Поиск по творчеству и критике
Cлово "ALEXANDRE"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Мечты
Входимость: 11. Размер: 18кб.
2. Черновые тексты "Детства"
Входимость: 8. Размер: 180кб.
3. Толстой Л. Н. - Мере Александру (Alexandre Mairet), 1 (14) апреля 1903 г.
Входимость: 2. Размер: 5кб.
5. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Том III. Варианты из черновых автографов и копий. К тому III, страница 1
Входимость: 2. Размер: 74кб.
6. Анна Каренина. Часть вторая. Глава II
Входимость: 2. Размер: 8кб.
7. Святочная ночь
Входимость: 2. Размер: 43кб.
8. Лазурский В. Ф.: Дневник
Входимость: 1. Размер: 232кб.
9. Толстой Л. Н. - Ергольской Т. А., 9 декабря 1850 г.
Входимость: 1. Размер: 14кб.
10. Кони А. Ф.: Лев Николаевич Толстой
Входимость: 1. Размер: 128кб.
11. Война и мир. Том 3. Часть первая. Глава III
Входимость: 1. Размер: 10кб.
12. Толстая С. А.: Дневники. 1878 г.
Входимость: 1. Размер: 42кб.
13. Война и мир. Черновые редакции и варианты. К тому II, части 2, страница 2
Входимость: 1. Размер: 86кб.
14. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Том III. Варианты из черновых автографов и копий. К тому III, страница 6
Входимость: 1. Размер: 111кб.
15. Святочная ночь (Примечания)
Входимость: 1. Размер: 9кб.
16. Дневник 1847 — 1854 гг. Тетрадь Г. 1852 г.
Входимость: 1. Размер: 313кб.
17. Война и мир. Том 3. Часть первая. Глава VII
Входимость: 1. Размер: 9кб.
18. Гусев Н. Н.: Л. Н. Толстой. Материалы к биографии с 1828 по 1855 год. Глава девятая. Последние годы жизни Толстого на Кавказе
Входимость: 1. Размер: 271кб.
19. Виноградов В.: О языке Толстого. Глава третья
Входимость: 1. Размер: 55кб.
21. Маковицкий Д. П.: "Яснополянские записки". 1905 г. Июль
Входимость: 1. Размер: 139кб.
22. Страхов Н. Н. - Толстому Л. Н., 12 сентября 1893 г.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
24. Толстой Л. Н. - Стасову В. В., 18 октября 1905 г.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
25. Анна Каренина. Часть шестая. Глава VI
Входимость: 1. Размер: 10кб.
26. Чичерин. А. В.: Лев Толстой в начале пути
Входимость: 1. Размер: 52кб.
27. Записные книжки и записи на отдельных листах 1858—1880 гг. Записная книжка № 4, 1865—1872 гг.
Входимость: 1. Размер: 126кб.
28. Письма 1899 — 1903 гг.
Входимость: 1. Размер: 109кб.
29. Война и мир. Том 3. Часть первая. Глава VI
Входимость: 1. Размер: 18кб.
30. Война и мир. Том 3. Часть вторая. Глава VII
Входимость: 1. Размер: 10кб.
31. Маковицкий Д. П.: "Яснополянские записки". Личные имена и названия. Страница 2
Входимость: 1. Размер: 130кб.
32. Святочная ночь (варианты)
Входимость: 1. Размер: 8кб.
33. Маковицкий Д. П.: "Яснополянские записки". 1905 г. Май
Входимость: 1. Размер: 149кб.
34. Война и мир. Том 3. Часть первая. Глава XIX
Входимость: 1. Размер: 14кб.
35. Сухотина-Толстая Татьяна Львовна. Дневник. 1882 г.
Входимость: 1. Размер: 92кб.
36. Анна Каренина. Часть первая. Глава XVIII
Входимость: 1. Размер: 12кб.
37. Толстой Л. Н. - Свистунову П. Н., 25 декабря 1878 г.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
38. Война и мир. Черновые редакции и варианты. К тому I, части 2, страница 3
Входимость: 1. Размер: 71кб.
39. Война и мир. Том 2. Часть вторая. Глава XXI
Входимость: 1. Размер: 12кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Мечты
Входимость: 11. Размер: 18кб.
Часть текста: которой я родился и провел свое детство, в полном милыми и дорогими воспоминаниями Семеновском. Весна, вечер; я в саду, на любимом месте покойной матушки, около пруда, в березовой аллее, и не один, — со мной женщина, в белом платье, с волосами, просто убранными на прелестной головке; и эта женщина та, которую я люблю, — так, как я никого не любил до сих пор, которую я люблю больше, чем все на свете, больше, чем самого себя. Месяц тихо плывет по подернутому прозрачными облаками небу, ярко отражается вместе с освещенными им облаками в зеркальной поверхности тихой воды пруда, освещает желтоватую осоку, поросшую зеленые берега, светлые бревна плотины, нависшие над ней кусты ивы и темную зелень кустов распустившейся сирени, черемухи, наполняющей чистый воздух каким-то весенним отрадным запахом, и шиповника, густо сросших в клумбах, разбросанных около извилистых дорожек, и кудрявые, неподвижно висящие, длинные ветви высоких берез, нежную обильную зелень лип, составляющих прямые темные аллеи. За прудом, в глуши сросших деревьев громко слышится звучная песня соловья и еще звучнее разносится по неподвижной поверхности воды «Я держу нежную руку женщины, которую я люблю, смотрю в эти чудные большие глаза, взгляд которых так отрадно действует на душу, она улыбается и жмет мою руку — она счастлива!» Глупые — отрадные мечты. Глупые по несбыточности, отрадные по поэтическому чувству, которым исполнены. Пускай они не сбываются — не могут сбываться; но почему не увлекаться ими, ежели одно увлечение это доставляет чистое и высокое наслаждение? Сашеньке в эту минуту и в мысль не приходило задать себе вопрос: каким образом женщина эта будет его женою, тогда как она замужем, и, ежели бы это было возможно, хорошо ли бы это было, то есть нравственно ли? и каким бы...
2. Черновые тексты "Детства"
Входимость: 8. Размер: 180кб.
Часть текста: и, ежели не совершенно невиненъ, то не более виноватъ въ своемъ несчастiи, чемъ другiе, которые несчастливы. — Поэтому-то мне прiятно всякое любопытство. Не прислалъ же я вамъ записокъ две недели тому назадъ это потому, что вы ничего не разобрали бы, когда они были въ первобытномъ состоянiи: надо было собрать, привести въ порядокъ, кое-что вычеркать и прибавить. Я писалъ ихъ для себя, никогда не думая, что мне захочется когда нибудь дать ихъ читать кому нибудь. — Зачемъ писалъ я ихъ? Я вамъ вернаго отчета дать не могу. Прiятно мне было набросать картины, которыя такъ поэтически рисуютъ воспоминанiя детства. Интересно было мне просмотреть свое развитiе, главное же хотелось мне найдти въ отпечатке своей жизни одно какое нибудь начало — стремленiе, которое бы руководило меня, и вообразите, ничего не нашелъ ровно: случай.... судьба! Впрочемъ, я такъ былъ откровененъ въ этихъ запискахъ во всехъ слабостяхъ своихъ, что я думаю, не решился бы прямо бросить ихъ на сужденiя толпы. — Хотя я убежденъ, что я не хуже большей части людей; но я могу показаться самымъ ничтожнымъ человекомъ, потому что былъ откровененъ. Скрытность есть наклонность скрывать дурныя качества и выказывать хорошiя, откровенность — наклонность выказывать дурныя и скрывать хорошiя; скрывать хорошiя качества есть скромность, [2] выказывать хорошiя хвастовство, тщеславiе. — Будьте же мне и исповедникомъ и судьею, поверяюсь вамъ въ этихъ запискахъ. Лучше я не могъ выбрать, потому что нетъ человека, котораго бы я любилъ и уважалъ больше васъ. Г. Л. Н. Кажется, какъ выгодна скрытность и какъ невыгодна откровенность; но откровенность есть хорошая наклонность, которую нельзя скрыть, и эта наклонность такъ хороша, что она выкупаетъ, мне кажется, все дурныя.> 52 Вы не знали моей матери и исторiи ея. Она урожденная Княжна Б...., дочь Князя Иванъ Андреича Б. и...
3. Толстой Л. Н. - Мере Александру (Alexandre Mairet), 1 (14) апреля 1903 г.
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Часть текста: lu avec plaisir et intérêt votre lettre, mais il m’est parfaitement impossible de répondre à toutes les questions que v[ou]s y posez. Les principes qui nous guident dans notre activité sont ceux qu’on trouve soi-même. Cherchez et vous trouverez. Le seul conseil que je me permets de vous donner est de v[ou]s affranchir autant que possible de ce que les religieux apellent respect humain, de l’opinion des hommes sur vos actions. Si v[ou]s n’avez en vue que le contentement de votre conscience, c. à d. l' accomplissement de la volonté de Dieu, v[ou]s trouverez sans le moindre doute votre ligne de conduite. De sorte que pour résoudre les questions les plus compliquées la principale chose est de se défaire du souci de l'орiпiоп des hommes. Je vous remercie pour l'епѵоi du livre de Toepfer. 1 Je connais depuis longtemps et j’aime beaucoup cet auteur, mais son livre sur l’art que j’ai feuilleté me paraît ne rien contenir d’original. Le fond de son système me paraît être l’ancienne superstition du beau absolu. Je vous souhaite tout le bien possible et surtout un grand succès, non pas dans l’opinion des hommes, mais dans votre vie, dans la conviction de remplire ce que veut de vous Celui qui vous l’a donné. Ce dernier succès est plus facile à obtenir...
5. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Том III. Варианты из черновых автографов и копий. К тому III, страница 1
Входимость: 2. Размер: 74кб.
Часть текста: un accommodement entre nous sera possible. Il dépend encore de Votre Majesté d’eviter à l’humanité les calamités d’une nouvelle guerre. Alexandre.[6] Таковы были два последние письма, два последние выражения отношений между этими двумя лицами. Но видно, несмотря на два раза вызываемые Наполеоном в письме воспоминания Тильзита и Эрфурта, несмотря на подразумеваемое обещание, что он останется таким же обворожительным, каким он был в Тильзите и Эрфурте, несмотря на это желание сквозь все сложные международные и дипломатические тонкости отношений проникнуть к самому сердцу, к личным, дорогим воспоминаниям о дружбе с Александром (как прежде любимая женщина говорит, усмиряя ожесточенного, охладевшего любовника: «а помнишь первую минуту признания, а помнишь минуту самозабвения — эту ночь при лунном свете»). Несмотря на всё это, видно, то, что имело совершиться, должно было совершиться, и Monsieur Mon Frère, Sa Majesté l’Empereur Napoléon[7] quoique véritablement intentionnée de[8] ni pas verser le sang de nos peuples et[9] d’éviter à l’humanité les calamités d’une nouvelle guerre,[10] вступил в пределы России, т. е. должен был поступить, как он поступил, так же неизбежно, как[11] падает с ветки созревшее яблоко. Обыкновенно думают, что чем больше власти, тем больше свободы. Историки, описывая мировые события, говорят, что такое-то событие произошло от воли человека: Кесаря, Наполеона, Бисмарка и т. п., хотя сказать, что в России погибло 100.000 людей, убивая один другого, потому что так хотел один или два человека, так же бессмысленно, как сказать, что подкопанная гора в миллион пудов упала потому, что последний работник Иван ударил под нее лопатой, Наполеон не привел в Россию Европы, но люди Европы привели его за собой, заставив его...
6. Анна Каренина. Часть вторая. Глава II
Входимость: 2. Размер: 8кб.
Часть текста: опять в том же месте. Определенного ничего не было, но Степана Аркадьича никогда почти не было дома, денег тоже никогда почти не было, и подозрения неверностей постоянно мучали Долли, и она уже отгоняла их от себя, боясь испытанного страдания ревности. Первый взрыв ревности, раз пережитый, уже не мог возвратиться, и даже открытие неверности не могло бы уже так подействовать на нее, как в первый раз. Такое открытие теперь только лишило бы ее ее семейных привычек, и она позволяла себя обманывать, презирая его и больше всего себя за эту слабость. Сверх того, заботы большого семейства беспрестанно мучали ее: то кормление грудного ребенка не шло, то нянька ушла, то, как теперь, заболел один из детей. — Что, как твои?— спросила мать. — Ах, maman, у вас своего горя много. Лили заболела, и я боюсь, что скарлатина. Я вот теперь выехала, чтоб узнать, а то засяду уже безвыездно, если, избави Бог, скарлатина. Старый князь после отъезда доктора тоже вышел из своего кабинета и, подставив свою щеку...
7. Святочная ночь
Входимость: 2. Размер: 43кб.
Часть текста: карета на паре худых, разбитых лошадей. Только темно-синее высокое небо, усеянное пропадающими в пространстве звездами, заиндевшая борода кучера, захватывающий дыхание, щиплющий за лицо воздух и скрип колес по морозному снегу напоминали те холодные, но поэтические святки, с которыми мы с детства привыкли соединять какие-то смутные чувства — любви к заветным преданиям старины, темным народным обычаям и — ожидания чего-то таинственного, необыкновенного… Нет ни белых громадных сугробов сыпучего снега, занесшего двери, заборы и окна, ни узких, пробитых около них тропинок, ни высоких черных дерев с покрытыми инеем ветвями, ни безграничных ярко-белых полей, освещаемых светлой зимней луной, ни чудной, исполненной невыразимой прелести тишины деревенской ночи. Здесь высокие неприятно-правильные дома с обеих сторон закрывают горизонт и утомляют зрение однообразием; равномерный городской шум колес не умолкает и нагоняет на душу какую-то неотвязную, несносную тоску; разбитый, навозный снег...
8. Лазурский В. Ф.: Дневник
Входимость: 1. Размер: 232кб.
Часть текста: быстрые, принесите Фета. Быстрые ноги оказались у Татьяны Львовны. Она принесла два тома нового издания стихотворений Фета, и Лев Николаевич стал их перелистывать. — Слушайте, — начал он читать: Говорили в древнем Риме, Что в горах, в пещере темной, Богоравная Сивилла, Вечно юная, живет, Что ей все открыли боги, Что̀ в груди чужой сокрыто, Что̀ таит небесный свод. Только избранным доступно Хоть не самую богиню, А священное жилище Чародейки созерцать... В ясном зеркале ты можешь, Взор в глаза свои вперяя, Ту богиню увидать. Неподвижна и безмолвна, Для тебя единой зрима На пороге черной двери, — На нее тогда смотри! Но, когда заслышишь песню, Вдохновенную тобою, — Эту дверь мне отопри! — Ну, что это? не понимаю; почему черная дверь, а не пунцовая? А ну, кто это поймет, тому двугривенный дам. АЛМАЗ Не украшать чело царицы, Не резать твердое стекло, Те разноцветные зарницы Ты рассыпаешь так светло: Нет! За прозрачность отраженья, За непреклонность без конца, Ты призван разрушать сомненья И с высоты сиять венца. — Если алмаз, как вы говорите, обозначает возлюбленного, то как же он может сиять в венце царицы? на голову он ей сядет, что ли? Ну-ка, Николай Николаевич, вы специалист по этой части, объясните! Э, вижу, сами не понимаете. Графиня стала рассказывать о Фете, о его процессе творчества, как сам он говорил: «Он не сочинял, а ходит, и вдруг является». — Ну уж, скорей чудесам Иверской поверю, чем этому, — сказал Лев Николаевич. — Все сочиняют. Может быть,...
9. Толстой Л. Н. - Ергольской Т. А., 9 декабря 1850 г.
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: m’a apporté mes deux lettres de change en faisant force excuses; mais ne m’a pas rendu l’argent qu’il me doit. — Il est tout à fait perdu de réputation à Moscou. Sa femme est enceinte et il attend d’un jour à l’autre sa délivrance. — Je n’ai rien de plus à vous raconter, restant continuellement à la maison on ne devient pas intéressant. En revanche je lis beaucoup, je me suis abonné chez Gautier8 et j’ai déjà lu la fin du Vicomte de Bragelonne, 4 volumes de Louis XIV et son siècle, un ouvrage d’Alexandre Dumas assez futile mais très-intéressant et un nouve[au] roman de lui «Les mille et un Fantôme» qui est une telle réunion de sottises que cela n’a l’air de rien. 9 — Нетъ худа безъ добра. — Je dis cela à propos que je suis, dans un sens, même content d’avoir été malade et obligé de ne pas sortir pendant près d’une semaine; j’ai eu au moins le temps de m’installer оглядњться, sans cela je risquais de faire com[me] Ma[rie]10 à Pirogovo. Je vous disais que mon logement est fort joli, il se compose de quatre chambres, une salle à manger où j’ai déjà un royalino que j’ai loué, un salon meublé de divans, 6 chaises et tables en bois de noyers et couve[r]t[e]s de draps rouges et orné de trois grandes glaces, un cabinet, où j’ai ma table à écrire, mon bureau et un divan, qui me rapelle toujours nos disputes au sujet de ce meuble, et une chambre assez grande pour être chambre à coucher et cabinet de toilette et par dessus tout cela une petite antichambre, je dîne à la maison avec du щи et du каша dont je me contente...
10. Кони А. Ф.: Лев Николаевич Толстой
Входимость: 1. Размер: 128кб.
Часть текста: на площадке, именуемой Риги-Кульм. Раннее утро и холодный воздух большой горной высоты заставляют обыкновенно всех ежиться и кутаться, быть хмурыми и скупиться на слова, покуда внезапно брызнувшие лучи восходящего солнца не заблистают на алмазных коронах окружающих гигантов и не вызовут выражений общего и шумного восхищения. Не раз наслаждался этой незабываемой картиной и я, ожидая, среди собравшихся со всех концов света туристов, торжественного момента, когда над сгустившимся в долинах и ущельях туманом и предрассветными тенями весело загорятся и заблистают снежные выси. У всех в это время на устах - да, вероятно, и на уме - бывало одно и то же, потому что над всем личным господствовала одна общая мысль о том, что должно вот-вот произойти... Но когда я посетил Риги-Кульм в последний раз летом, в начале прошлого десятилетия, произошло нечто необычное. Собравшиеся в очень раннее утро на вершине обменивались оживленными вопросами и замечаниями, в которых сквозила несомненная тревога по поводу чего-то, что должно было неминуемо, к общей печали, свершиться. Это что-то было напечатанное в вечерних газетах известие, что Лев Николаевич Толстой, бывший в это время тяжко болен, находится в безнадежном состоянии и что ежечасно надо ожидать его кончины. И люди, съехавшиеся из разных стран,-- немцы, англичане, испанцы и, в особенности, американцы, были удручены одним и тем же. Их, перед восходом вековечного светила, тревожила мысль о том, что, быть может, в это время уже закатилось духовное светило, лучами которого столь многие, чуждые ему по языку и по племени, надеялись осветить запросы неудовлетворенной души и смущенного сердца. И после...