Поиск по творчеству и критике
Cлово "GESTE"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Эйхенбаум Б.: Молодой Толстой. I. Дневники
Входимость: 3. Размер: 98кб.
3. Черновые тексты "Детства"
Входимость: 1. Размер: 180кб.
4. Детство. Глава IX. Что-то вроде первой любви
Входимость: 1. Размер: 3кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Эйхенбаум Б.: Молодой Толстой. I. Дневники
Входимость: 3. Размер: 98кб.
Часть текста: от духовного, личное — от индивидуального. И это касается не только художественного творчества в его чистом виде. Всякое оформление своей душевной жизни, выражающееся в слове, есть уже акт духовный, содержание которого сильно отличается от непосредственно-пережитого. Душевная жизнь подводится здесь уже под некоторые общие представления о формах ее проявления, подчиняется некоторому замыслу, часто связанному с традиционными формами, и тем самым неизбежно принимает вид условный, не совпадающий с ее действительным, вне-словесным, непосредственным содержанием. Фиксируются только некоторые ее стороны, выделенные и осознанные в процессе самонаблюдения, в результате чего душевная жизнь неизбежно подвергается некоторому искажению или стилизации. Вот почему для чисто-психологического анализа таких документов, как письма и дневники, требуются особые методы, дающие возможность пробиться сквозь самонаблюдение, чтобы самостоятельно наблюдать душевные явления как таковые — вне словесной формы, вне всегда условной стилистической оболочки. Совсем иные методы должны употребляться при анализе литературном. В этом случае форма и приемы самонаблюдения и оформления душевной жизни есть непосредственно-важный материал, от которого не следует уходить в сторону. Здесь, именно в этой стилистической оболочке, в этих условных формах, можно усмотреть зародыши художественных приемов, заметить следы определенной литературной традиции. Исходя из убеждения в том, что словесное выражение не дает...
3. Черновые тексты "Детства"
Входимость: 1. Размер: 180кб.
Часть текста: равно, какого рода бы ни было любопытство ваше и всехъ техъ, которымъ вы можете показать эти записки; я объ этомъ разсуждаю такъ, какъ тотъ невинно-приговоренный къ казни, который не просилъ оправданiя; но просилъ только, чтобы выслушали его оправданiе. — Я несчастливъ и, ежели не совершенно невиненъ, то не более виноватъ въ своемъ несчастiи, чемъ другiе, которые несчастливы. — Поэтому-то мне прiятно всякое любопытство. Не прислалъ же я вамъ записокъ две недели тому назадъ это потому, что вы ничего не разобрали бы, когда они были въ первобытномъ состоянiи: надо было собрать, привести въ порядокъ, кое-что вычеркать и прибавить. Я писалъ ихъ для себя, никогда не думая, что мне захочется когда нибудь дать ихъ читать кому нибудь. — Зачемъ писалъ я ихъ? Я вамъ вернаго отчета дать не могу. Прiятно мне было набросать картины, которыя такъ поэтически рисуютъ воспоминанiя детства. Интересно было мне просмотреть свое развитiе, главное же хотелось мне найдти въ отпечатке своей жизни одно какое нибудь начало — стремленiе, которое бы руководило меня, и вообразите, ничего не нашелъ ровно: случай.... судьба! Впрочемъ, я такъ былъ откровененъ въ этихъ запискахъ во всехъ...
4. Детство. Глава IX. Что-то вроде первой любви
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: над червяком, Катенька сделала это самое движение, и в то же время ветер поднял косыночку с ее беленькой шейки. Плечико во время этого движения было на два пальца от моих губ. Я смотрел уже не на червяка, смотрел-смотрел и изо всех сил поцеловал плечо Катеньки. Она не обернулась, но я заметил, что шейка её и уши покраснели. Володя, не поднимая головы, презрительно сказал: — Что за нежности? У меня же были слезы на глазах. Я не спускал глаз с Катеньки. Я давно уже привык к ее свеженькому белокуренькому личику и всегда любил его; но теперь я внимательнее стал всматриваться в него и полюбил еще больше. Когда мы подошли к большим, папа, к великой нашей радости, объявил, что, по просьбе матушки, поездка отложена до завтрашнего утра. Мы поехали назад вместе с линейкой. Володя и я, желая превзойти один другого искусством ездить верхом и молодечеством, гарцевали около нее. Тень моя была длиннее, чем прежде, и, судя по ней, я предполагал, что имею вид довольно красивого всадника; но чувство самодовольства, которое я испытывал, было скоро разрушено следующим обстоятельством. Желая окончательно прельстить всех сидевших в линейке, я отстал немного, потом с помощью хлыста и ног разогнал свою лошадку, принял непринужденно-грациозное положение и хотел вихрем пронестись мимо их, с той стороны, с которой сидела Катенька. Я не знал только, что лучше: молча ли проскакать или крикнуть? Но несносная лошадка, поравнявшись с...