МОЯ ЖИЗНЬ. КРАТКАЯ АВТОБИОГРАФИЯ
... В Ясную Поляну я приехал утром. Меня просили подождать, потом позвали наверх в залу. Лев Николаевич был нездоров, он только что стал поправляться после рожи на ноге1 и сидел в кресле, вытянувши ногу. Не могу теперь вспомнить всего нашего разговора и порядка, в котором он велся. У меня остались только отрывочные воспоминания. Я помню, что Лев Николаевич расспрашивал меня о моей жизни, а я спросил его, все ли так умирают, в таком ужасе, как Иван Ильич2. Он сказал, что почти все...
... Из семейных Льва Николаевича я запомнил только двух мальчиков (Андрюшу и Мишу3), которые очень расшумелись в зале. Лев Николаевич сказал им: «Перестаньте шуметь», но потом прибавил вскоре: «Не потому, что это неприлично, а потому, что вы мешаете разговаривать»...
... В эту зиму [1887—1888 гг.] Лев Николаевич несколько раз бывал у нас. Конечно, эти случаи для нас были праздником, но иногда дело не обходилось без огорчений. К нам ходил некто Кротков, человек пожилой, духовного звания, преданный православный... Он ненавидел Толстого за его антиправославное направление и говаривал, что он своими руками задушил бы его, если бы можно было.
В один вечер, когда у нас был Кротков, пришел и Толстой. Шла беседа, во время которой Кротков молчал, но потом не утерпел и спросил Толстого:
— Скажите, Лев Николаевич, как вы решились перевести Евангелие?
Лев Николаевич только ответил:
— Что же тут особенного, что поручик артиллерии перевел для себя книгу с греческого.
... Все мы, молодежь, были смущаемы тем, что Лев Толстой, так хорошо уяснивший и изложивший всю жестокость и греховность богатства, барства и роскоши, сам между тем оставался в условиях этих пороков и не выходил из них; между нами были даже такие, которые решались обличать его. Помню, пятеро или шестеро из нас пришли к нему с этой целью и спрашивали его, почему он не уходит из графского дома.
— Да вы не знаете моей Софьи Андреевны, — сказал он горячо. — Если я уйду, она завтра отравится — не от огорчения, а чтобы насолить мне. Как я буду дальше жить, зная, что погиб человек из-за меня?
... Через несколько дней я опять был один у Льва Николаевича. Мне было как-то жаль и совестно, что мы его обличали, а разговор между тем опять коснулся той же темы. В конце он сказал:
— Вы не поверите, но я все-таки надеюсь умереть под забором...
Примечания
1 Рожистым воспалением ноги Толстой болел в августе — октябре 1886 г.
2 «Смерть Ивана Ильича».
3 Сын Толстого Михаил Львович (р. 20 декабря 1879 г., ум. 19 декабря 1944 г.)