194.
1882 г. Февраля 28. Я. П.
Вотъ 2-й день что я въ Ясной. Пишу въ 3 часа дня. Опять все утро ничего не делалъ и былъ въ самомъ уныломъ, подавленномъ состоянiи; но не жалею объ этомъ и не жалуюсь. Какъ мерзлый человекъ отходитъ и ему больно, такъ и я, вероятно, нравственно отхожу, — переживаю все излишнiя впечатленiя и возвращаюсь къ обладанiю самаго себя. — Можетъ быть это временно, но я ужасно усталъ отъ жизни, и мне хорошо отдохнуть.
— опять виделъ и стрелялъ зайца, и очень доволенъ. — Я читаю Revue, — статьи религiозныя очень интересныя и делаю пасьянсъ. Сейчасъ въ первый разъ раскрылъ свои тетради и вижу возможность писать. — Можетъ быть, завтра начну. Очень меня мучаетъ то, что вышло такъ, что я тебе навалилъ заботы о лошадяхъ и Филипе. Пожалуйста, прости меня за это. Это случилось невольно и, главное, не бери къ сердцу, если выйдутъ какiя-нибудь затрудненiя. —
Какъ нарочно, это такъ случилось. Знаю, что если ты будешь здорова, то все сойдетъ хорошо, а если нетъ, то очень понимаю, что тебе станетъ досадно, и совершенно справедливо упрекнешь меня, — ко всемъ твоимъ заботамъ навалилъ тебе еще заботу о лошадяхъ, к[оторой] ты и не сочувствуешь. — Одно помни: что какъ бы что ни вышло и только бы ты не сердилась — все будетъ прекрасно.
Комната очень хороша, тепла, постель прекрасна, пища — тоже, и я, надеюсь, завтра напишу тебе бодрое письмо. —
Я передумалъ насчетъ адреса твоихъ писемъ и прошу тебя писать впередъ на Козловку. Я сейчасъ свезу это письмо самъ и попрошу любезнаго Нач[альника] Ст[анцiи], и каждый день буду гулять на Козловку, отдавать свое и получать твое письмо. —
Прощай, душенька, целую тебя и детей.
Примечания
Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 152—153. Датируется на основании первых строк письма: «Вот 2-й день, что я в Ясной» и наличности предшествующего письма от 27 февраля, писанного по приезде. В ПЖ датировано первым марта.
На это письмо С. А. Толстая ответила следующей недатированной запиской [от 2 марта]: «Сейчас хотела посылать письмо, адресованное в Тулу, и распечатала, чтоб адресовать на Козловку и выразить тебе, главное, свое сочувствие, что ты независимо от своей воли — напрасны. Мне очень больно твое состояние, и мне очень трудно всё в жизни помирить. Зачем ты мне столько воли дал? За лошадей я ни капельки не сержусь, боюсь напутать и что-нибудь пропустить, за что извинишь..... Прощай; отдыхай, люби меня, не проклинай за то, что посредством Москвы привела тебя в такое положение» (ПСТ, стр. 184).