Поиск по творчеству и критике
Cлово "IBIDEM"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Цявловский М. А.: Как писался и печатался роман "Война и мир"
Входимость: 13. Размер: 96кб.
2. Квитко Д. Ю.: Философия Толстого. Глава первая. Проблема религии
Входимость: 2. Размер: 127кб.
3. Горнунг Б.: Л. Н. Толстой и традиции "нового искусства"
Входимость: 1. Размер: 66кб.
4. Лазурский В. Ф.: Дневник
Входимость: 1. Размер: 232кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Цявловский М. А.: Как писался и печатался роман "Война и мир"
Входимость: 13. Размер: 96кб.
Часть текста: им. Ленина (быв. Румянцевский Музей). Первая из названных статей, как показывает и заглавие ее, говорит лишь о начальном периоде работ Толстого над романом, прослеживая по рукописям ряд „начал“ задуманного произведения, которое по первоначальному замыслу еще было слито с „Декабристами“. Вторая статья, представляя комментарии к ряду любопытнейших черновых отрывков из рукописей „Войны и мира“4), говорит, кроме начального периода, о работе Толстого и в 1866 году. Но, конечно, эти статьи лишь предварительные этюды большого исследования, если не о творческой истории великого романа во всем ее сложном многообразии, то по истории его текста, исследования которого мы в праве ждать от лучшего знатока рукописей „В. и М.“, каким является А. Е. Грузинский. Надеемся, что нам уже недолго ждать этой работы, и что к 100-летнему юбилею со дня рождения великого писателя она будет не только написана, но и напечатана. Ни в какой мере не являясь работой о творческой истории „Войны и Мира“, настоящая статья — лишь внешний очерк истории писания и печатания романа на основании как уже напечатанных, так и неопубликованных материалов, хранящихся в Московском Толстовском Музее. В статье...
2. Квитко Д. Ю.: Философия Толстого. Глава первая. Проблема религии
Входимость: 2. Размер: 127кб.
Часть текста: когда какой-нибудь исследователь приходил к заключению, что жизнь бесцельна, «бессмысленна». Но вывод этот не мешал ему, однако, дальше продолжать свои поиски, глубже входить в явления жизни и сделать свою собственную жизнь целью исследования этой «бессмысленной» жизни, а многих общемировая бесцельность мало огорчала. Юм, например, был достаточно предусмотрителен, чтобы не перенести своего скептицизма из области философии ни в общественную деятельность, которой он охотно занимался, ни в сферу кулинарную, куда его часто зазывал здоровый аппетит. Он был тонким знатоком всех отделов «эмпирики», но знал он искусство не смешивать их, так что когда он занимался одним делом, он умел забывать все прочее. Но Юм далеко не был исключением среди своих коллег, у которых было два мира — теоретический и практический. Теоретики искусства говорят, что быть на известном расстоянии от предмета своего наблюдения или созерцания, не совсем забыться в нем, — граничит с эстетизмом. Если это так, тогда Толстой не был эстетом в этом отношении, ибо он всегда умел отделять себя от предмета исканий. Искал он смысла жизни с тем, чтобы ответить своей беспокойной душе, есть ли смысл ей жить. Когда поиски были удачными, он своим нахождениям не просто радовался: он возвещал их миру, как будто смысл жизни для всех найден. А искал он смысла жизни потому, что он сомневался в его существовании, и темперамент у него был таков, что усиленное сомнение превращалось у него в сильную веру, — скептицизм — в догматизм, и всякое другое мнение было ему враждебно, ибо, с трудом найденное, оно с трудом держалось у него. Любознательность, удовлетворение того, что иногда, наподобие улыбки, просто приятно, без того, чтобы быть полезным, были чужды ему. Сказать, что Толстой исследовал смысл жизни,...
3. Горнунг Б.: Л. Н. Толстой и традиции "нового искусства"
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Часть текста: глубоко враждебно всякое беспредметное отрывание духа от земли. Ив. Коневской (1896 г.) I Признание значения статьи Л. Н. Толстого «Что такое искусство?» не зависит от сочувствия или несочувствия высказанным в ней эстетическим взглядам. Даже в случае полного отрицания возможности ставить проблему искусства на основе морализующих рассуждений, она останется документом, так или иначе раскрывающим нам искусство-понимание Толстого-художника. Для тех же, кто с интересом относится и к Толстому-мыслителю, она важна в еще большей степени, ибо только непосредственный подход к искусству позволяет Толстому прояснить, как для самого себя (ср. признания в дневниках), так и для своих адептов, некоторые темные стороны своего миропонимания: только в анализе эстетической и художественной проблематики раскрывается до конца философско-культурная концепция Толстого, только из этого анализа может быть познан во всей полноте и его моральный облик. Конкретность художественных явлений придает здесь морализированию Толстого максимальную предметность, позволяя усмотреть большое своеобразие социально-этических взглядов писателя и коренное отличие их от обычного буржуазного морализма XIX века, получившего свое наиболее типическое выражение в речи государственного обвинителя на процессе «Madame Bovary». Собственно-этические сочинения Толстого дадут нам в плоскости философско-культурной значительно меньше, чем «Что такое искусство?» и тесно связанное с ним предисловие к статье Эд. Карпентера «Современная наука». Но...
4. Лазурский В. Ф.: Дневник
Входимость: 1. Размер: 232кб.
Часть текста: — начал он читать: Говорили в древнем Риме, Что в горах, в пещере темной, Богоравная Сивилла, Вечно юная, живет, Что ей все открыли боги, Что̀ в груди чужой сокрыто, Что̀ таит небесный свод. Только избранным доступно Хоть не самую богиню, А священное жилище Чародейки созерцать... В ясном зеркале ты можешь, Взор в глаза свои вперяя, Ту богиню увидать. Неподвижна и безмолвна, Для тебя единой зрима На пороге черной двери, — На нее тогда смотри! Но, когда заслышишь песню, Вдохновенную тобою, — Эту дверь мне отопри! — Ну, что это? не понимаю; почему черная дверь, а не пунцовая? А ну, кто это поймет, тому двугривенный дам. АЛМАЗ Не украшать чело царицы, Не резать твердое стекло, Те разноцветные зарницы Ты рассыпаешь так светло: Нет! За прозрачность отраженья, За непреклонность без конца, Ты призван разрушать сомненья И с высоты сиять венца. — Если алмаз, как вы говорите, обозначает возлюбленного, то как же он может сиять в венце царицы? на голову он ей сядет, что ли? Ну-ка, Николай Николаевич, вы специалист по этой части, объясните! Э, вижу, сами не понимаете. Графиня стала рассказывать о Фете, о его процессе творчества, как сам он говорил: «Он не сочинял, а ходит, и вдруг является». — Ну уж, скорей чудесам Иверской поверю, чем этому, — сказал Лев Николаевич. — Все сочиняют. Может быть, что-нибудь явится — настроение, мысль, а все остальное сочиняют. И зачем пишут? Еще повесть так-сяк; когда...