездоровится. И дома все больны... » 23 января. «Дома все нездоровы Ван[ичка], и Маша». — 24 января. «По признакам у Ван[ички] туберкулы и смерть. Очень жаль Соню. К нему странное чувство «ай», благоговейного ужаса перед этой душой, зародышем чистейшей души в этом крошечном больном теле. Обмакнулась только душа в плоть. Мне скорее кажется, что умрет». Начиная с 25 января в Дневнике появляются записи о том, что здоровье Ванички улучшается. См. т. 50.
2 C. А. Толстая писала Т. А. Кузминской 19 января 1889 г: «Наш Ваничка так было расцвел к праздникам, сыпь прошла, а теперь точно мертвый, вся душа на него наболела» (ГТМ).
3 «Посредником» под названием: «Немилая жена. Рассказ крестьянина». Сочинение С. Т. Семенова, тип. Сытина. М. 1891.
4 «Был Семенов и я поговорил с ним хорошо. Деньги ему нужны, это грустно. Мне кажется, это признак того, насколько он не исполнил». См. т. 50.
5 Саша — Александра Львовна Толстая, которой в то время было 5 лет. Оля — дочь Чертковых.