ТОЛСТОЙ В МАЛОМ ТЕАТРЕ
Я познакомилась со Львом Николаевичем во время постановки в Малом театре пьесы «Власть тьмы», взятой Н. А. Никулиной для своего бенефиса. Можно представить мое волнение, когда я, получив такую ответственную роль, как Акулина, да еще характерную — бытовую, на которой мне пришлось впервые пробовать свои силы, да еще среди таких исполнителей, как Н. А. Никулина — Анисья, М. П. Садовский — Петр, Митрич — мой отец Н. И. Музиль, Матрена — О. О. Садовская, Аким — В. А. Макшеев, и только один Никита тоже молодой, тоже только что начавший свою карьеру в Малом театре — И. А. Рыжов.
С этой пьесой было много хлопот и шума, так как вначале власти не разрешали ее у нас играть, хотя она шла в Народном театре «Скоморох» у Черепанова1.
К Льву Николаевичу ездили в Ясную Поляну и упросили его приехать в Малый театр и прочесть пьесу артистам2. Мы, все артисты, очень взволновались, когда узнали, что к нам приедет сам Л. Н. Толстой читать пьесу.
Чтение происходило в конторе театров на Большой Дмитровке. Собралась почти вся труппа, и чувствовалась во всех какая-то приподнятость, торжественность. Мы будем слушать и разговаривать с великим творцом «Детства и отрочества», «Войны и мира», «Анны Карениной». И вот он вошел — скромный, с какой-то тихой, стыдливой улыбкой на лице, и эта простота и скромность еще больше возвысили его в наших глазах. С первых же слов, прочитанных им, так ярко и так сочно стали вставать перед нами образы действующих лиц, а сцена Анютки с Митричем произвела прямо потрясающее впечатление.
Мы сидели ошеломленные, очарованные его чтением. Исключительно он читал Акима — это знаменитое «тае» Акима он так разнообразно и так удивительно говорил, что в этом «тае» читались целые глубокие мысли.
После чтения все закидали его вопросами относительно своих ролей, и он так просто, как-то конфузясь, давал нам яркие черточки, одним словом обрисовывая характер, и сразу становилось ясно, чего он хочет, а главное «что надо», чтобы дать живой образ — живого мужика, а не трафарет.
Я с трепетом слушала и записывала каждое слово, относящееся к моей роли. Потом начались репетиции, на которых его просили присутствовать3 зал и смотрел, как мы репетировали. Бывал на репетициях и в сопровождении своей жены Софьи Андреевны и дочери своей Татьяны Львовны, которые были всегда с нами очень любезны и приветливы, давали нам ценные указания насчет бабьих нарядов, как их надо надевать, как повязывать головы по-бабьи и как повязывать их девушкам. Костюмы были привезены из Ясной Поляны.
Лев Николаевич был очень доволен исполнением своей пьесы. Я была бесконечно счастлива, когда получила похвалу из уст самого Льва Николаевича, что я даю настоящую деревенскую девку. Лев Николаевич окрылил и поддерживал меня в моем стремлении придать характерность роли Акулины — дать ее тупой и грубой, в то же время дать оправдание ее животной тупости, ее минутами почти звериной жестокости, которая могла родиться в придушенной атмосфере темноты и забитости.
И так во все время подготовки этой пьесы мне пришлось с ним встречаться на репетициях и беседовать, нет, вернее — слушать и впитывать его слова, его указания, потому что они были всегда глубоки, всегда ярки и необычайны.
Года через два мой отец, Николай Игнатьевич Музиль, ездил к Льву Николаевичу в Ясную Поляну, так как Лев Николаевич обещал отцу пьесу для его бенефиса.
Эта пьеса была «Живой труп». Но она оказалась еще неготовой, и отцу не пришлось ее поставить4.
— Ну, а что моя Акулина? Много ли она играет и как ее успехи?
Толстой был очень доволен, когда узнал, что Акулина вышла замуж за Никиту (И. А. Рыжова), и просил нам передать свое поздравление, пожелания нам счастья как в личной жизни, а также и на сцене.
Теперь, глядя на портрет Льва Николаевича, вспоминается день чтения пьесы, его необычайное мастерство не только гениального писателя, но и чтеца. Исключительное богатство интонаций, необыкновенная простота и образность речи, четкость, с которой он вычерчивал характеры его живых, настоящих крестьян.
Примечания
—1963) — одна из замечательных представительниц знаменитой династии русских актеров Малого театра Бороздиных-Музиль-Рыжовых.
В первый свой театральный сезон (1893—1894 гг.) Рыжова выступала довольно часто, но на незначительных «выходных» ролях и в водевилях. Роль Акулины, сыгранная ею в 1895 г. в драме Толстого «Власть тьмы», была, по сути дела, первой серьезной работой молодой актрисы. Пресса единодушно отметила в этом спектакле роль, сыгранную Рыжовой. Ее имя упоминалось наряду с именами О. О. и М. П. Садовских. Кроме них троих, утверждал критик «Московских ведомостей», «на сцене никто не был похож на мужиков и баб, никто не говорил настоящим народным говором». Рыжовой довелось услышать от самого Толстого отзыв о ее Акулине: «Эта девушка как будто взята из нашей Ясной Поляны» (С. Дурылин. Варвара Николаевна Рыжова. М. — Л., «Искусство», 1945, с. 26). Рыжова и позднее обращалась к драматургии Толстого: ею сыграны кухарка в «Плодах просвещения» и Матрена во «Власти тьмы».
По тексту: «Современный театр», 1928, № 37.
1 «Власти тьмы» см. коммент. 1 к воспоминаниям В. Н. Давыдова. Антрепренеру А. А. Черепанову удалось уже в октябре 1895 г. поставить пьесу на сцене московского театра «Скоморох», где она была сыграна более ста раз подряд; на тридцать шестом представлении присутствовал Толстой.
2 4 ноября 1895 г. к Толстому приезжали режиссер Малого театра С. А. Черневский и художник-декоратор К. Ф. Вальц для получения авторских указаний о постановке пьесы. Тогда же они обратились к Толстому с просьбой прочесть пьесу труппе театра.
3 28 ноября 1895 г. Толстой присутствовал на генеральной репетиции «Власти тьмы» в Малом театре. В записной книжке он сделал ряд замечаний о постановке пьесы и игре актеров (ПСС, т. 53, с. 268—269, см. также коммент. 6 к воспоминаниям К. С. Станиславского).
4 «Живой труп» в то время существовала только в замысле. Ср. дневниковую запись 1897 г.: «Вчера... целый день складывалась драма-комедия «Труп» (ПСС, т. 53, с. 172). Толстой усиленно работал над пьесой в 1900 г., затем не раз возвращался к мысли о драме, но она так и осталась незаконченной. Впервые опубликована: «Русское слово», 1911, 23 сентября.