297.
1891 г. Августа 4. Я. П.
Я соскучился о васъ, дорогой другъ, и написалъ вамъ и вероятно въ это же время вы написали мне свое последнее письмо съ выписками изъ дневниковъ, к[оторыя] я сейчасъ еще разъ прочелъ. Благодарю васъ за то и другое. Все хорошо, но особенно то, что вы пишете о Боге, — сравненiе съ соловьемъ, котораго ищетъ мальчикъ, если бы не то, что безконечное сравнивается съ маленькимъ. Но мысль ясна.
1 Пишите мне чаще, и вы и Евг[енiй] Ив[ановичъ], котораго целую.
2 Когда читалъ ваше письмо о деньгахъ, было ясно многое, что надо еще сказать объ этомъ, чтобъ довести вопросъ до совершен[ной] ясности; теперь забылъ и не хочется трудиться вспоминать. Теперь вечеръ, и я умственно усталъ. Моя работа поглощаетъ меня всего. Утромъ часа 4, 5 работаю, а потомъ уже остаюсь пустъ. И главное то, что результаты усердiя, боюсь, не отвечаютъ усердiю.3
Сейчасъ отъ меня уехалъ одинъ учитель Нижегор[одскiй] Великановъ,4 очень умный и ясный человекъ, согласный съ нами, и одинъ юноша гимназистъ Громанъ, к[оторый] зашелъ ко мне въ iюне, и к[оторому] я далъ письмо Хилкову и Ге, и к[оторый] теперь возвращается. Юноша милый, но очень еще зеленый.5
Съ той же почтой, съ кот[орой] получилъ ваше письмо, получилъ отъ Кудрявцева сборникъ съ статьями моими и переводными и выписками изъ дневниковъ и писемъ. Онъ спрашиваетъ, не имею ли я чего противъ распространенiя этого, т[акъ] к[акъ] Е[вгенiй] И[вановичъ] писалъ ему, что это будетъ мне непрiятно. Не могу сказать, чтобы мне б[ыло] прiятно, и не могу сказать, чтобы б[ыло] непрiятно. Есть тамъ хорошее, есть много неяснаго и слабаго. Но из-за самолюбiя заботиться объ томъ, чтобы не показаться въ [не]выгодномъ свете, считаю ненужнымъ, и такъ и напишу ему.6 Какъ ни нескромно это сказать, очень верю, что то, что вы делаете «сводъ» мыслей, будетъ очень хорошо.7 — Сужу даже п[отому], ч[то] есть въ сборнике Кудрявцева, Меня многое трогаетъ, и потому думаю, что такъ же подействуетъ на другихъ. Особенно, когда, какъ вы говорите, вы все это осторожно и къ месту пересадите. —
Машу я просилъ послать вамъ черновыя.8
Что не слышно про Ваню.9 Я жду его и съ нимъ думаю переслать вамъ рукопись о воздержанiи, поправивъ ее. Вчера прочелъ ее и думаю, что поправокъ въ ней мало нужно. Нужно только сократить.
Напишите о себе и своихъ. Надеюсь, что вы опять поднялись теперь. Помоги вамъ Богъ.
Любящiй васъ
Л. Т.
Примечания
Полностью публикуется впервые. Отрывки напечатаны в ТЕ 1913, стр. 97—98. На подлиннике надпись Черткова черным карандашом: «№ 291». Число 291 зачеркнуто и синим карандашом написано «292». Дата определяется записью в Дневнике Толстого от 1 августа, где отмечено, что написано письмо к Черткову, и словами об отъезде Великанова и Громана, которые уехали из Ясной поляны 4 августа.
Толстой отвечает на письмо от 21 июля, в котором Чертков писал о своем отношении к деньгам в связи с письмом Толстого к А. С. Буткевичу от 4 июня 1891 г., копию которого он получил от М. Л. Толстой.
1 Абзац редактора.
2 Абзац редактора.
3 «Царство Божие внутри вас».
4 Павел Васильевич Великанов (р. 1860 г.) окончил учительскую семинарию и учительский институт, занимался преподаванием по преимуществу в земской школе, находился под влиянием Толстого с 1886 г., лично познакомился с Толстым в 1891 г. и неоднократно у него бывал. В 1894 г. отказался от присяги царю, за что был уволен со службы. Живо интересуясь религиозными вопросами, находился в общении со многими единомышленниками Толстого, а впоследствии с различными сектантами. Разойдясь с Толстым во взглядах на некоторые вопросы веры, стремился самостоятельно сформулировать свое религиозное жизнепонимание и в 1919 году образовал небольшую религиозную общину в селе Рассказове Тамбовской губ., находившуюся под его руководством в продолжение нескольких лет. О П. В. Великанове см. письма 1891 г., т. 66.
5 В Дневнике Толстого от 23 июня 1891 г. записано: «вечером гимназист 18-летний Громан, идет в лаптях изучать народ, чтоб служить ему. Открытый, прямолинейный юноша, только что познавший красоту добра». От Толстого Громан пешком пошел в Черниговскую губернию к Н. Н. Ге (см. письмо Толстого к Н. Н. Ге-старшему от 21 июля 1891 г., т. 66).
6 Дмитрий Ростиславович Кудрявцев (ум. 1906 г.), — помещик Николаевского уезда Херсонской губ., сочувствовавший некоторым взглядам Толстого и находившийся в общении с местными сектантами-штундистами (см. т. 86, стр. 77); в начале девяностых годов распространял запрещенные правительством произведения Толстого, организуя переписку и размножение их на гектографе. В 1894 г. эмигрировал в Швейцарию. О нем см письма 1891 г., т. 65. В письме от 17 июля писал Толстому, что в продолжение семи лет он распространяет размноженные на гектографе произведения Толстого, и теперь издал книжку, которую ему одновременно посылает. Далее Кудрявцев пишет, что по поводу издания этой книжки он получил письмо от В. И. Попова, который думает, что издание это будет неприятно Толстому. Выражая свое недоумение по этому поводу, Кудрявцев просит Толстого высказать свое мнение, заявляя, что если «это потребуется, он готов сжечь это издание». Книга эта — «Спелые колосья» — сборник мыслей и афоризмов, извлеченных из писем Толстого, повидимому, напечатанная впервые на гектографе, впоследствии вышла в Женеве под заглавием: «Спелые колосья». Составил с разрешения автора Д. Р. Кудрявцев, издание Элпидина, Carougе (Genève), 1894, в. II и в. III—1895, в. IV—1896.
Письмо Толстого к Кудрявцеву от 4 августа 1891 г., т. 66.
7 Толстого к Черткову № 230, т. 86 и № 252 в настоящем томе. Составление исчерпывающего свода всех мыслей Толстого, расположенных в систематическом порядке велось Чертковым и его сотрудниками в продолжение более чем 35 лет, но приготовленные к печати рукописные материалы, рассчитанные на многотомное издание, до сих нор не опубликованы. Хранятся в AЧ. О своде мыслей Толстого см. брошюру: В. Чертков, «Об издании полного собрания мыслей Л. Н. Толстого», М. 1915.
8 Черновые рукописи книги «Царство Божие внутри вас», которые были посланы Черткову М. Л. Толстой в конце июля 1891 г.
9
На это письмо Чертков отвечал письмом от 17 августа, в котором писал: «Получил я в свое время и письмо ваше, дорогой Лев Николаевич, и открытое письмо, и письмецо к Евгению Ивановичу. Вы просили меня чаще писать. И мне хочется это делать. Но я всё нехорошо себя чувствовал... и потому писать не мог. Теперь чуть-чуть лучше, и первым делом пишу вам.... — Да, я живо сознаю не только, как я сам плох, но и всё безобразие той обстановки, в которой я живу, основанной и вся пропитанной денежным насилием... Эти дни перечитывал для «Свода» ваше «Что же нам делать?» с большою пользою для себя. Сказанное там о деньгах мне представляется безусловно справедливым и неопровержимым».