ГЛАВА VII.
Заключение.
Если во внешней жизни Толстого искусство играет мало роли, то это вовсе не значит, что он не обращает на него внимания и что он не рассматривал вопрос об искусстве и не ответил на него так, как считал нужным. Но он совершенно отрицает и отказывается признавать искусством современную роскошь и изнеженность, доступную только немногим избранным.
Истинное искусство, по его мнению, есть та человеческая деятельность, посредством которой художник передает другим те чувства, которые он сам пережил, передает так, чтобы другие люди заразились ими. Такое искусство соединяет людей друг с другом посредством их чувств.
Глубочайшее чувство нашего времени есть чувство братства, любви, объединения, и истинное искусство должно стремиться к прославлению этого чувства. С этой точки зрения почти все современное искусство является несостоятельным, и Толстой ожидает, что новая, истинная жизнь произведет новое, истинное искусство.
Самым выдающимся его художественным произведением последних лет был роман "Воскресение", красноречивейший обвинительный акт против каст и правительств, привлекший внимание всего мира.
--------
Что касается до обязанностей каждого отдельного человека, то Толстой учит нас делать другим то, чего мы бы сами хотели от них.
"Только когда я сознал в себе то чувство любви, которое требует подчинения этому закону, сердце мое стало счастливо и спокойно, и я не только знал, как надо поступать, но знал так же и различал то дело, в котором я могу и должен участвовать. Дело это - уничтожение раздора и вражды между людьми и всеми живыми существами и установление наивысшего единства, согласия и любви. Человек всегда должен участвовать в развитии любви и единения между всем созданным".
Совершенствующиеся инстинкты человека, его совесть, просветленная самоотвержением, - вот что считает Толстой настоящим орудием для осуществления своих идей, а не способность к умствованию.
"Для многих людей нашего круга, - говорит он, - было бы невозможно мучить или убить ребенка, даже если бы им сказали, что при этом они спасли бы сотни других жизней. Таким же образом, когда в ком-либо развивается чувство христианина, он находить для себя невозможным целый ряд действий. Например, христианин, которому пришлось бы принимать участие в суде, кончающемся смертным приговором, который участвовал бы в совещании о высылке или в объявлении войны или в приготовлениях к ней, оказался бы в положении такого культурного человека, который был бы призван мучить или убивать ребенка".
И как чувства человека изменяют и улучшают его поведение, также и общественные чувства, т. -е. общественное мнение, преобразуют общество. Войны и насилия прекратятся, потому что станут постепенно ненавистны сердцам людей.
Ошибочно было бы смотреть на взгляды Толстого как на произведение уединенного ума. Он является во многих отношениях представителем всего лучшего, что есть в горячо им любимом русском крестьянстве. Леруа Болье в своем сочинении "Империя Царей и Русские" (т. III, гл. 3) говорит, что простой русский народ замечателен "своим милосердием и смирением и (что еще реже встречается и почти неизвестно в подобных же классах других стран) своим духом аскетизма и отречения, любви к бедности и стремлением к самобичеванию и самопожертвованию". Он говорит так же, что нравственным идеалом народа является полнейшая чистота, целомудрие.
Таким образом, Толстой является выразителем духовных особенностей русского народа, и счастлив этот народ, что имеет своим представителем такого гениального человека.
правительство и всякую касту, этот ветеран двух войн, объявляющий смертным грехом кровопролитие, этот страстный охотник, ставший вегетарианцем, этот землевладелец, ставший последователем Генри Джорджа, этот богач, не желающий иметь никакого дела с деньгами, этот знаменитый романист, считающий, что потерял время, когда писал большинство своих художественных произведений, этот моралист, книга которого "Крейцерова соната" была запрещена к рассылке главным северо-американским почт-директором как безнравственное произведение.
Тот самый творческий, драматический инстинкт, который создал из Толстого великого романиста, который заставил знаменитого английского актера сэра Генри Ирвинга отвести его двум пьесам место среди лучших пьес прошлого столетия и который, как мы видели, так часто заставлял его черпать уроки из окружающего его мира, - этот самый инстинкт сделал из него, наименее театрального и наиболее искреннего из людей, драматическое изображение объединенного человечества, освобожденного любовью от оков касты и насилия.
Как у древних пророков, так и у него, в его собственной жизни, в трагедии его души кроется еще более глубокое значение, чем в его явном посланничестве.
Он является главным действующим лицом в современной драме человеческой души.