Отчет об употреблении пожертвованных денег с 12 апреля по 20 июля 1892 г. (О помощи голодающим)

Отчет с 12 апреля по 20 июля 1892
Варианты

ОТЧЕТ ОБ УПОТРЕБЛЕНИИ ПОЖЕРТВОВАННЫХ ДЕНЕГ С 12 АПРЕЛЯ ПО 20 ИЮЛЯ 1892 г.

К 12-му апрелю оставалось из пожертвованных нам для помощи голодающим денег 32 183 р. 59 коп. И из вырученных с продажи ржи, пшеницы, лык, льна, дров, печеного хлеба и жмыха — 1 247 р. 46 к. Итого — 33 431 р. 5 к.

После 12-го апреля в разное время получено из-за границы на имя Л. Н. и Т. Л. Толстых 13 373 р. 83 коп. от следующих лиц:

1. Miss Hapgood

407 p. 35 коп.

2. 2 of Tolstoy’s american readers

24 p.

3. Courier newspaper of Charleston through George W. Wurts

504 p. 30 к.

4. Ralph Stone (America)

28 p. 82 к.

5. Miss Hapgood

196 p. 65 к.

6. » »

652 p. 57 к.

7. Jas W. Smith and other citizens of Arington (Amer.)

211 p.

8. C. Z. Hamilton (U. S. A.)

15 p.

9. New Jork Chamber of Common

1 683 p. 25 к.

65 p.

11. Baltimore Russian Famine Relief Commitee

499 p. 55 к.

12. Garrison

89 p. 47 к.

13. Belle Wheeler (Amer.)

20 p.

14. S. B. Hupbell

200 p.

15. Through miss Charlotte Adams

133 p. 51 к.

16. Miss Hapgood

299 p. 5 к.

17. Antoinette H. Horneman (Голландия).

250 p.

18. Howard Hadyrins (Англия)

25 p. 36 k.

19. Mr. E. Bevan Esy

30 p.

20. Miss Hapgood

219 p. 30 k.

21. » »

111 p. 86 k.

2 804 p.

23. »

238 p. 22 k.

24. Garrison

109 p. 52 к.

25. Hapgood

321 p. 95 k.

26. »

133 p. 51 k.

27. Habitants de la portée Danoise de Slesvig

17 p. 20 k.

28. Habitants de la portée Danoise de Slesvig

1 032 p. 15 k.

29. William Rosenheim and Co

335 p.

30. Miss Hapgood

699 p. 36 k.

31. Russian Famine Fund

1 920 p.

32. Francis J. Garrison

Итого.

13 373 p. 83 к.

И из России 3 259 р. 5 к. от следующих лиц:

1. К. Гринштейн

3 р.

2. В. Н. Тушина

27 р.

3. П. И. Егорова

42 р.

4. Н. Данилова

50 р.

5. Е. Жилина

13 р.

6. 39-го летучего артиллерийского парка

4 р. 40 к.

7. Гайдебурова

280 р.

8. Е. Фракиной

25 р.

9. А. Чарторижского

34 р.

10. Через газету Новости

5 р.

11. Профессора Янжула

500 р.

12. Учеников, учениц и преподавателей харьк. школы рисования

266 р.

13. Неизвестной

13 р.

199 р.

15. Собрано П. И. Егоровым

92 р.

16. От Трескина

30 р.

17. Неизвестного

5 р.

18. Через H. Н. Петрова

50 р.

19. От Н. Л. Бубновой

25 р.

20. Через А. Каталинскую

55 р.

21. Ю. Зотовой

5 р.

22. Конторы Русских ведомостей

510 р.

23. М. Степанова

8 р.

24. Лидочки Малышевой

12 р.

25. Кожевникова

3 р.

26. М. Степанова

8 р.

27. Конт. Русск. ведом

10 р.

28. То же

54 р. 20 к.

29. То же

12 р.

30. Служащ. в канцелярии Рязанской губернск. земс. управы

27 р.

31. Служащ. Товарищ. Н. К. Л. О

39 р.

100 р.

33. Неизвестного

25 р.

34. То же

20 р.

35. То же

25 р.

36. Н. А. Дукельского

10 р.

37. Конт. Русск. вед

3 р.

38. М. Голевой

20 р.

39. Рязанск. земск. управы

6 р.

40. Фабрики Кашина в Костроме

34 р.

41. Ред. Русск. ведом.

9 р. 45 к.

42. То же

6 р.

43 Е. В. Б.

2 р.

44. П. Н.

20 р.

45. Шляхтиной

5 р.

46. Г. А. Малеевой

9 р.

47. Конт. Русск. вед.

4 р.

48. А. Н. Войцева

5 р.

49. Н. А. Дукельского

10 р.

50. Д. Траскиной

50 р.

407 р.

52. Померанцевой

59 р.

53. Ширяева из Харькова

23 р.

Итого....

3 259 р. 5 к.

На имя С. А. Толстой получено из-за границы и из России 10 185 р. 63 к.

Итого... 60 249 р. 56 к.

Получено еще за проданные 1 188 пуд. печеного хлеба 791 р. 81 к.

Всего... 61 041 р. 37 к.

Кроме того, получено натурой, пожертвованных американцами:

1) Из Риги 27-го мая пшеничной муки

1 503 пуда

2) Еще 27-го мая кукурузы

1 203 п.

3) В июле пшеничн. муки

600 п.

4) Из Нового порта: муки, фасоли, домашних вещей, бисквитов и консервов 116 пуд.

Денег израсходовано с 12-го апреля по 20 июля

47 990 р. 83 к.

1. На покупку ржи для столовых и для хлебопечения

2. На покупку проса, пшена, гороха, ячменя, кукурузы, гречи и гречневой крупы

16 886 р. 85 к.

3. На покупку картофеля, свеклы, масла, керосину

1 455 р. 29 к.

4. На покупку дров для столовых и для раздачи нуждающимся

859 р. 67 к.

5. На покупку картофеля, овса, конопли для обсеменения яровых полей

2 952 р. 31 к.

6. На покупку лошадей

1 063 р. 23 к.

7. На покупку коров

248 р.

8. На покупку молока для детей

1 064 р. 52 к.

9. На корм лошадям

617 р. 7 к.

10. На исправление жилищ

108 р. 8 к.

11. На лекарства, употребленные в Самарской, Тульской и Рязанской губ.

170 р.

335 р. 54 к.

13. За провоз грузов со станций железных дорог, за выгрузку, нагрузку, хранение и др. расходы по доставке

4 703 р. 80 к.

14. Размол ржи и переделка проса и гречи

735 р. 86 к.

15. На устройство пекарен, наем помещений и за полежалое на станциях жел. дор.

1 233 р. 19 к.

16. На покупку для столовых печеного хлеба из пекарен Красного Креста

450 р.

17. Послано в Самарскую губ. Льву Львовичу Толстому

4 483 р.

18. В Нижегородскую губ. врачу Рахманову

350 р.

19. Послано капусты для цынготных в Воронежской губ. на

205 р. 50 к.

Итого

47 990 p. 83 к.

В приходе было

61 041 р. 37 к.

Итого в остатке денег к 20-му июля было

13 050 р. 37 к.

Дело наше в продолжение лета состояло в следующем: 1) в поддержании прежде бывших и устройстве новых столовых; 2) в устройстве приютов для грудных и двухлетних детей, 3) в выдаче семян для ярового посева, 4) в покупке лошадей и 5) в устройстве пекарен и продаже печеного хлеба.

Первое дело наше — столовые продолжались с 12 апреля по 20-е июля почти в том же виде, как и в предшествующие месяцы с тою только разницею, что, опасаясь пожаров от жаркой топки, мы прекратили печенье хлеба в столовых. Там, где мы могли это сделать, мы выдавали печеный хлеб, а где нельзя было приготовить достаточное количество хлеба, выдавали муку на руки.

Во многих деревнях некоторые из наших сотрудников предложили и приварок выдавать на руки. Перемена эта в первое время принята была с радостью, но очень скоро в большей части деревень сами крестьяне пожелали вернуться к старому порядку.

Нужда в столовых чувствовалась летом при длинном дне и напряженной работе больше, чем зимою. Очень часто во многих деревнях женщины просили, чтобы вместо того обеда, на который они имели право, вечером принимали бы на ужин их мужей или отцов, приходивших поздно с работы.

Число столовых за это время значительно увеличилось.

были следующие: в Бегичевке — 3, в Гаях — 2, в Татищеве первом — 5, в Софьинке — 2, в Екатериновке — 2, в Бароновке — 2, в Марьинке — 2, в Прудках — 2, в Пеньках — 2, в Осиновой Горе — 2, в Александрове — 1, в Осиновых Выселках — 2, в Рожне — 3, в Круглом — 2, в Воейкове — 3, в Долгом — 6, в Татищеве (другое) — 1, в Мышенке — 1, в Колодезях — 4, в Толстых — 1, в Потапове — 2, в Горохове — 3, в Змеивке — 6, в Букове — 1, в Миловке — 1, в Колодезях (других) — 4, в Ивановке — 2, в Крюковке — 2, в Спешневе — 1, в Семичастном — 1, в Огареве — 1. Итого 72 ст.

В Епифанском: в Екатериненском — 3, в Горках — 2, в Никитском — 2, в Ивановке — 2, в Мясновке — 1, в Пашкове — 1, в Донских Озерках — 2, в Полевых Озерках — 2, в Моховой — 2, в Хуторах — 2, в Куликовке — 1, в Телятенке — 1, в Мещерках — 1, в Курцах — 2, в Кузминках — 1, в Грязновке — 1, в Жохове — 1, в Заборовке — 1, в Плоховке — 1, в Хованщине — 6, в Хованских Хуторах — 3, в Себине — 3, в Журичках — 2, в Устье — 2, в Крюкове — 1, в Прилипках — 2, в Колесовке — 2, в Щепине — 1, в Барятине — 2, в Зубовке — 2, в Колотыровке — 1. Итого 56 ст.

В Ефремовском: — 2, в Козловке — 1, в Глебовке — 2, в Куркине — 3, в Мариинских Выселках — 1, в Клешне — 2, в Павловке — 1, в Рязанове — 2, в Починках—1, в Мешковке — 1, в Сумбулове — 1, в Телешовке — 1, в Татьяновке — 1, в Рахмановских Хуторах — 1, в Безобразовских Хуторах — 1, в Тишинских Хуторах — 1, в Страховских Хуторах — 1, в Травине — 1, в Тимирязеве — 1, в Щепотьеве — 1, в Хохловке — 3, в Никольском — 5, в Алексеевке — 1, в Озерках — 1, в Кукуевке — 1, в Ивановке — 1, в Каменке — 1, в Жемаиловке — 1, в Моховских Хуторах — 2, в Моховой — 1. Итого 43 ст.

В Скопинском: в Горлове — 7, в Руденке — 6, в Муравлянке — 8, в Потеревке — 3, в Хорошевке — 4, в Затворной — 7, в Борщевом — 8, в Ново-Александровке — 5, в Михайловке — 2, в Кикине — 3, в Дмитровке — 4, в Богородицком — 4, в Карасевке — 1, в Бугровке — 3, в Бугровских Хуторах — 1, в Колтовой — 1, в Озерках — 2, в Ухтомке — 6. Итого 75.

Всех столовых было 246 и кормилось в них разновременно, то больше, то меньше, между 10-ю и 13-ю тысячами человек.

Второе дело, устройства приютов (так неправильно назывались у нас кухни для варенья кашки молочной детям), продолжалось на прежних основаниях и очень распространилось. Для некоторых приютов в деревнях, где было мало коров (а в нашем округе были деревни, в которых 60 % дворов было бескоровных), мы покупали коров с уговором, чтобы те, которые получали коров, за это давали молоко на приписанных к ним детей. Для некоторых же, где это было можно, покупали молоко.

В Епифанском уезде: в Моховой — 1, в Никитском — 2, в Заборовке — 1, в Грязновке — 1, в Пашкове — 1, в Екатериненском — 1, в Курцах — 1, в Хуторах — 2, в Кузминке — 1, в Донских Озерках — 1, в Мясновке — 1, в Горках — 1, в Хованщине — 2. Итого 16 приютов.

В Ефремовском: в Андреевке — 1, в Козловке — 1, в Глебовке — 1, в Куркине — 1, в Мариинских Выселках — 1, в Клешне — 1, в Павловке — 1, в Рязанове — 1, в Починках — 1, в Мешковке — 1, в Сумбулове — 1, в Телешовке — 1, в Татьяновке — 1, в Рахмановских Хуторах — 1, в Безобразовск. Хут. — 1, в Тишинск. Хут. — 1, в Страховск. Хут. — 1, в Алексеевке — 1, в Кротком — 1, в Кукуеве — 1, в Никольском — 3, в Ивановке — 1, Моховских Выселках — 1, в Травине — 2, в Тимирязеве — 1, Щепотьеве — 1, в Хохловке — 1. Итого 30 пр.

в Колтовой — 1, в Бугровке — 2, в Карасевке — 1, в Бугровск. Хут. — 1, в Горлове — 7, в Дмитровке — 4, в Потеревке — 1, в Руденке — 6, в Муравлянке — 7, в Затворном (выдавалось на 140 детей), в Хорошевке — 4, в Борщевом — 8, в Александрова — 6, в Кикином — 1, в Богородицком (выд. на 80 детей). Итого 51 пр.

В Данковском: в Бегичевке — 1, в Ивановке — 1, в Огареве — 1, в Пеньках — 1, в Екатериновке — 1, в Софьинке — 1, в Осиновой Горе — 1, в Осин. Прудках — 1, в Гаях — 1, в Марьинке — 1, в Бароновке — 1, в Александровке — 1, в Татищеве — 2, в Козловке — 1, в Колодезях — 2, в Крюкове — 1, в Спешневе — 1, в Колодезных Выселках — 1, в Ивановских Колках — 1, в Рожне — 1, в Круглом — 1, в Мышинке — 1, в Горохове — 1, в Даниловке — 2. Итого 27 пр.

Кормилось всех детей в 124-х приютах от 2-х до 3-х тысяч.

— овса, картофеля, проса, конопли, мы делали так. Приехав в ту деревню, из которой были просители, мы приглашали 3-х — 4-х зажиточных и ненуждающихся в помощи домохозяев и прочитывали им по списку имена лиц, нуждающихся в семенах, и по указаниям этих добросовестных назначали количество, нужное каждому просителю: иногда уменьшали, иногда увеличивали его, иногда совсем вычеркивали некоторых и на место их вписывали других, не обозначенных в списке.

Четвертое дело, — раздача лошадей тем, у которых было заведенное хозяйство, но или была проедена лошадь, или истратилась каким-либо несчастным случаем, — было особенно затруднительно тем, что помощь на одно лицо была слишком большая и потому вызывала зависть, пререкания и неудовольствия тех, которым мы должны были отказывать. Назначали мы эту помощь, так же как и помощь семенами, по указанию добросовестных той деревни, из которой были просители.

На этих двух делах мы с особенной ясностью увидали резкое различие между деятельностью, имеющей целью накормить голодного, достигавшеюся столовыми, и деятельностью, имеющей целью помощь крестьянскому хозяйству, в которую мы были вовлечены раздачею овса, проса, конопли, картофеля и лошадей.

Задавшись целью избавить в известной местности людей от опасности зачахнуть, заболеть и погибнуть от недостатка пищи, мы, устроив в этой местности столовые, вполне достигали этой цели. Если и могли при этом быть злоупотребления, т. е. что были люди, могущие прокормиться дома, которые питались в столовых, то злоупотребления эти ограничивались съеденною пищей ценностью от 2-х до 5-ти копеек в день. Но, задавшись целью помочь крестьянскому хозяйству, мы сразу встречались, во-1-х, с непреодолимою трудностью определения, кому я сколько и чем помочь; во-2-х, с громадностью нужды, на покрытие которой не хватило бы в сто раз больших средств, чем те, которыми мы располагали, и, в-3-х, с возможностью самых больших злоупотреблений, сопутствующих всегда даровой или даже заимообразной раздаче.

Оба эти дела, несмотря на большие усилия, положенные нами на исполнение их, не оставили в нас сознания того, что мы принесли этим настоящую пользу крестьянам нашей местности.

Дело это шло и идет очень хорошо. Народ очень дорожит возможностью иметь всегда под рукой дешевый хлеб. Часто, и в особенности летом, приходили люди за 10 и более верст и, не поспевая к первому выходу из печки, который уже весь был разобран, записывались, как в городах на ложи театра, на 10 фунтов из следующей печки и по полдня дожидались своей порции.

В конце июля мы намеревались сделать перерыв столовых, продолжая только хлебопечение и детские приюты, нужные всегда и на которые мы положили истратить оставшиеся в нашем распоряжении деньги. Но перерыва этого нам не удалось сделать, потому что, вследствие прекращения деятельности Красного Креста, необходимо было устроить тотчас же столовые для всех тех лиц, которые были на попечении Красного Креста и с 20-го июля остались без призрения. С 1-го августа нами устроены 70 столовых для самых нуждающихся краснокрестников, к которым очень скоро присоединились и самые бедные из земельных крестьян. Число их постоянно прибавляется.

Урожаи в нынешнем году в местности нашей деятельности такой: в круге с диаметром около 50 верст, в центре которого мы находимся, урожай ржи хуже прошлогоднего. Во многих деревнях по Дону: Никитское, Мясновка, Пашково, в которых я был в первых числах сентября, ржи уже не было ничего. Что было, то посеяно и съедено. Овса не родилось совсем, редко у кого достанет на семена. Есть овсяные поля, которые вовсе не косили. Картофель и просо хороши, и то не у всех. Кроме того, просо сеют не все.

На вопрос об экономическом положении народа в нынешнем году я не мог бы с точностью ответить. Не мог бы ответить потому, во-первых, что мы все, занимавшиеся в прошлом году кормлением народа, находимся в положении доктора, который бы, быв призван к человеку, вывихнувшему ногу, увидал бы, что этот человек весь больной. Что ответит доктор, когда у него спросят о состоянии больного? «О чем хотите вы узнать? — переспросит доктор. — Спрашиваете вы про ногу или про всё состояние больного? Нога ничего, нога простой вывих — случайность, но общее состояние нехорошо».

к его понемножку всё ухудшавшемуся и ухудшавшемуся состоянию.

Если бы кто-нибудь из городских жителей пришел в сильные морозы зимой в избу, топленную слегка только накануне, в увидал бы обитателей избы, вылезающих не с печки, а из печки, в которой они, чередуясь, проводят дни, так как это единственное средство согреться, или то, что люди сжигают крыши дворов и сени на топливо, питаются одним хлебом, испеченным из равных частей муки и последнего сорта отрубей, и что взрослые люди спорят и ссорятся о том, что отрезанный кусок хлеба не доходит до определенного веса на осьмушку фунта, или то, что люди не выходят из избы, потому что им не во что одеться и обуться, то они были бы поражены виденным. Мы же смотрим на такие явления как на самые обыкновенные. И потому на вопрос о том, в каком положении народ нашей местности, ответит скорее тот, кто приедет в наши места в первый раз, а не мы. Мы притерпелись и уже ничего не видим.

Некое понятие о состоянии народа в нашей местности можно составить себе по следующим статистическим данным, извлеченным из Тульских губернских ведомостей. В урожайные годы в 4-х уездах: Богородицком, Епифанском, Ефремовском, Новосильском, в среднем, с 1886 по 1890 г. умерло в 5 месяцев от февраля до июня включительно 9 761 человек и рождалось 12 069 челов. В неурожайном же 1892 г. в тех же уездах в те же 5 месяцев умерло 14 309 человек, а родилось 11 383 челов. В обыкновенные годы рождаемость превышала смертность в среднем на 2 308 челов., в нынешнем же неурожайном году смертность превысила рождаемость на 2 926. Так что последствием неурожая в этих 4-х уездах было уменьшение населения против обыкновенных годов на 5 234 челов. По сравнению же с другими урожайными уездами выходит следующее. В четырех урожайных уездах: Тульском, Каширском, Одоевском, Белевском в 1892 г. в продолжение тех же 5 месяцев родилось 8 268 человек, умерло же 6 468. В неурожайных же уездах родилось 11 383 чел. и умерло 14 309, так что тогда как в урожайных уездах рождаемость относится к смертности приблизительно как 4 к 3, в неурожайных уездах смертность относится к рождаемости приблизительно как 7 к 5, т. е. что тогда как в урожайных уездах на каждые 4 рождения было 3 смерти, в неурожайных уездах было на 7 смертей только 5 рождений.

112% и в Ефремовском на 116% более, чем в обыкновенные годы.

местности, где рожь родилась хуже прошлого года, овса совсем не родилось, топлива совсем нет и последние запасы сил населения вытянуты прошлым годом?

Так что же? Неужели опять голодающие? Голодающие! Столовые! Столовые. Голодающие. Ведь это уж старо и так страшно надоело.

Надоело вам, в Москве, в Петербурге, а здесь, когда они с утра до вечера стоят под окнами или в дверях, и нельзя по улице пройти, чтобы не слышать все одних и тех же фраз: «Два дня не ели, последнюю овцу проели. Что делать будем? Последний конец пришел. Помирать, значит?» и т. д., — здесь, как ни стыдно в этом признаться, это уже так наскучило, что как на врагов своих смотришь на них.

Встаю очень рано; ясное морозное утро с красным восходом; снег скрипит на ступенях, выхожу на двор, надеясь, что никого еще нет, что я успею пройтись. Но нет; только отворил дверь, уже двое стоят: один высокий широкий мужик в коротком, оборванном полушубке, в разбитых лаптях, с истощенным лицом, с сумкой через плечо (все они с истощенными лицами, так что эти лица стали специально мужицкие лица). С ним мальчик лет 14-ти, без шубы, в оборванном зипунишке, тоже в лаптях и тоже с сумой и палкой. Хочу пройти мимо, начинаются поклоны и обычные речи. Нечего делать, возвращаюсь в сени. Они всходят за мной. — Что ты? — К вашей милости. — Что? — К вашей милости. — Что нужно? — Насчет пособия. — Какого пособия? — Да насчет своей жизни! — Да что нужно? — С голоду помираем. Помогите сколько-нибудь. — Откуда? — Из Затворного. Знаю, это скопинская нищенская деревня, в которой еще мы не успели открыть столовой. Оттуда десятками ходят нищие, и я тотчас же в своем представлении причисляю этого человека к нищим профессиональным, и мне только досадно на него и досадно, что и детей они водят с собой и развращают. «Чего же ты просишь? — Да как-нибудь обдумай нас. — Да как же я обдумаю? Мы здесь не можем ничего сделать. Вот мы приедем». Но он не слушает меня. И начинаются опять сотни раз слышанные одни и те же кажущиеся мне притворными речи: «Ничего не родилось, семья 8 душ, работник я один, старуха померла, летось корову проели, на Рожество последняя лошадь околела, уж я, куда ни шло, ребята есть просят, отойти некуда, три дня не ели!» Всё это обычное одно и то же. Жду, скоро ли кончит. Но он всё говорит: «Думал, как-нибудь пробьюсь. Да выбился из сил. Век не побирался, да вот... бог привел! — Ну, хорошо, хорошо, мы приедем, тогда увидим», — говорю я и хочу пройти и взглядываю нечаянно на мальчика. Мальчик смотрит на меня жалостными, полными слез и надежды прелестными карими глазами, и одна светлая капля слезы уже висит на носу и в это самое мгновение отрывается и падает на натоптанный снегом дощатый пол. И милое, измученное лицо мальчика с его вьющимися венчиком кругом головы русыми волосами дергается всё от сдерживаемых рыданий. Для меня слова отца — старая, избитая канитель. А ему — это повторение той ужасной годины, которую он переживал вместе с отцом, и повторение всего этого в торжественную минуту, когда они, наконец, добрались до меня, до помощи, умиляют его, потрясают его расслабленные от голода нервы. А мне всё это надоело, надоело; я думаю только, как бы поскорее пройти погулять.

Да, нам надоело. А им всё так же хочется есть, так же хочется жить, так же хочется счастья, хочется любви, как я видел по его прелестным, устремленным на меня, полным слез глазам, хочется этому измученному нуждой и полному наивной жалости к себе доброму жалкому мальчику.

Лев Толстой.

11-го сентября 1892 года. Бегичевка.

Примечания

Через два с половиной месяца после выхода в свет первого отчета Толстой начинает работу над новым отчетом. «Надо писать отчет, за что я теперь и принимаюсь, — сообщает он 16 июля дочери Татьяне. — Пришли мне все отчеты и все документы, которые у тебя есть и могут мне понадобиться».[191] В письме к жене от 19 июля Толстой повторяет свою просьбу: «Нынче видел газету, в которой твой отчет. Всё очень хорошо. Мне надо писать свой, и я завтра принимаюсь за него; но боюсь, что много сведений не достанет. Скажи Тане, чтобы она прислала всё, что у нее есть, и тебя прошу прислать, что у тебя есть... Завтра начну отчет и то, что имею сказать про это. Постараюсь сказать цензурное отдельно, чтобы напечатать».[192]

20 июля Толстой начал писать, но отсутствие материалов тормозило работу. «Занят отчетом, — сообщает он жене, — для которого жду матерьялы и от Тани и от Высотского... Дело всё обозначилось, и надо поскорее написать».[193]

24 июля Толстой решил ехать в Ясную Поляну, но его задержала работа над отчетом, который он начал пересматривать. «Остаюсь здесь только на несколько дней, — дня на 4, 5, может быть, и меньше, пока начну и хоть начерно напишу отчет, для кот[орого] может понадобится справиться на месте»,[194] — писал он жене, а 26 июля сообщал: «Два дня, к[оторые] мы остаемся еще... посвящу на составление отчета вчерне».[195]

29 июля Толстой возвратился в Ясную Поляну, и работа над статьей прервалась. Затем он упоминает о ней только 4 сентября. Отчет к этому времени был уже почти готов, и Толстой торопился окончить его до отъезда в Бегичевку.[196] Английской переводчице И. Гэпгуд он писал 4 сентября: «Я на днях напишу в газеты отчет, в котором выскажу всё об этом предмете. Напечатанный отчет непременно пришлю вам».[197]

«не захватил сюда бумаг, которые нужны». Однако Толстой предполагал, что «это не помешает... дописать отчет», «за исключением цифр», которые можно было вставить по возвращении в Ясную Поляну.[198]

11 сентября Толстой подписал отчет и поставил дату. Об окончании отчета он упоминает в дневниковой записи от 15 сентября, а также в письме от 14 сентября Д. А. Хилкову: «Я написал отчет и то, что я передумал и перечувствовал в этот год об этом. Боюсь, что не пропустят...»[199]

К этому времени отчет был написан лишь начерно и без цифровых данных. Вернувшись 13 сентября в Ясную Поляну, Толстой продолжал работать над ним. Окончив отчет в середине октября, Толстой переслал его жене для передачи в «Русские ведомости».

24 октября редакция газеты послала Толстому корректуры статьи. В сопроводительном письме редактор газеты В. М. Соболевский писал: «Смерти от голода отрицались и отрицаются. Печать в этом отношении предупреждена была неоднократно... Вот почему, казалось бы, лучше совсем избежать из отчета вопрос о смертях от голода». Исправив корректуру, Толстой писал жене 26 октября: «Посылаю нынче коректуру отчета. Я изменил там всё, что нужно и можно,[200] и больше изменять не могу. Я пишу Чупрову, который заменяет Соболевского, чтобы они прислали коректуру тебе. Ты посмотри, пожалуйста, с Левой — нет ли каких грубых ошибок».[201] В письме А. И. Чупрову в тот же день Толстой сообщал: «Посылаю коректуру отчета. Надеюсь, что в таком виде она не прогневит цензуру. Будьте так добры, пошлите коректуры жене. Я боюсь, что мою руку не разберут, а я торопился и не мог привести ее в более чистый вид».[202]

На этот раз цензура статью не задержала: статья вышла в свет в № 301 «Русских ведомостей» от 31 октября 1892 г.

«Газету с твоим отчетом раскупили на 5000 номеров больше, и всё еще поступают требованья... Дунаев говорит, что все плачут, когда читают последнюю сцену. Еще бы! это не рассуждения, а художество! Это сила настоящая, золото, а не позолота по меди».[203]

В настоящем издании статья печатается по тексту, опубликованному в «Русских ведомостях», с выверкой по рукописям. 

1. Рукопись делится на две части: собственно отчет (5 лл. в 4°), написанный рукой Е. И. Попова, и сопровождающая отчет статья (9 лл. в 4°) — автограф Толстого. Начало: «К 12-ому апреля оставалось...»; конец: «... хочется этому мальчику. Л. Толстой. 11 сентября». Дата и подпись рукой Толстого. На л. 1 рукой Толстого заглавие: «Отчет Л. Н. Толстого об употреблении пожертвованных денег с 12 апреля по 20 июля». Первая часть статьи — собственно отчет — не переписывалась из рукописи в рукопись и была переписана только для набора (см. рукопись № 6).

2. Копия второй половины статьи, сделанная с рукописи № 1 М. Л. Толстой, с поправками и вставками Толстого. 12 лл. в 4°. Первый лист рукописи отсутствует: переложен в наборную рукопись. Начало: «<Деятельность> Дело наш<а>е...»; конец: «... этому <милому жалкому> мальчику. 11 сент.». (Дата рукой М. Л. Толстой.)

3. Копия с рукописи № 2 рукой М. Л. Толстой, с поправками и вставками Л. Н. Толстого. 5 лл. в 4°. Начало: «... им по списку всех тех...»; конец: «... к. она вызвала». Рукопись неполная: недостающие листы были переложены в рукописи №№ 4 и 5.

4. Копия с рукописи № 3, рукой М. Л. Толстой, с поправками и вставками Толстого. 14 лл. в 4°. Начало: «... разницей, что опасаясь...»; конец: «... Да и пора». Рукопись неполная, так как часть листов утеряна, часть переложена в рукописи №№ 5 и 6. Печатаются варианты №№ 1 и 2.

°, 2 лл. — обрезки). Начало: «На этом деле мы опять увидали...»; конец: «... хочется и этому мальчику. 11 сентября 1892 г. Л. Толстой». (Дата проставлена рукой С. А. Толстой, подпись — Толстого.) Рукопись неполная, так как часть листов переложена в рукопись № 6. Печатается вариант № 3.

6. Копия статьи, сделанная с первой половины рукописи № 1 и с рукописи № 5 М. Л. и С. А. Толстыми и В. А. Кузминской, с поправками и вставками Толстого. В рукописи типографские пометки и помарки (рукопись наборная). 22 лл. в 4°. Заглавие статьи рукой М. Л. Толстой: «Отчет Л. Н. Толстого об употреблении пожертвованных денег с 12 апреля по 20-ое июля». Начало: «К 12-ому апрелю оставалось...»; конец: «... этому мальчику. 11 сентября 1892 г.». (Дата рукой М. Л. Толстой.)

От опубликованного впервые в «Русских ведомостях» текста рукопись отличается. Повидимому, была правка в корректурах (несохранившихся). Печатаются варианты №№ 4 и 5.

Кроме указанных рукописей, рукописный фонд статьи включает черновой материал: копия рукой М. Л. Толстой (3 лл. в 4°) и Т. Л. Толстой (обрезок), с поправками Толстого.

191. Т. 66, стр. 237.

192. Т. 84, стр. 156—157.

193. Там же, стр. 158.

194. Там же.

196. См. письмо к П. И. Бирюкову от 4 сентября 1892 г. — т. 66, стр. 256.

197. Т. 66, стр. 256.

198. Письмо к С. А. Толстой от 10 сентября 1892 г. — т. 84, стр. 160.

201. Т. 84, стр. 163—164.

202. Т. 66, стр. 270.

203. С. А. Толстая, «Письма к Л. Н. Толстому», изд. «Academia», М.—Л. 1936, стр. 544.

Отчет с 12 апреля по 20 июля 1892
Варианты