Поиск по творчеству и критике
Cлово "MESDAMES"
Входимость: 4. Размер: 84кб.
Входимость: 4. Размер: 37кб.
Входимость: 3. Размер: 58кб.
Входимость: 2. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 74кб.
Входимость: 1. Размер: 79кб.
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Входимость: 1. Размер: 81кб.
Входимость: 1. Размер: 85кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 4. Размер: 84кб.
Часть текста: пятиэтажный дом Швейцергофа построен недавно на набережной, над самым озером, на том самом месте, где в старину был деревянный, крытый, извилистый мост, с часовнями на углах и образами на стропилах. Теперь, благодаря огромному наезду англичан, их потребностям, их вкусу и их деньгам, старый мост сломали и на его месте сделали цокольную, прямую, как палка, набережную; на набережной построили прямые четвероугольные пятиэтажные дома; а перед домами в два ряда посадили липки, поставили подпорки, а между липками, как водится, зеленые лавочки. Это – гулянье; и тут взад и вперед ходят англичанки в швейцарских соломенных шляпах и англичане в прочных и удобных одеждах и радуются своему произведению. Может быть, что эти набережные и дома, и липки, и англичане – очень хороши где-нибудь, но только не здесь, среди этой странно величавой и вместе с тем невыразимо гармонической и мягкой природы. Когда я вошел наверх в свою комнату и отворил окно на озеро, красота этой воды, этих гор и этого неба в первое мгновение буквально ослепила и потрясла меня. Я почувствовал внутреннее беспокойство и потребность выразить как-нибудь избыток чего-то, вдруг переполнившего мою душу. Мне захотелось в эту минуту обнять кого-нибудь, крепко обнять, защекотать, ущипнуть его, вообще сделать с ним и с собой что-нибудь необыкновенное. Был седьмой час вечера. Целый день шел дождь, и теперь разгуливалось. Голубое, как горящая сера, озеро, с точками лодок и их пропадающими следами, неподвижно, гладко, как будто выпукло расстилалось перед окнами между разнообразными зелеными берегами, уходило вперед, сжимаясь между двумя громадными уступами, и, темнея, упиралось и исчезало в нагроможденных друг на друге долинах, горах, облаках и льдинах. На первом плане мокрые светло-зеленые разбегающиеся берега с тростником, лугами, садами и дачами; далее темно-зеленые поросшие уступы с развалинами замков; на дне скомканная бело-лиловая...
Входимость: 4. Размер: 37кб.
Часть текста: Швейцарской городок, на берегу озера 4-х кантонов. Недалеко от него находится гора Риги, с которой очень много видно белых гор, гостиницы здесь прекрасные, кроме того тут скрещиваются три или четыре дороги и потому здесь путешественников бездна. Из путешественников, как вообще в Швейцарии, на 100 — Англичан 99. — Я приехал вчера и остановился в лучшей здешней гостинице. Гостиница эта называется Швейцергоф и построена недавно на берегу озера, даже на самом озере, на том месте, где встарину был крытый деревянный извилистый мост с католическими образами на стропилах и часовнями на углах. Теперь, благодаря огромному наезду Англичан, их потребностям и их деньгам, на месте моста сделали цокольную, прямую, как палку, набережную, на набережной построили прямые, четвероугольные пятиэтажные дома, а перед домами в два ряда посадили липки, поставили подпорки, а между липками, как водится, зеленые лавочки. Это гулянье, и тут ходят чистоплотные англичанки в швейцарских соломенных шляпах, с длинными рыжими лицами и англичане, в прочном трико и пледах, и радуются своему произведенью. Может быть, эти набережные и дома и липки и англичане — очень хорошо, но не здесь среди этой могущественной, странной и...
Входимость: 3. Размер: 58кб.
Часть текста: жизни. Кроме того, они дают новое и о некоторых близких Толстого, особенно об его сестре, Марии Николаевне, и ее отношениях с Тургеневым. Екатерина Ильинична Чихачева родилась в 1834 г. в тамбовской дворянской семье. В 50-х годах она приезжала на зимние месяцы в Москву. И здесь, двадцатилетней девушкой, впервые встретилась с Л. Н. Толстым. Знакомство произошло во второй половине февраля 1854 г. Он перевелся тогда из Кавказской армии в Дунайскую и, только-что произведенный в офицеры, приезжал на короткое время в Москву, перед своим отъездом на Дунай. Познакомились они, вероятно, у общих знакомых — Перфильевых, соседей Чихачевых по имению. Молодой Перфильев, Василий Степанович, с юношеских лет был близким приятелем братьев Толстых, а его жена, Прасковья Федоровна (дочь Федора Толстого — «американца»), доводилась им троюродной сестрой и знала их с детских лет. Как вспоминает Екатерина Ильинична, Толстые ежегодно приезжали к Перфильевым в их тамбовское имение. У нас нет данных о посещениях Львом Николаевичем Березовки 1 , но известно, что Николай Николаевич и Сергей Николаевич Толстые иногда съезжались в ней у В. С. Перфильева. Гостили они у него и летом 1854 г., вскоре после упомянутого приезда Толстого в Москву 2 . Сохранившиеся в архиве Толстого письма братьев к нему, написанные уже по возвращении от Перфильевых, дают представление о жизни обитателей Березовки. Так, Сергей Николаевич писал: «... два месяца нынешнего лета мы, т. е. я и Николенька, провели у Перфильевых, приятно уже потому, что мы не видали, как эти два месяца прошли. Пили много. Васинька все такой же прекрасный человек, как и был прежде, Полинька тоже не переменилась; у них с утра до вечера живут разные соседи и соседки, из которых есть плохие и есть хорошие, но вообще...
Входимость: 2. Размер: 10кб.
Часть текста: на ходу белый галстук, поклонился им и, пробежав мимо, вернулся, приглашая Кити на кадриль. Первая кадриль была уж отдана Вронскому, она должна была отдать этому юноше вторую. Военный, застегивая перчатку, сторонился у двери и, поглаживая усы, любовался на розовую Кити. Несмотря на то, что туалет, прическа и все приготовления к балу стоили Кити больших трудов и соображений, она теперь, в своем сложном тюлевом платье на розовом чехле, вступала на бал так свободно и просто, как будто все эти розетки, кружева, все подробности туалета не стоили ей и ее домашним ни минуты внимания, как будто она родилась в этом тюле, кружевах, с этою высокою прической, с розой и двумя листками наверху ее. Когда старая княгиня пред входом в залу хотела оправить на ней завернувшуюся ленту пояса, Кити слегка отклонилась. Она чувствовала, что всё само собою должно быть хорошо и грациозно на ней и что поправлять ничего не нужно. Кити была в одном из своих счастливых дней. Платье не теснило нигде, нигде не спускалась кружевная берта, розетки не смялись и не оторвались; розовые туфли на высоких, выгнутых каблуках не жали, а веселили ножку. Густые бандо белокурых волос держались как свои на маленькой головке. Пуговицы все три застегнулись, не порвавшись, на высокой перчатке, которая обвила ее руку, не изменив ее формы. Черная бархатка медальона особенно нежно окружила шею. Бархатка эта была прелесть, и дома, глядя в зеркало на свою шею, Кити чувствовала, что эта бархатка говорила. Во всем другом могло еще быть сомненье, но бархатка была прелесть. Кити улыбнулась и здесь на бале, взглянув на нее в зеркало. В обнаженных плечах и руках Кити чувствовала...
Входимость: 1. Размер: 74кб.
Часть текста: Иудеи, греков, римлян по дошедшим до нас памятникам представляется в форме деятельности одного или нескольких людей, не только руководящими массами, но вполне непосредственно управляющими ими. Вся история древности по письменным памятникам представляется нам заключающеюся в деятельности нескольких исторических[1161] героев. На вопросы о том: 1) каким образом единичные люди заставляли действовать массы по своей воле? и 2) чем управлялась сама воля этих людей? — древние отвечали признанием воли божества, подчинявшей произволы масс воле одного человека и управлявшей волею избранного. Бог избирает царей для иудеев, бог руководит битвами, по воле богов Ромул делается основателем Рима. Жрецы открывают волю богов, всегда руководящую исторические движенья. Таково воззрение древних на историю. Понятно, что при таком воззрении не может быть места вопросу о том, каким образом личный произвол Моисея, Кесаря, Александра совпадает с общими законами, управляющими миром? и каким образом совершается непонятный факт подчинения[1162] огромного количества произволов произволу одного...
Входимость: 1. Размер: 79кб.
Часть текста: уходили с каждым часом, и я знал, что никто никогда не скажет того, что я имел сказать, не потому, что то, что я имел сказать, было очень важно для человечества, но потому, что известные стороны жизни, ничтожные для других, только я один, по особенности своего развития и характера (особенности, свойственной каждой личности), считал важным.[173] Больше всего меня стесняют предания, как по форме, так и по содержанию. Я боялся писать не тем языком, которым пишут все, боялся, что мое писанье не подойдет ни под какую форму, ни романа, ни повести, ни поэмы, ни истории, я боялся, что необходимость описывать значительных лиц 12-го года заставит меня руководиться историческими документами, а не истиной, и от всех этих боязней время проходило, и дело мое не подвигалось, и я начинал остывать к нему. Теперь, помучавшись долгое время, я решился откинуть все эти боязни и писать только то, что мне необходимо высказать, не заботясь о том, что выйдет из всего этого, и не давая моему труду никакого наименования. № 2 (рук. № 39). [174]Печатая начало предлагаемого сочинения, я не обещаю ни продолжения, ни...
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Часть текста: вечером того же дня, в маленькой гостиной, где всегда производятся у Леонида Федоровича опыты. ЯВЛЕНИЕ 1-е. Леонид Федорович и Профессор. Леонид Федорович. Так как же, рискнуть сеанс с нашим новым медиумом? Профессор. Непременно. Медиум несомненно сильный. Главное же, желательно, чтобы медиумический сеанс у нас был нынче же и с тем же персоналом. Гросман непременно должен отозваться на влияние медиумической энергии, и тогда связь и единство явлений будут еще очевиднее. Вы увидите, что если медиум будет так же силен, как сейчас, то Гросман будет вибрировать Леонид Федорович. Так я, знаете, пошлю за Семеном и приглашу желающих. Профессор. Да, да, я только сделаю себе некоторые заметки. (Вынимает записную книжку и записывает.) ЯВЛЕНИЕ 2-е. Те же и Сахатов. Сахатов. Там у Анны Павловны сели в винт, а я, как остающийся за штатом... да кроме того интересующийся сеансом, вот являюсь к вам... Что ж, будет сеанс? Леонид Федорович. Будет, непременно будет! Сахатов. Как же, и без медиумической силы г-на Капчича? Леонид Федорович. Vous avez la main heureuse.[19] Представьте себе, тот самый мужик, о котором я вам говорил, оказался несомненный медиум. Сахатов. Вот как! О, да это особенно интересно! Леонид Федорович. Да, да. Мы после обеда сделали с ним маленький предварительный опыт. Сахатов. Успели сделать и убедиться?.. Леонид Федорович. Вполне, и оказался замечательной силы медиум. Сахатов (недоверчиво). Вот как! Леонид Федорович. Оказывается, что в людской давно уж замечали. Он сядет к чашке, ложка сама вскакивает ему в руку. (К Профессору.) Вы слышали? Профессор. Нет, этого собственно я не слыхал. Сахатов...
Входимость: 1. Размер: 81кб.
Часть текста: мнимого войска от[879] Смоленска до Красного, замечательного своей[880] простотой, не подходящей ни под какие мнимые распоряжения начальников. Вся эта обратная компания от Москвы до Немана[881] подобна игре в жмурки с колокольчиком, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы[882] уведомить о себе ловящего. Сначала тот, которого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага, часто думая убегать, идя прямо к нему в руки. Сначала Н[аполеоновские] войска еще давали о себе знать — это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они бегут, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегают прямо на неприятеля. Так это случилось[883] при выходе из Смоленска, когда вся французская армия была уверена, что Кутузов у Витебска, и побежала на Красное, где был Кутузов. Русская же армия между тем была в полной уверенности, что Наполеон идет ...
Входимость: 1. Размер: 85кб.
Часть текста: милое, но что была эта дама, онъ не могъ вспомнить. Дама эта, очевидно, старалась отделаться, и не знала какъ, отъ другой дамы, прощавшейся съ ней и о чемъ то просившей. Проходя, Вронскiй услыхалъ: — Что вамъ стоитъ? А можетъ быть, это Богъ свелъ меня съ вами. Вы слово скажете мужу. — Я все готова сделать, что отъ меня зависитъ, но поверьте, что это не въ моей власти, — сказалъ нежный густой голосъ. № 21 (рук. № 17). Въ дверяхъ зашумело, и вместо женскаго полушалiя — мужской голосъ. — Пришелъ проститься съ вами, Анна Аркадьевна, — говорилъ голосъ. — Хоть немножко насладиться вашимъ обществомъ, и за то спасибо. Вронской оглянулся. Просительница дама ушла, и въ дверяхъ стоялъ старикъ въ собольей шапке, знаменитый ученый, котораго Вронской зналъ съ вида. — Надеюсь встретиться съ вами въ Москве и продолжать нашъ споръ и доказать — вы знаете, мы, женщины, смелы — доказать, что въ нигилистахъ не можетъ быть ничего честнаго. — Петербургскiй взглядъ, — сударыня. — Не Петербургскiй, a человеческiй, — сказалъ нежный, чистый голосъ. — Ну съ, позвольте...