2. ОПЫТ ПРАКТИЧЕСКОЙ РЕАЛИЗАЦИИ ПРИНЦИПОВ ХРИСТИАНСКОЙ ЭТИКИ В ТОЛСТОВСКОМ ДВИЖЕНИИ
Л. Н. Толстой заинтересованно следил за практическим опытом непротивления: известны его участие и помощь в организации толстовских коммун в 80-90-е годы, его постоянная переписка с людьми, желающими изменить образ жизни и т. д. Практический опыт непротивления чрезвычайно интересовал Толстого еще и потому, что практика непротивления являлась основанием для теоретического развития этой идеи. Ниже мы рассмотрим отношение Толстого к практике непротивления, в частности, в толстовском движении, и на этом основании проследим переход от непротивления к неделанию, неучастию и ненасилию. Мы проанализируем практический опыт неделания в толстовском движении в исторической последовательности этапов его развития и в процессе взаимодействия непротивления - ненасилия.
Толстой неоднозначно относился к толстовскому движению. С одной стороны, он заинтересованно следил и всемерно способствовал его развитию - известна широкая гуманитарная деятельность писателя, его помощь духоборческим общинам, защита прав человека, свободы совести и свободы вероисповеданий.
Толстой неоднократно выражает свое позитивное отношение к толстовскому движению: "Я всей душой сочувствую всякому способу единения людей, независимо от политических партий, и в особенности, сознательному единению людей разных национальностей и государств"42, "...отношение мое к людям, стремящимся к единению, не может быть иным как самое сочувственное"43. Писатель с большим вниманием следил за деятельностью первых толстовских интеллигентских общин; результаты первых опытов толстовцев давали ему богатую пищу для размышлений при подготовке новых произведений о значении и формах непротивления в России44.
С другой стороны, Толстой постоянно подчеркивал свою личную непричастность к какому-либо объединению, связанному с его учением: "Я рад был случаю высказать и уяснить себе, что говорить о толстовстве, искать моего руководительства, спрашивать моего решения вопросов - большая и грубая ошибка". 45
Эти признания, сделанные Толстым мельком в дневниках и письмах, на самом деле имели для него принципиальное значение. "Никакого моего учения не было и нет, есть одно вечное, всеобщее, всемирное искание истины для меня и для нас, особенно ясно выраженное в Евангелиях... Как только человек понял это учение, он свободно вступает в непосредственное общение с Богом и спрашивать ему больше нечего и не у кого"46. По сути дела, это была принципиальная позиция писателя, не желающего навязывать свое руководительство, считающего, что не должно быть внешних влияний на свободу личности в принятии важного жизненного решения. Этим, отчасти, можно объяснить причины его отказа возглавить ненасильственное движение в России, хотя бесспорным фактом является то, что Толстой был духовным лидером сложного реформационного процесса.
Писатель считал себя и других людей членами великого "Божьего общества", главная цель которого - единение человечества на основе любви и разумности. Служить миру можно, только находясь в состоянии постоянного духовного совершенствования: "Сущность же новой жизни должна состоять в стремлении к единению с другими людьми (преимущественно с людьми) и Богом, единению, проявляемому любовью. На воспитание, удержание в себе увеличение, приучению себя к этой любви должны быть направлены все-все силы"47.
Толстой неоднократно подчеркивает в своих социологических статьях - "О смысле и значении русской революции", "Конец века", - а также в программном произведении "Царство Божие внутри вас", что повиновение Закону Любви и Единения людей в современной исторической обстановке - единственно возможный выход человечества из-под видимости Закона Власти и Насилия, которые являются основой современной цивилизации, принимая формы государственной власти и государственного повиновения.
Опираясь в своей оценке законности власти только на мораль, Толстой выводит "власть немногих худших над большинством лучших людей")48, принимая видимость закона и осуществляя насилие, отчуждает человека от его природной сущности, нравственно уродует и губит его. В силу этого государственная власть не может выражать Закон.
Государственная власть, будучи безнравственной по своей природе и принимая видимость закона, осуществляет насилие, разрушая, по мысли Толстого, естественную целостность общества, естественную гармонию отношений между людьми, насаждая противоестественные, безнравственные отношения, выражающиеся в войнах, убийствах, революциях и т. д.
Именно на этих принципах основывается государственная система западноевропейских государств. Исторической причиной возникновения подобной государственной системы, по мнению Толстого, является то, что народы этих государств "более или менее оставляют земледелие и живут преимущественно промышленной и торговой жизнью", что "...привело их к производству и перепроизводству фабричным трудом предметов ненужных и вредных и принудило большинство западных народов основать свою жизнь на обмане и порабощении других народов"49. Более того, - по мнению Толстого, - западная цивилизация распространяет свое развращающее влияние и на восточные народы таких стран, как Китай, Япония и др., которые "уже теперь начинают выучиваться тому разврату цивилизации, которому обучают их европейцы, и, как это показали японцы, легко усваивают всю немудрую хитрость безнравственных и жестоких приемов цивилизации и готовятся теми же средствами, которые употреблялись против них, дать отпор своим угнетателям"50.
Революции, которые происходили в Западной Европе, не имели никаких нравственных "...они только стремились переменить одну старую форму насилия на новую... осуществляемую насилием и несущую с собой те же бедствия, как и те, которые терпит русский народ, как мы это видим в Европе и Америке, где тот же милитаризм, те же подати, тот же захват земли"51.
Следовательно, современная цивилизация, основанная на государственном насилии, с одной стороны, и государственном повиновении, - с другой, обречена на дурную бесконечность войн, насильственных революций, терроризма как государственного, так и революционного.
В такой ситуации единственно возможным выходом из бесконечных кругов ада, порождаемых цивилизацией насилия, является изменение сознания общества, основанного на привычных представлениях о государстве, подкрепленных различными правовыми и научными соображениями той его части, которая кровно заинтересована в насаждении в общественном сознании суеверия государства: "Сущность этого суеверия в том, что людей разных местностей, нравов и интересов уверяют, что они составляют одно целое, потому что одно и то же насилие употребляется над всеми ими, и люди верят в это и гордятся своей принадлежностью к этому соединению"52.
Толстой провозглашает идею революции, которая должна произойти в сознании человечества (умоперемена). Необходимое следствие этой незримой революции - уничтожение государства как незаконного института насилия одних людей над другими, средство - программа неделания, включающая деятельное недеяние, т. е. в деятельности этого государства: "Идеалом нашего времени не может быть изменение формы насилия, а только полное упразднение его, достигаемое неповиновением человеческой власти"53.
Исторические, экономические, нравственные и религиозные условия, благоприятствующие позитивному результату этой революции, по мнению Толстого, существуют только в России. Во-первых, Россия - земледельческая страна, т. е. страна, сохранившая естественно-природные, а, следовательно, и нравственные условия для существования человека (земледелие, по мысли Толстого, - труд "нравственный, радостный и здоровый по своей сути, при котором усилия человека направлены на борьбу с природой, а не с людьми")54. Во-вторых, земледельческие условия труда, создающие естественно-природную нишу для "естественного человека", имеют естественную форму общественных отношений. Земледельческий труд в России как социальное условие жизни общества только находит свое оптимальное воплощение в общине, общинном образе жизни: "Русский народ, как и большинство земледельческих народов, естественно складывается, как пчелы в ульи, в определенные общественные отношения, вполне удовлетворяющие требованиям совместной жизни людей. Везде, где только русские люди осаживались без вмешательства правительства, они устанавливали между собой ненасильническое, а свободное, основанное на взаимном согласии мирское, с общинным владением землей управлением, которое вполне удовлетворяло требованиям мирного общежития"55.
Толстого привлекала идея общины, как социальной формы общественного устройства, по следующим причинам:
1. Община разрешает вопрос о земельной собственности тем, что признает землю общественной собственностью: "Всемирно-народная задача России состоит в том, чтобы внести в мир идею общественного устройства без поземельной собственности. "Собственность - кража" останется больше истиной, чем истина английской конституции, до тех пор, пока будет существовать род людской... Русский народ отрицает собственность, самую прочную, самую независимую от труда, и собственность, более всякой другой стесняющую право приобретения собственности другими людьми, собственность поземельную. Эта истина не есть мечта - она факт, выразившейся в общинах крестьян, в общинах казаков. Эту истину понимают одинаково ученый русский и мужик, который говорит: пусть запишут нас в казаки и земля будет вольная. Эта идея имеет будущность. Русская революция только на ней может быть основана. Русская революция не будет против царя и деспотизма, а против поземельной собственности"56.
2. Общинная собственность, согласно Толстому, не будет способствовать разделению между людьми. Это - условие жизни, при котором становится невозможным проявление насилия, безнравственности и т. д.
3. Община не нуждается в управлении со стороны государства. Она самодостаточна, и, организуясь в общины, народ не будет "выдумывать те новые формы общежития, которые должны были заменить прежние. Такие формы существуют среди русского народа, всегда были свойственны ему и вполне удовлетворяют его требованиям общественной жизни... Формы эти - это мирское, при равенстве всех членов мира, управление, артельное устройство, при промышленных предприятиях и общинное владение землей"57.
Следовательно, социальным условием, в котором принцип непротивления как закон может быть осуществлен, должна быть, согласно Толстому, безгосударственная община. Историческим местом развертывания революционных событий - русская деревня. Участниками переворота - "народные земледельческие массы".
Характер революции, по мнению Толстого, должен быть обусловлен христианской идеей непротивления, вера в которую, как и в истинное христианство, сохранилась только в сознании русского народа: "христианское учение в его приложении к жизни продолжает быть главным руководителем жизни русского народа в его огромном большинстве"58. Моральный закон, имея безусловный ценностный характер, получает, по мнению Толстого, статус права, а право, выступая, как средство внешнего насилия и принуждения, объявляется вне закона.
В Западной Европе, по мысли писателя, христианство "перестало быть верой, руководящей в жизни, заменилось или внешними обрядами, или в высших сословиях индифферентизмом и полным отрицанием всякой религии"59. Следовательно, закон веры, т. е. моральный закон, не имеет здесь возможностей и условий для своего проявления. Поэтому и устанавливается право, принимая видимость закона, насилия и принуждения.
В России, по мнению Толстого, "христианское отношение проявлялось всегда... и к власти. Народ всегда предпочитал покорность власти, участию в ней всегда считал и считает грехом, а никак не желательным положением властвующих"60. Именно эту черту русского народа Толстой считает основополагающей в борьбе между "старой и новой властью", моральной готовностью к акциям пассивного противления: неповиновению и неучастию.
Рассуждая о возможности перехода от капиталистической к социалистической форме общественного устройства, Толстой писал в дневнике: "Пожалуй, и приведет (капитализм к социализму. - Е. М.), но только к насильственному. Надо, чтобы люди работали свободно и сообща, выучились работать друг для друга, а капитализм не научает их к этому, напротив, научает их зависти, жадности, эгоизму, и потому из насильственного общения, через капитализм может улучшиться материальное положение рабочих, но никак не может установиться их довольство"61.
Толстой, таким образом, не приемлет никаких внешних "объективированных" характеристик изменений общественного устройства, если они не имеют выраженных нравственных причин и условий. Он твердо уверен в том, что изменение внешней жизни целиком и полностью зависит от нравственных установок личности. Показывая возможность противления с позиций идеи непротивления, он понимает неделание (деятельное недеяние) только как индивидуально-личностное выражение принципа непротивления.
В последние годы своей жизни Толстой все больше внимания уделяет идее "великой внутренней революции", которая, по его глубокому убеждению, должна стать главным делом жизни каждого человека: "дело внутреннего нравственного совершенствования, - признается Толстой в одном из своих писем, - до такой "62.
В связи с этим он полагает, что внешние формы и механизмы жизненного устройства менее важны для личности, чем факты его духовного становления и развития. В переписке с толстовцами писатель настойчиво повторяет эту мысль: "всякая форма отделяет от людей, и, следовательно, и от возможности добрых дел и взывания в них любви"63, "...думаю, наоборот, что только подъем религиозного сознания может дать прочный и плодотворный характер кооперативному движению"64.
Толстой признает кооперативную (общинную) деятельность одной из социальных форм, способствующих духовному развитию и становлению личности, а так же как своеобразное неделание в форме неучастия в государственной жизни, подчеркивает значимость кооперативной деятельности: "Кооперативная деятельность, - пишет он в одном из писем, - учреждение кооперативов, участие в них - есть единственная общественная деятельность, в которой в наше время может участвовать нравственный, уважающий себя человек"65.
Однако Толстой не считает общинную кооперативную деятельность единственно возможной формой проявления духовного начала личности: "форм для следования по пути Христа как точек на бесконечной линии... бесконечное количество и ни одна не важнее другой"66. Толстой совсем не склонен идеализировать общинный уклад жизни как единственно возможную форму социалистического общежития. Так, в письме к кн. Д. А. Хилкову, одному из последователей толст"Общины эти были известной формой жизни, которую избрали некоторые люди в своем движении по пути, указанном Христом. Другие люди избрали другие формы (или другие люди были поставлены в другие условия), как вы, я, Ге и все люди, идущие по тому же пути. И как вы сами пишете, что как ни хороши, пока нужны всякие формы, как формы непременно переходные, как волны. Если общины распались, то только потому, что люди, жившие в них, выросли из своей оболочки и разорвали ее. И этому можно только радоваться"67.
Толстой постоянно, особенно в последние годы жизни, подчеркивает мысль о том, что община - только определенная форма жизни, которую бессмысленно принимать как нечто абсолютно неизменное: "Община вытекает из внутреннего духовного начала... Двигатель жизни - духовный, двигатель жизни не материальный..."68.
Писатель отчетливо видит недостатки общин, получая постоянную информацию о деятельности толстовского движения. Так, в 1910 г., он высказывает свое мнение по поводу общины, которая распалась: "Община связывает. Община - это отделение себя от всех. Это собирательный эгоизм, когда надо одинаковое отношение ко всем"69.
Толстой выступал против того, чтобы жизнь в общинах принимала фанатически сектантский характер: "жить чистой святой жизнью на столбе или в общине нельзя, потому что человек лишен одной половины жизни - общения с миром, без которого его жизнь не имеет смысла... Ведь надо войти в отношения с внешним миром, нехристианским. А в этих отношениях самое важное и нужное. Ведь дело ученика Христа установить наихристианнейшие отношения с этим миром"70.
В последние годы жизни Толстой все больше склонялся к идее совершенного внешнего опрощения и сосредоточения на внутренней духовной работе. "Вообще же осуждать общинную форму жизни, - пишет он в одном из писем, - свойственнее всего человеку, живущему по учению Христа"71. Эту позицию Толстой необычайно точно и художественно верно выразил в повести "Отец Сергий".
Толстой, таким образом, считал неделание единственно возможным способом протеста по отношению к внешним формам насилия и принуждения. Принцип неделания, определенный идеей непротивления, сугубо индивидуален потому, что санкционирован Высшим Божественным Законом, в силу чего и получает моральную регламентацию. Именно поэтому принцип неделания объявляется проявлением "естества" человека, а формой "естественной" жизни - общины или свободное, независимое от социальных форм бытие личности, полностью подчиненное нравственному совершенствованию как высшей Божественной цели.
Эти положения учения Толстого послужили идейным источником толстовского движения и определили его социальную и духовную направленность.
ное движение имеет три этапа в своем историческом развитии:
Первый этап развития толстовского движения (80-е годы XIX столетия - 1914 г., начало первой мировой войны) характеризуется формированием идеологии толстовства, организацией пропагандистских и просветительских центров, первых земледельческих коммун и колоний. Это время становления толстовского движения, когда определяются цели и задачи социальной, нравственной, духовной деятельности толстовцев, проявляется несомненная оппозиционность толстовства официальной церкви и государства.
Следует заметить, что становление толстовского движения происходит, в основном, в среде интеллигенции, людей, духовное сознание которых было проникнуто народническими настроениями эпохи 60-70-х годов. Смысл этих настроений сводился к стремлению "произвести ряд социальных опытов над выработкою более рационального и альтруистического уклада жизни, с наименьшей зависимостью и наибольшим простором для личности, с лучшими условиями для развития ее духовных сил и приложения способностей, и ...о применении этого уклада жизни, в уверенности, что не только новые, воспитанные иначе поколения, но даже наиболее неразвитые и плохие общественные элементы, будучи поставлены в иные условия имущественных и других взаимных отношений, могут стать гораздо лучше, и могут дать совсем иные общественные результаты"72.
"Хождения в народ" интеллигенции того времени основной задачей имели изменения экономико-культурной стороны крестьянского уклада жизни (Энгельгардт). Считалось, что общинный земледельческий труд, духовное влияние на крестьянство помогут преодолеть трагическое различие условий жизни в городе и деревне, социальную несправедливость, которые стали наиболее остро ощущаться в период общественного кризиса 60-70-х годов.
Совершенно очевидно, что общественно-экспериментальный характер народнического движения повлиял на формирование идей религиозно-нравственного учения Толстого и на безусловную популярность этих идей среди интеллигенции73. "К Толстому привлекала его проповедь необходимости идти на землю для того, чтобы там, в труде понять то, чем живет народ и, поняв это, найти новый смысл жизни", - свидетельствует один из пионеров толстовского движения74. "Проповедь о непротивлении злу насилием, - добавляет он, не останавливала на себе внимания: к ней относились, как к чудачеству, которое может позволить себе великий человек"75.
Однако толстовские земледельческие общины, или колонии, того времени имеют отличие, прежде всего в том, что "экономические и социальные задачи отодвигаются на второй план, а на первое место выступают личная этика и задачи внутреннего совершенствования"16.
Морализм толстовства, выраженный в практике деятельного самоотречения, был привлекателен еще и тем, что в нем присутствовало стремление к одухотворению личности, желание преодолеть те особенности цивилизации, в частности, разделение труда, которые разрушают целостность, естественность человеческого бытия и порождают социальное неравенство. Рассуждения колонистов-толстовцев, например, сводились к следующему: "Каждый из нас ловеческой деятельности. Не должно быть людей-плотников, людей-писателей, должны быть просто люди, в лучшем смысле этого слова, т. е. существа, сознательно и путем работы стремящиеся осуществить нравственный идеал... Интеллигенция - это не более чем уродство современной жизни... Интеллигент, как человек вообще, должен быть, прежде всего, работником, быть же только мыслящим существом никто не имеет права..., он обязан отказаться от всех своих мечтаний насчет жалования и найти оправдание своего бытия в непосредственной работе на земле"77.
Для лучшего понимания отношений в общинах следует вспомнить, что они формировались только на добровольных началах, объединяли людей самых разных профессий, уровня воспитания, культурного развития и т. д., в силу чего идеи религиозно-нравственного учения Толстого по-разному воспринимались и отражались в сознании разных членов общин.
В это время наметились "два течения в толстовстве"78, одно из них - народническое - считало общинный земледельческий уклад главным условием изменения социальных основ общественного бытия. Другое направление в толстовстве - движение религиозное, или метафизическое19 - придерживалось той точки зрения, что образ жизни (внешние условия) не являются главным фактором изменений убеждений, или изменений нравственной сущности человека. Исходя из этого, представители данного направления не делали попыток изменить внешние условия жизни, их привлекали религиозные и метафизические идеи учения, выражавшие коренные мировоззренческие принципы. Верность этим принципам они сохранили на всю жизнь80.
А. С. Пругавин, известный русский этнограф, в своей книге "О Льве Толстом и толстовцах. Очерки. Воспоминания. Материалы" описывает образ жизни и характер людей, придерживающихся принципа неделания или деятельного самоотречения, который Толстой считал наиболее последовательным и адекватным своему учению. Эти "братья", как они сами себя называли, Сергей и Лев, происходили из интеллигентных дворянских семей. Окончили гимназию, были увлечены учением Л. Н. Толстого настолько, что стали добровольными "киниками" на русский манер. Они нищенствовали, помогали крестьянам на тяжелых сельскохозяйственных работах, не требуя денежного вознаграждения: "богат не тот, у кого много, а тот, кому ничего не надо", - таково их жизненное кредо81. "Дело доходит до того, что как, например, прошлым летом Лев отказался не только от кафтана, но даже от шапки и лаптей. Так и ходил по городам и селам босой, без шапки, в одной рубахе. По этому поводу Сергей говорил: "Лев богаче всех нас. Мы все - рабы своих привычек. Я, например, не могу обойтись без шапки и лаптей, а поэтому являюсь рабом своих вещей. Лев же свободен от всего этого""82. Считая всех людей братьями, так как "все - дети одного Отца", Сергей и Лев относятся ко всем одинаково. Так как земля принадлежит всем людям они отрицают какую-либо форму собственности, государственную власть и право. Сергей и Лев не имеют документов, удостоверяющих личность, за это часто подвергаются тюремному заключению. На этот счет у них есть соответствующие аргументы: "Если вам, положим, угрожает заключение в тюрьму, то это отнюдь не должно смущать вас. Так как в тюрьме - изволите видеть - будет только ваше тело, дух же, составляющий главное существо человека, всегда и везде свободен"83.
В целом, необходимо отметить, что принцип неделания рассматривался в толстовском движении в этот период как проявление деятельного недеяния, выражающегося в противостоянии и сопротивлении государственной власти (неповиновение) и неучастии в революционном терроризме и экстремизме84. "Мы не хотели участвовать ни в каком насилии и потому ушли в сторону от революционной деятельности, но, с другой стороны, мы не хотели участвовать и в насилии государственном и потому признавали для себя невозможным участие в военной службе, в судах, и т. п."85
Акции неповиновения 80-90-х годов служат причиной первых судебных процессов, тюремных заключений толстовцев, отказавшихся от воинской повинности, от выплаты налогов, податей и др.86 К началу XX в. акции пассивного сопротивления и духовного неповиновения властям, открытая критика церкви, борьба за свободу совести и свободу вероисповеданий (например, акции по спасению духоборов), приносят толстовскому движению популярность и признание в общественном мнении. Об этом свидетельствует и география распространения толстовского движения: от Центральной России до Сибири и Кавказа.
Официальные власти, в свою очередь, видели в этом движении неделания серьезную угрозу устоям государства и церкви. Если учитывать колоссальный духовный авторитет Толстого, то угрозу духовного переворота, духовной революции нельзя считать преувеличенной. Отчеты обер-прокурора Святейшего Синода подтверждают это категорическим выводом: "Никогда наша русская православная Церковь не имела такого опасного врага, какого она имеет теперь в лице новейшего рационалистического сектантства, в особенности штунды и толстовства. В этом сектантстве есть все, что может породить и воспитать необузданное чувство"87.
Рост духовного непротивления в России, а также колоссальный духовный авторитет писателя заставляют государственную бюрократию предпринять массированные нападки на Толстого и последователей его учения. С этой целью организуются первые судебные процессы над толстовцами88, со страниц массовой печати не сходят дискуссии, с резкой критикой учения Толстого выступают ученые духовной академии Гусев, Волков, Орфано89. В 1897 г. официальная церковь, признавая идеологию учения Толстого враждебной церковным и государственным установлениям, объявляет миссионерским съездом в Казани толстовство сектой90 наряду с молоканами, адвентистами, штундистами и др. Известны замыслы изоляции Толстого в Суздальский монастырь (куда обычно ссылали еретиков)91, и только заступничество графини А. А. Толстой перед государем Александром и его "нежелание делать из Толстого мученика" изменили эти намерения92.
В то же самое время практика непротивления в первых земледельческих коммунах - отношения колонистов друг к другу или к окружающим колонистов крестьянам - оказалась настолько сложной и противоречивой, что явилась причиной идейных расхождений, а в некоторых случаях - и распада колоний.
Эксперимент нравственного неделания делал неразрешимой, например, проблему собственности. Стремление же упорядочить образ жизни колонистов, ввести элементарное управление в труде, распорядке жизни воспринимался как "насилие над свободой личности", что, естественно, противоречило установлениям принципа непротивления93. С другой стороны, как это видно из свидетельств колонистов, аскетическая приверженность моральным принципам учения Толстого очень часто приводила к абсолютно противоположному результату - абстрагированное от естественных потребностей морально должное требование неминуемо превращалось в абстрактную норму, демонстрирующую фанатичность аскетизма, переходящего в насилие, что противоречило самой идее непротивления толстовского учения и ставило под сомнение возможность опыта непротивления в общественных отношениях. Таким, например, было требование безбрачия или развода в некоторых колониях94т. д. 95
Все эти факты, как и нагнетание в обществе атмосферы насмешливого и даже презрительного отношения к толстовцам, послужили причиной резких оценок толстовства как аскетически обмирщенного опрощения, стремления уйти из культуры, отказаться от цивилизации и т. д.
С другой стороны, научный социологический анализ толстовства подчеркивает общественную значимость этого феномена и разнообразие подходов в осуществлении уникального социально-нравственного эксперимента как стремления создать целостную религиозную культуру, 96.
Характерно, что личностный фактор имел в деятельности общин немаловажную роль: "Начинается явление по-хорошему и остается таким в натурах честных, искренних и деликатных, но затем в натурах менее одаренных и более грубых принимает грубую форму двусмысленности и прямо реакционных стремлений"97. В силу этого и многих других факторов толстовские общины распадались. Однако из этого вовсе не следует, что они исчезали совершенно, социальный опыт только начинался и в этих стартовых условиях естественны проба сил и характеров, исследование личностных физических и духовных возможностей.
Важная особенность развития толстовского движения этого времени - создание духовных и просветительских центров. Неофициальным ядром толстовского движения стало Московское Вегетарианское Общество (МВО), основанное в 1909 г. На протяжении десятилетий оно духовно объединяло толстовцев и имело целью "установление любви и мира между всеми живыми существами"98MBО были открыты вегетарианские столовые, библиотека, имелась литература против пьянства и курения, проводились лекции, концерты. МВО имела большое значение для дальнейшего развития толстовского движения, привлечения внимания к идеям Толстого людей самых различных социальных слоев.
В 1884 г. сподвижником Л. Н. Толстого И. И. Горбуновым-По"Посредник" (1884-1935), в котором публикуются духовные произведения Толстого и его единомышленников. Издательство имело сугубо просветительский характер, публикуя дешевые издания для народа.
Второй этап развития толстовского движения (1914-1921) характеризуется подъемом движения, дальнейшим развитием самостоятельных земледельческих коммун, гуманитарно-просветительской, правозащитной и пацифистской деятельностью толстовцев. Характерной особенностью этого этапа является то, что толстовское движение действует и развивается в условиях мировой и гражданской войн, без духовной поддержки Толстого. Тем не менее движение переживает небывалый подъем, что связано с приходом в толстовство новых людей. Особенно ощутимо это проявляется в период войны 1914 г., когда в армии возрастают настроения недовольства и бесперспективности военных действий99. В ряды толстовцев вливается все больше крестьян, участвовавших в военных кампаниях, привлеченных религиозно-нравственным учением Толстого об общинном земледельческом труде. С этим временем связано стиледельческих коммун в различных губерниях России: Московской, Тульской, Орловской, Полтавской, в Крыму, Екатеринодарском крае; отдельная коммуна была образована в Алма-Ате, коммуна "Трезвая жизнь" - в Москве. Коммуны создавались по принципу идейной приверженности учению Толстого.
"внутреннее отношение к жизни, ко всему миру и к себе проявлялось не в обрядах и культах, а в отношении к жизни, в поведении, вытекавшем из понимания жизни: отказ от оружия, вегетарианство, трезвость, честность"100. Это давало возможность свободного нравственного выбора - воспринимать жизнь как "свободное принятие того понимания и того пути жизни, которое так сильно и ярко выразил Л. Н. Толстой"101.
совместная работа крестьян и интеллигенции на земле, в общине. Немаловажную культурную и идейную работу среди крестьян-толстовцев проводили общественные центры, возглавляемые В. Г. Чертковым, И. И. Горбуновым-Посадовым, В. . Н. Гусевым, Н. Н. Апостоловым102 и др.
Коммуны пытались сосуществовать с государственной властью таким образом, чтобы не нарушать государственных законов и в то же самое время жить согласно своим принципам. Подобное мирное сосуществование оказывалось возможным до тех пор, пока сельское хозяйство России, разоренное революцией, гражданской войной, национализацией и перераспределением земель могло давать достаточно продукции. К тому же в 1917-1927 гг. советская власть еще сохраняла элементы демократизма и допускала некоторый плюрализм в формах хозяйственной и культурной жизни. Именно в этот период толстовские земледельческое движение достигло наибольшего расцвета и пользовалось относительной свободой103.
негосударственной формы организации хозяйства, Однако пример крестьянского земледельческого социализма не укладывался в общую концепцию государственной коллективизации, тем более, что коммунары, исходя из позиции непротивления, отказывались платить государственные налоги, нести воинскую повинность, выполнять хозяйственные наряды, связанные с обеспечением армии. Кроме того, будучи принципиальными и бескомпромиссными последователями идеи непротивления, они отвергали насилие не только в мирное время, но и в годы гражданской войны. "Жизнь по совести", подчинение своих действий нравственным нормам и правилам значила для них больше, чем материальное благополучие или исполнение государственных и судебных требований, если они противоречили нравственным взглядам104.
Третий этап развития толстовского движения (1921-1938) связан с дальнейшим развитием земледельческих коммун, а также с толстовцев за свои убеждения, принципы, образ жизни.
В этот период непротивление толстовцев находит свое выражение в пацифистской и правозащитной деятельности, которая концентрируется в толстовских обществах и принципиально декларируется в соответствующих документах.
Возникшие в это время Общество Истинной Свободы (ОИС) и Объединенный Совет религиозных общин и групп (ОСОРГ) функционировали не только как гуманитарно-просветительские организации, но и осуществляли огромную работу по защите прав человека, выступали против братоубийственной гражданской войны. Так, основные принципы ОИС имели сугубо ненасильственный характер: преобразование общества, основанного на государственном насилии, в безгосударственную общину посредством самосовершенствования. В программном документе ОИС "Опыт краткого изложения основ истинной свободы", своеобразной и единственной в своем роде Декларации ненасилия, практического выражения закона любви, декларировались принципы прав и свобод человека: "Отечество наше - весь мир, и все люди наши братья. Поэтому никакие люди, как бы они не называли себя, - монархическими, конституционными, демократическими или социалистическими правительствами, не имеют права собирать, вооружать и обучать людей убийству, нападать на других людей и, ведя войну с людьми другой народности, разорять и убивать их"105.
естественного права, "Опыт" признавал неоправданным "применение насильственных мер воздействия на людей - привлечение к суду и наказаний: казней, тюрем, ссылок, карательных отрядов, лишений имуществ и т. д."106
"составляет общее достояние людей. Обязанностью неправительственных людей... не может быть признано право употреблять насилие для каких бы то ни было целей, в том числе и для ниспровержения существующего правительства... Но, не борясь ни с кем применением грубой силы... истинно религиозный человек в то же время считает первейшим и необходимейшим долгом своей совести решительно отказываться от участия во всяком насилии: в военных, полицейских, судебных, тюремных и других подобных установлениях, основанных на насилии.... Не на установление новых форм жизни должна быть направлена деятельность людей, желающих служить ближнему, а на изменение и совершенствование внутренних свойств как своих, так и других людей"107-108.
"Опыт краткого изложения прав истинной свободы", таким образом, излагал основные принципы прав и свобод человека на базе непротивления. Однако наиболее важной характеристикой этого документа было то, что принципы вытекали из практики неделания, были выстраданы многолетним опытом жизни самих толстовцев.
Как уже отмечалось, основное издательство, пропагандирующее идеи толстовского непротивления, - "Посредник" (редактор И. И. Горбунов-Посадов) публиковало работы Толстого для народного чтения, в основном, по вопросам ненасилия: о войне и патриотизме ("В защиту отказывающихся быть воинами", "Как бороться с войнами", "Патриотизм и правительство"); о смертной казни ("Не могу молчать", "Христианство и смертная казнь"). Вышло много брошюр, популяризировавших идеи религиозно-нравственного учения Толстого (В. Булгакова, Н. . И. Архангельского, Н. Н. Апостолова)109.
Деятельность изданий и работа общественных организаций толстовского движения взаимодополняли друг друга. В публикациях изданий рассказывалось о результатах деятельности организаций и различных формах работы толстовцев по всей России. Эта информация была необходима для консолидации толстовского движения: по сути дела, организации и издания выполняли культурно-идеологические функции движения: так, ОИС был инициатором обращения в СНК РСФСР об отмене смертной казни, о чем сообщалось в журналах общества. Дочерние общества ко рамками столицы, но были распространены по всей России.
В 1922 г. ОИС прекращает свое существование и гуманитарно-пацифистская традиция деятельности этого общества сосредоточивается в МВО. Правозащитная функция образованного при Совете ОИС "Бюро защиты противников насилия" переходит к Объединенному Совету религиозных общин и групп, (1918-1928), руководителем и председателем которого был В. Г. Чертков.
(Декрет Совнаркома РСФСР от 4 января 1919 года). ОСОРГ имел своих уполномоченных практически во всех крупных российских центрах. Кроме того, задачей ОСОРГ была "консолидация сектантских течений", в результате чего в 1920 г. в Москве был созван Всероссийский съезд внецерковных религиозных течений, а в 1921 г. - Всероссийский съезд сельскохозяйственных и производительных объединений.
Кроме правозащитной, ОСОРГ осуществлял благотворительную деятельность110.
- явление значительное и достаточно показательное. Опыт неделания толстовства, как организованного движения, в его сосуществовании с государственной властью, показал, что возможности деятельного самоотречения, потенциально ориентированного только на личность, явно недостаточны. Необходимы организационно-правовые механизмы, способствующие сохранению жизни, согласно своим убеждениям и принципам. Поэтому пропагандистская и гуманитарная деятельность основных общественных организаций толстовского движения постепенно перерастает в их правозащитную деятельность.
Это - характерная особенность работы общественных организаций толстовцев. Она имеет место, как мы это показали выше, в последний исторический период развития толстовского движения. Деятельность идеологических центров, журнальная публицистика направлена на защиту прав человека, свободу совести, а, следовательно, и на защиту собственных прав, и, в частности, права жить согласно принципам христианской этики. движения в условиях сосуществования с государственной системой доказала, что сам по себе опыт толстовства не является самодостаточным, как это, например, считал Толстой; толстовское движение как самостоятельная система, уклад и образ жизни зависимы и нуждаются в легитимности, правовой (внешней) защите. Именно поэтому толстовское движение обращается к правозащитной деятельности. Этот принципиальный момент развития толстовского движения может быть охарактеризован как переход от неделания (деятельного недеяния) к ненасилию и обозначен следующим образом: от морали - к праву - к морали. Право в данном случае представляется, как "производная форма нравственности", как "создание внешних условий для свободной внутренней, нравственной жизни"111организованного общественного движения в сосуществовании с государственной системой приходит от опыта непротивления и неделания к опыту ненасилия112. В то же самое время практический опыт ненасилия в толстовском движении невозможен вне духовного опыта непротивления.
Примечания
42 Л. Н. Англо-русскому Литературному обществу. 17 октября 1897 г. // Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 24 т. М.( 1913. Т. 22. С. 184.
43 Л. Н. Г. К. Градовскому, 6 апреля 1910 г. // Там же. Т. 24. С. 65.
44 См.: В. Р. Л. Н. Толстой и "Толстовство" в конце восьмидесятых и начале девяностых годов // Минувшие годы. 1908. N 9. С. 14--15.
45 Толстой Л. Н. Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 24 т. Т. 18. С. 149.
46 Там же.
47 Толстой Л. Н.
48 Толстой Л. Н. О смысле и значении русской революции // Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. Т. 36. С. 335.
49
50 Там же. С. 332.
51 Толстой Л. Н. Конец века // Толстой Л. Н. "Великая французская революция не удалась..., идеалы ее были верны, а осуществление их насилием погубило их". Маковицкий Д. П. У Толстого, 1904--1910 г.: Яснополянские записки Д.
52 Толстой Л. Н. Конец века // Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. Т. 36. С. 256.
53
54 Там же. С. 263.
55 Там же. С. 261. Толстой в этой связи высоко оценивает нравственные качества русского человека, который, по его мнению, в отличие от западного человека, "ищет в себе, верит в добро", Д. П. Маковицкий пишет в своих "Записках": "Л. Н. говорил, какие письма получает от русских и какие с Запада: "Все, что получаю оттуда: автограф, высказать мнение о Наполеоне и т. п. "" (Маковицкий Д. П. У Толстого. Кн. 3. С. 252)
56 Маковицкий Д. П. У Толстого. Кн. 3. С. 62.
57 Л. Н. О смысле и значении русской революции // Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. Т. 36. С. 262.
58 Там же. С. 337.
59
60 Толстой Л. Н. Конец века // Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. Т. 36. С. 338.
61 Дневники. 5 мая 1896 г. // Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 24 т. Т. 24. С. 120.
62 Толстой Л. Н. . А. Х.) // Там же. Т. 23. С. 21.
63 Там же.
64 Толстой Л. Н. О кооперативном движении: (К В. Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 24 т. Т. 24. С. 56.
65 Там же.
66 Толстой Л. Н.
67 Там же. С. 19.
68 Маковицкий Д. П. У Толстого. Кн. 1. С. 155.
69 Там же. Кн. 4. С. 209.
70 Л. Н. Община и мир. С. 21.
71 Толстой Л. Н. Письмо М. С. Дудченко // Полн. собр. соч.: В 24 т. Т. 24. С. 23:
72 См.: Кривенко С. А. На распутье. Культурные скиты и культурные одиночки. М., 1901. С. 2.
73 "В нем (Толстом - Е. М.) русское народничество, столь роковое для судьбы России получило религиозное выражение и нравственное оправдание. Почти вся русская интеллигенция признала толстовские моральные оценки самыми высшими до каких только может подняться человек" (Бердяев Н. А. Духи русской революции // Вехи: Из глубины. М., 1991. С. 280).
74 В. Р. Л. Н. Толстой и "Толстовство" ...
75
76 Кривенко С. Н. Культурные скиты ...
77 Там же. С. 16.
78 В. Р. Л. Н. Толстой и "Толстовство" ...
79
80 "Не так обстоит дело с народниками-толстовцами: лишь немногие из них и теперь еще стоят на том же пути, по которому пошли 20 лет тому назад, большинство же изменило свои воззрения и пошли другими путями" (Там же).
81 Пругавин А. С. О Льве Толстом и толстовцах: Очерки. Воспоминания. Материалы. М., 1911. С. 232.
82 Там же.
83
84 Характерна оценка Толстым деятельности толстовства: "...они пассивно, не противляясь злу, вместе с тем создают отношения, не нуждающиеся в насильственной опеке правительства" (Маковицкий Д. П. У Толстого. Кн. 2. С. 71).
85 В. Р. Л. Н. "Толстовство" ...
86 Пругавин А. С. О Льве Толстом и толстовцах. С. 292.
87 Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода К. Победоносцева по ведомству православного исповедания за 1890. СПб., 1890. С. 229.
88 См.: Пругавин А. С.
89 Правительственный вестник. 1899. N 4.
90 Всеподданнейший отчет обер-прокурора Святейшего Синода К. Победоносцева по ведомству православного исповедания за 1901. СПб., 1901. С. 193.
91 Пругавин А. С. Указ. соч. С. 137.
92
93 В. Р. Л. Н. Толстой и "Толстовство" ... С. 21.
94 Там же. С. 23.
95 "Жизнь в некоторых поселениях принимает совсем сектантский характер, начинает походить на жизнь в скитах с суровым педантическим режимом для всех и каждого, тогда как он остается в миру и практически вряд ли способен надевать такие узкие колодки на человеческую личность. Я живо помню встречу с одним из таких колонистов, перебиравшимся с несколькими маленькими детьми и женою из одной колонии в другую. На вопрос мой, почему он перебирается, он с грустью ответил: да, видите ли там слишком строго стало: потребовали, чтобы я оставил жену и детей, а я их люблю и трудно мне это исполнить, да и девать-то их мне некуда" . Н. На распутье. С. 3).
96 Там же.
97 Там же. С. 10.
98 Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930 годы. М., 1989. С. 460.
99 . Д. Драгуновского (одного из крестьян-толстовцев, участвовавшего в движении в результате отказа от воинской повинности в 1915 г.): "Меня все чаще и чаще начали посещать мысли о ненужности этой братоубийственной войны. У меня начали открываться глаза, стала разрушаться вера в какого-то личного бога, создавшего и пожелавшего им таких ужасных страданий". Указ. сведения даны по воспоминаниям крестьян-толстовцев в кн.: Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930-е годы. С. 344.
100 Воспоминания крестьян - толстовцев, 1910-1930 годы. С. 144.
101 Там же.
102 "Общество Истинной Свободы в память Л. Н. Толстого" (ОИС 1917-1922 гг.), "Объединенный Совет религиозных общин и групп" ОСРОГ (1918-1922 гг.), при этих Центрах выпускалось много журналов: "Голос Толстого и Единение", "Истинная свобода" (Москва), "Братство" (Киев), "Открытое слово" (Харьков), "Искатель истины" (Балаково Самарской губернии). См.: Там же. С. 460-470.
103 Свобода эта также оказалась возможной благодаря сохранявшейся некоторое время в период гражданской войны анархии, и, соответственно произволу в государственном обустройстве. Дело доходило до того, что некоторые коммуны, например, "Всемирное братство", могли позволить себе, исходя из толстовского анархизма, не регистрироваться вовсе.
104 Подробнее об этом см. в п. 3 данной главы.
104 Цит по кн.
106 Там же.
107-108 Там же.
109 Необходимо отметить, что издательская деятельность толстовцев "способствовала бурному развитию движения особенно в первые послереволюционные годы". См.: Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930 годы. С. 469.
110 Воспоминания крестьян-толстовцев, 1910-1930 годы. С. 467.
111 . Л. Собственность и социализм // Русская философия собственности. СПб., 1993. С. 316.
112 "Ненасилие исходит из установки сохранения гражданского мира, а значит, правового состояния общества, ибо правовое состояние есть непременное условие гражданского мира (Судаков А. К. Кант: власть, мораль, насилие // Социальная философия и философская антропология: Труды и исследования. М., 1995. С. 45).