7-е октября
Можно не называть бога, избегать этого слова, но не признавать его существования нельзя. Ничего нет, если его нет.
1
Всё, что я знаю, я знаю потому, что есть бог, и я знаю его.
Только на этом можно основаться твердо и в отношениях к людям, и к себе, и к внеземной и вневременной жизни. Я не только не нахожу этого мистичным, но нахожу, что противоположный взгляд есть мистицизм, а что это одна самая понятная и всем доступная реальность. На вопрос: что такое бог? я отвечаю так: бог — это бесконечное, всё, чего я сознаю себя частью.
Бог для меня — это то, к чему я стремлюсь, то, в стремлении к чему состоит моя жизнь, и которое поэтому и есть для меня; но есть непременно такое, чего я понять, назвать не могу. Если бы я его понял, я бы дошел до него, и стремиться бы некуда было и жизни бы не было.
Не могу понять и назвать его, а вместе с тем знаю его, знаю направление к нему и даже из всех моих знаний это самое достоверное. Мне всегда страшно, когда я без него; а только тогда не страшно, когда я с ним.
2
Религиозные действия, вытекающие из себялюбивых целей, как молитвы о дожде или жертва для награды в будущем мире, всегда корыстны, и только поступок, совершенный вследствие познания бога, достоин его.
Признавая высший разум во всех существах и вещах, истинный верующий приносит в жертву свой ум, направляя его к духу божьему, и приближается к природе того, кто светит своим собственным светом.
Пусть каждый внимательно рассматривает природу, видимую и невидимую, как существующую в божественном разуме, потому что, созерцая бесконечный мир в божественном разуме он не может уже отдаваться злым помыслам.
Законы Maнy.
3
Когда я говорю тебе о боге, то ты не думай, что я говорю тебе о каком-нибудь предмете, сделанном из золота или серебра. Тот бог, о котором я тебе говорю, — ты его чувствуешь в своей душе. Ты носишь его в самом себе, и своими нечистыми помыслами и отвратительными поступками оскверняешь его образ в твоей душе. Перед идолом золотым, которого ты почитаешь за бога, ты остерегаешься делать что-либо непристойное, а перед лицом того бога, который в тебе самом и который всё видит и слышит, ты даже не краснеешь, когда предаешься своим гнусным мыслям и поступкам.
Если б только мы постоянно помнили, что бог в нас — свидетель всего того, что мы делаем и думаем, то мы перестали бы грешить, и бог неотлучно пребывал бы в нас. Давайте же вспоминать бога, думать и беседовать о нем как можно чаще.
Эпиктет.
4
Бог — не идол, которому нужно молиться и льстить; бог — идеал, который должен воплощать человек в своей повседневной жизни.
Люси Малори.
5
Не тогда, когда я иду к нему, но именно тогда, когда я отворачиваюсь от него, оставляю его, — именно тогда я признаю то, что бог есть. Я говорю «бог», но не знаю наверное, так ли я называю. Вы поймете, что я разумею.
Торо.
6
К богу никогда не надо ходить нарочно: «Дай я пойду к богу, стану жить по-божьи. Жил по-дьявольски, дай поживу по-божьи, попробую, авось не беда»... Это беда, и большая. К богу, вроде того, как жениться, надо идти только тогда, когда и рад бы не пойти и рад бы не жениться, да не могу... И потому всякому не то, что скажу: иди в соблазны нарочно; а тому, кто так поставит вопрос: «А что, не прогадаю ли, если пойду не к черту, а к богу?» закричу во всё горло: «Иди, иди к черту, непременно к черту!» Во сто раз лучше обжечься хорошенько на черте, чем стоять на распутье или лицемерно идти к богу.
7
————
Помнить бога — великое дело. Не словами поминать его, но жить так, как будто он следит за каждым моим поступком, осуждая или одобряя. Русские крестьяне говорят: или ты бога забыл?
8-е октября
Только люди, никогда не думавшие о главных и существенных вопросах жизни, могут думать и говорить, что всё доступно человеческому разуму.
1
Люди бывают трех родов: одни не верят ни во что, чего нельзя выразить ясными словами; другие верят только в те учения, в которых они воспитаны; третьи верят в тот закон, который они сознают в своем сердце. Такие люди самые разумные и самые твердые. Те люди, которые верят в те учения, в которых они родились, менее разумные и менее твердые, но все-таки не лишены главного человеческого свойства: признавать нечто высшее, непостижимое, требующее от нас доброй жизни. Баба, призывающая бога, даже Николая Чудотворца, как нечто высшее, духовное, требующее самоотвержения, добрых дел, ближе к истине, чем люди первого рода, не признающие ничего непостижимого рассуждением.
2
Все начала — тайны; причина всякой индивидуальной или коллективной жизни — тайна, т. е. нечто не поддающееся разуму, неизъяснимое, неопределенное. Одним словом, всякая индивидуальность есть неразрешимая загадка, и никакое начало не может быть объяснено. В самом деле, всё то, что сделалось, объясняется прошедшим, но начало чего бы то ни было не сделалось. Оно представляет всегда начальное чудо творения, потому что оно не есть следствие чего-либо другого: оно является только между прежними вещами, которые составляют ему среду, случай, обстановку, которые сопутствуют его появлению. Само же появление остается непонятно.
Амиель.
3
Благодаря твоему превосходному воспитанию, ты можешь измерять круги и квадраты и все расстояния между звездами. Всё стало достижимо для твоей геометрии. Если ты такой прекрасный механик, измерь же ум человеческий. Скажи мне, как он велик или как он мал. Ты знаешь, что такое прямая линия. Какая тебе в этом польза, если ты не знаешь прямого пути в жизни. Все свободные науки оказываются несостоятельны для научения добродетели. Если они и пригодны для чего другого, для добродетели они ничего не стоят. Они не приводят ум к добродетели: они лишь расчищают путь.
Сенека.
4
Тайна жизни растения — такая же, как тайна нашей жизни, и физиолог напрасно надеется объяснить ее механическим законом так же, как он объясняет машину, которую сам сделал. Мы не должны щупать пальцами святую святых жизни животной или даже растительной. Делая это, мы ничего не откроем, кроме внешности.
Торо.
5
Вещь, которую мы видим через микроскоп и телескоп, становится незначительной.
Торо.
6
Большая библиотека скорее рассеевает, чем поучает читателя. Гораздо лучше ограничиться несколькими авторами, чем необдуманно читать многих.
Сенека.
————
Лучше не знать многого из того, что можно знать, чем пытаться познать то, что не может быть познано.
Ничто так не развращает и не ослабляет умственной силы и не возбуждает так самомнения, как витание в областях непознаваемого. Хуже всего притворяться, что понимаешь то,
9-е октября
Тот, кто перенес сознание своей жизни в свое духовное «я», не может испытать зла ни в жизни, ни в смерти.
1
Та материальная форма, в которой застает нас в этом мире пробуждение нашего сознания истинной жизни, представляет как бы пределы, ограничивающие наше духовное существо.
Материя есть предел духа. Истинная же жизнь есть постепенное разрушение этого предела, кончающееся полным разрушением, полным освобождением — смертью. Такое понимание жизни дает человеку полное спокойствие и в жизни и в смерти.
2
Куда бы судьба тебя ни забросила, всюду с тобою твоя сущность, твой дух, средоточие жизни, свободы и силы, когда он верен закону бытия своего. Нет в мире внешних благ или величия, для которых стоило бы человеку нарушать единение свое с духом, расторгать свой союз с ним и подрывать цельность своей души внутренним разладом с самим собою.
Укажи, что мог бы ты купить ценою такой жертвы?
Марк Аврелий.
3
Человека иногда томит, радует живо-сознанная им страшная противоположность между чем-то бесконечно великим и всемогущим, которое он сознает в себе, и чем-то узким и слабым, которое он чувствует в себе же.
4
Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от духа есть дух.
Не удивляйся тому, что я сказал тебе: должно вам родиться свыше.
Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от духа.
Ин. гл. 3, ст. 6—8.
5
По многим соображениям душа добрых людей представляется мне божественной и вечной, но, главным образом, потому, что душа лучших и мудрейших людей так переносится в будущее состояние, что кажется, будто все ее мысли сосредоточены на вечности.
Цицерон.
6
Только деятельное, нравственное, духовное, глубокое и религиозное сознание придает жизни всё ее достоинство и энергию. Оно делает неуязвимым и непобедимым. Землю можно победить только именем неба. Все блага даются, кроме того, тому, кто ищет только мудрости. Только тогда бываешь сильнее всего, когда вполне бескорыстен, и мир у ног того, кого он не может обольстить. Почему? Потому что дух властвует над материей, и мир принадлежит богу. «Мужайтесь, — сказал небесный голос, — я победил мир».
Боже, дай силы слабым, желающим доброго!
Амиель.
7
Есть один высший разум, превосходящий все человеческие умы. Он далек и близок. Он выше всех миров и вместе с тем проникает во всё существующее.
Человек, который видит, что все вещи содержатся в высшем духе, и что высший дух проникает все существа, не может относиться с презрением ни к какому существу.
Для того, для кого все духовные существа одинаковы с высшим, не может быть места для заблуждения или для печали.
Упанишада из Вед.
8
Бог притягивает тех, которые хотят подняться до него. И потому неудивительно, что человек стремится к богу. Бог идет к людям, входит в людей. Нет ни одной души, которая была бы хороша без бога.
[Сенека].
————
Спасение от всего — это сознание своей духовности. Что бы ни случилось с человеком, сознающим свою духовность, зло не может коснуться его.
10-е октября
Человек, как животное, не может не противиться смерти; как духовное же существо, он не знает смерти и потому не может ни противиться смерти, ни желать ее.
1
Причина, почему представление о смерти не оказывает того действия, какое оно могло бы оказать, заключается в том, что мы по своей природе, в качестве деятельных существ, по-настоящему совсем не должны думать о ней.
Кант.
2
Жизнь не имеет ничего общего со смертью. Поэтому-то, вероятно, никогда не оставляет нас смутная надежда, затемняющая разум и заставляющая сомневаться в верности нашего знания о неизбежности смерти. Жизнь стремится упорствовать в бытии. Она повторяет, как попугай в басне, даже в ту минуту, когда его душат: «Это, это ничего!»
Амиель.
3
В последние предсмертные минуты духовное начало оставляет тело и, оставляя его, соединяется ли с безвременным, внепространственным началом всего или переходит в другую, опять ограниченную форму, мы не знаем, знаем только то, что вследствие смерти тело оставляется тем, что живило его, и становится только предметом наблюдения.
4
Смерть есть перемена или исчезновение предмета сознания. Само же сознание так же мало может быть уничтожено смертью, как перемена зрелища может уничтожить зрителя.
5
Ты пришел в эту жизнь, сам не зная, как, но знаешь, что пришел тем особенным я, которое ты есть, потом шел, шел, дошел до половины и вдруг не то обрадовался, не то испугался и уперся и не хочешь двинуться с места, идти дальше, потому что не видишь того, что там. Но ведь ты не видал тоже и того места, из которого ты пришел, а ведь пришел же ты. Ты вошел во входные ворота и не хочешь выходить в выходные.
твоего положения при плотской смерти, но ведь такая большая перемена совершилась с тобою при твоем рождении, и из этого для тебя не только не вышло ничего плохого, но, напротив, вышло такое хорошее, что ты и расстаться с ним не хочешь.
————
Если мы верим, что всё, что случалось с нами в нашей жизни, случалось с нами для нашего блага, — а человек, верующий в благое начало жизни, не может не верить в это, — то мы не можем не верить, что и то, что совершается с нами, когда мы умираем, совершается для нашего блага.
11-е октября
Люди большей частью гордятся не тем, что достойно уважения, а тем, что им не нужно или вредно: властью, богатством.
1
Нет того негодяя, который, поискав, не нашел бы негодяев в каком-нибудь отношении хуже себя и который поэтому не мог бы найти повода быть довольным собою.
2
Кто сам не умеет читать и писать, не может учить этому других; как же может указывать людям, что им делать, тот, кто не знает, что ему самому делать?
Марк Аврелий.
3
Есть люди, которые едва только послушают мудрых поучений, как уже сами начинают поучать других. Они делают то же самое, что и больной желудок, который тотчас извергает принятую пищу. Не подражай таким людям. Сначала хорошенько перевари в себе то, что ты услыхал, а не извергай прежде времени, — иначе выйдет такая гадость, которая не может служить никому пищей.
Эпиктет.
4
Гордость совсем не то, что сознание человеческого достоинства. Гордость увеличивается по мере внешнего успеха, сознание своего человеческого достоинства, напротив, по мере внешнего унижения.
5
Человек гордый уважает не себя, а то мнение, которое о нем составляют люди; человек с сознанием своего достоинства уважает только себя и презирает людское мнение.
6
Есть еще ум в глупце, сознающем свою глупость; но, наверное, нет ума в том, кто твердо уверен в своей мудрости.
Буддийская мудрость [Дхаммапада].
7
Всю жизнь проведет глупец подле мудрого и нимало не познает истины, как никогда ложка не поймет вкуса пищи.
Буддийская мудрость [Дхаммапада].
8
У человека, влюбленного в себя, есть то преимущество, что у него мало соперников.
Лихтенберг.
9
— причина другого. Он всегда ограничен, потому что самонадеян. И он самонадеян потому, что ограничен. Он сознает в себе невозможность произвести хорошее и потому уверяет себя, что хорошо всё то, что он производит.
————
Гордость сначала так озадачивает, что люди поддаются внушению и начинают приписывать гордому человеку то самое значение, которое он себе приписывает; но внушение проходит, и гордый человек скоро становится смешным.
12-е октября
Большого усилия требует всякое отступление от принятых обычаев. А между тем первый шаг к совершенствованию всегда связан с таким отступлением.
1
людей, которые думают, что они знают ваши обязанности лучше, чем вы сами. В мире легко жить согласно мирскому мнению, а в одиночестве легко следовать своему собственному; но велик тот человек, который среди толпы придерживается независимости своего уединения.
Эмерсон.
2
Приноравливание к обычаям, до которых вам, в сущности, нет дела, — вот на что тратятся ваши силы, что лишает вас досуга и стирает всю самобытность вашей природы. При занятии таким делом как трудно распознать, что вы такое на самом деле, не говоря уже о трате на пустяки наилучших ваших способностей. Такая жизнь губит душу и тело.
Эмерсон.
3
Общество говорит человеку: «Думай, как думаем мы; верь, как верим мы; ешь и пей, как мы едим и пьем; одевайся, как мы одеваемся, — или будь проклят». Если же кто не подчинится ему, то оно превратит жизнь его в ад своими насмешками, сплетнями, ругательствами, бойкотом и остракизмом. Но мужайся.
4
Человеку, отступающему, по требованию своей совести, от установленных обычаев той среды, в которой он живет, надо быть очень строгим и внимательным к себе: всякая ошибка его, всякая слабость будет поставлена в вину ему и, главное, его отступление от раз принятого им решения.
5
Когда мы, живя добродетельно, подвергаемся преследованию злых людей и за привязанность к добродетели терпим от них осмеяние, не будем печалиться и скорбеть. Таково уж свойство добродетели, что она обыкновенно в людях злых возбуждает к себе ненависть. Завидуя тем, кто хочет жить праведно, и думая самим себе приготовить оправдание, если очернят славу других, злые люди ненавидят добрых, как идущих противоположным путем, и всячески стараются обесславить их жизнь. Но не будем сокрушаться, потому что ненависть злых служит признаком добродетели.
Иоанн Златоуст.
————
13-е октября
Государственное устройство — какое бы то ни было — до такой степени противно самым основным положениям христианства, что достаточно сказать, что люди живут государственной жизнью, чтобы этим сказать, что люди живут жизнью, вполне противной учению Христа.
1
Там, где великие мудрецы имеют власть, подданные не замечают их существования. Там, где властвуют невеликие мудрецы, народ бывает привязан к ним и хвалит их. Там, где властвуют еще меньшие мудрецы, народ боится их, а там, где еще меньшие, народ презирает их.
Лао-Тсе.
2
— это некоторые священные учреждения, составляющие органы живого тела, необходимое условие жизни людей. Для пробудившегося человека — это люди очень заблудшие, приписывающие себе какое-то фантастическое значение, не имеющее никакого разумного оправдания, и посредством насилия приводящие свои желания в исполнение. Всё это для пробудившегося человека заблудшие и большею частью подкупленные люди, насилующие других людей, точно такие же, как те разбойники, которые схватывают людей на дорогах и насилуют их. Древность этого насилия, размеры насилия, организация его — не может изменить сущности дела. Для пробудившегося человека нет того, что называется государством; и потому нет оправдания всем совершаемым во имя государства насилиям; и потому для него невозможно участие в них. Насилие государственное уничтожится не внешними средствами, а только сознанием пробудившихся к истине людей.
3
Сила — в обоюдной любви, слабость — во взаимном соперничестве. Соединяясь в любви — мы держимся; разделяясь в раздоре — мы падаем.
4
Может быть, что для прежнего состояния людей было нужно государственное насилие, может быть, оно нужно еще и теперь, но люди не могут не видеть, не предвидеть того состояния, при котором насилие может только мешать мирной жизни людей. А видя и предвидя это, люди не могут не стремиться к осуществлению такого порядка. Средство осуществления этого порядка есть внутреннее совершенствование и неучастие в насилии.
————